Амара

Глава 33

Когда Эд Лейк очнулся, его палец исчез. Крови тоже не было, на ее месте было мокрое пятно.

Значит, она пришли посреди ночи и, как чудаковатая Зубная фея, забрала мой палец.

Забрала палец и ничего не оставили мне взамен. Какая-то жадная Зубная фея...

Он рассмеялся.

- Вот это меня удивляет, - сказала Вирджиния из соседней клетки.

- Что именно?

- Они отрезают тебе палец на ноге, а ты находишь это забавным.

- Учитывая то, что случилось с Марко, и то, какой могла быть альтернатива, мне чертовски повезло.

- Думаю, ты прав. Давай, порадуйся от души.

- Может, это не так уж и смешно.

- Больно?

- Чертовски. - Он потер голову. - Может, это из-за потери крови. Я чувствую себя пьяным.

- Возможно, это и шок тоже. Пей побольше воды.

- Хорошая идея. - Эд потянулся за бутылкой с водой, которая свисала с одной из перекладин крыши.

Девушка посмотрела на его ногу.

- Все еще кровоточит?

- Нет. Я замотал ее туалетной бумагой. В конце концов, перестало.

- Хорошо.

- Наверное, - сказал он. – Иначе я бы уже истек кровью.

- Нет, хорошо, что они не убили тебя.

- Ты хочешь сказать, что они просто хотели преподать мне урок? - Он хихикал над своей окровавленной ногой. - Чтобы я впредь соблюдал правила?

Она кивнула, ее медные волосы рассыпались по обнаженному плечу.

- Значит, ты им нужен.

- Может быть, я смогу потребовать улучшения жилищный условий?

Девушка улыбнулась.

- Не стоит лезть на рожон.

- А как... - Он указал на свою грудь, затем покраснел от неожиданной неловкости. - Я имею в виду...

- Порезы на моей груди? Они заживают, Эд.

- Это тоже было наказание?

- Нет, они сделали это ради забавы. - Она откинула назад волосы. - Они делают всякие странные вещи ради забавы.

- Например, заставляли тебя продевать руки в петли?

- Мы сразу решили, что не будем спрашивать друг у друга, что они делали с нами.

- Но я...

- Мы решили, что это способ сохранить хотя бы небольшую часть личного пространства.

- Мы?

Вирджиния вздохнула и покачала головой. Ее взгляд печально опустился.

- Были и другие, когда я впервые попала сюда. Я даже делила эту клетку с другой девушкой. Один за другим они все... - Она пожала плечами. - Их всех забрали, кроме меня.

- А Марко?

- Его привезли позже.

- Так вы решили, что не будете говорить о том, как они издевались над вами?

- А что это даст? Страшные воспоминания унижений и боли? Все равно это ничем никому бы не помогло. Они могут сделать с нами что угодно.

- И ты согласилась с этим?

- Пришлось. Если хочешь жить...

Он пошевелил ногой, сидя на матрасе. Рана снова начала пульсировать. На обрубке мизинца образовался липкий красно-черный струп.

- Они отрезали мне мизинец, - сказал он.

- Я знаю. Ты мне уже говорил.

- Когда они заставляют меня лечь на эту полку, - парень глазами показал на платформу над потолком, - они говорят мне выставить свой пенис в отверстие в крыше клетки. Потом они...

- Эд. - Она умоляюще посмотрела на него. - То, что наши похитители делают с нами, они делают в темноте. Это тайна.

- Сначала мне отсасывают член, а потом прыгают на нем, пока не кончат.

Девушка отвернулась, зарывшись лицом в одеяло.

Несмотря на то, что она отказывалась слушать, он продолжил.

- Меня заставили заняться сексом... но вот что самое ужасное, мне это нравилось. Я возбудился. Это был отличный секс. Она тоже была возбуждена, я знаю это, чувствовал, насколько она мокрая.

Вирджиния села, опираясь локтем на колено. На мгновение она уперлась в него своими зелеными глазами, затем покачала головой.

- Я знаю, что ты делаешь.

- Правда?

- Ты хочешь, что мы делились тем, что они с нами делают. Но это не поможет.

- А то, что мы будем держать все это в себе поможет?

- Значит, если мы делимся, если мы признаемся, это сделает нас сильнее?

- Да. Но признаваться не в чем. Мы не сделали ничего плохого. Но если мы расскажем друг другу о том, что с нами происходит... о жестоком обращении, от которого мы страдаем... тогда мы будем уже не так одиноки. Мы можем оказать друг другу эмоциональную поддержку.

Девушка кивнула.

- Думаю, можно попробовать. В конце концов, старый способ не был таким уж эффективным. Помнишь, что случилось с Марко?

Он посмотрел на нее.

- Так ты думаешь, что я должна рассказать тебе, что они сделали со мной? – спросила она.

- Я не могу заставить тебя говорить.

- Нет... ну... это... - Она глубоко вздохнула. Затем, приняв решение, заговорила:

- В последний раз мне приказали встать лицом к прутьям клетки. В темноте они, должно быть, зацепили петли за прутья. Они заставили меня просунуть в них руки.

- Тебя сковали?

Она кивнула:

- Как лассо. Петли туго стягивали мои запястья. Потом они начали лапать меня.

- Больно?

- Нет. Нежно.

- Было что-нибудь особенное в этих руках?

- Ты имеешь в виду, какой-нибудь отличительный признак?

- Это может помочь нам понять личность похитителя.

- Ты имеешь в виду, когда нужно будет опознать его в полиции? - Она горько рассмеялась. – Нет никакой надежды выбраться отсюда, Эд. Так вот, вернемся к той ночи. Они трогали мое тело. Поглаживали меня вверху и внизу. Затем они провели руками по моим бедрам и между ног, и забрались туда пальцами. - Она вызывающе посмотрела на него. - Вот. Ты доволен?

- Они? Но ведь человек был один.

- Они. Я не знаю, мужчина это, или женщина. Мы привыкли называть его так – ОНИ.

- Я должен спросить, Вирджиния. Они тебя изнасиловали?

- Ты имеешь в виду членом?

- Это может быть важно.

- Нет, - сказала она. - Не насиловали. Всегда пальцы.

- Больше ничего?

- Нет, только пальцы. Но есть кое-что еще.

- Продолжай.

- Они маленькие, тонкие. Я уверена, что они принадлежали женщине.

- Господи, так я и думал.

- Я так и поняла, что ты к этому ведешь. - Вирджиния посмотрела парню в глаза. – Слышала тебя. Лесбийский праздник похоти. Тебе понравилось, что ты услышал.

Эд покраснел, поняв, что произнес тогда свои мысли вслух.

- Это тебя возбуждает? - Ее голос прозвучал жестко. - Ты возбудился, когда слушал мои стоны в темноте?

- Вирджиния, я не...

- Конечно, возбудился. Поэтому так и кончил быстро. И за эту ошибку тебе отрубили палец на ноге.

- Вирджиния, мне жаль.

- Жаль за что? За то, что ты озабоченный подросток? - Она поджала губы, словно сдерживая оскорбления в его адрес. Затем девушка выпустила свой сдерживаемый выдох. - Прости. - Ее глаза смягчились. - Видишь ли, я редко сейчас выхожу на улицу. Стала очень раздражительной. - Ее губы дрогнули в слабой улыбке. - Прости меня, Эд?

- Это ты меня прости. Но мы поняли одну вещь. Нам нужно держаться вместе.

Следующее ее движение застало его врасплох. Спустив с себя одеяло, она подошла к ближайшим к нему прутьям. Ее тяжелые груди колыхались, и он не мог отвести от них взгляда. На ней по-прежнему были только обрезанные штаны. Ее волосы спускались вниз; тяжелые пряди соскальзывали на плечи и касались сосков.

Эд представил, что это ощущение, должно быть, было приятной щекоткой.

Порезы быстро заживали.

Девушка хорошо выглядела. Несмотря ни на что, ее лицо сияло. Она выглядела здоровой. Жизнерадостной.

Встав на колени перед решеткой, она просунула руку и потянулась к нему.

- Эд, подержи меня за руку, пожалуйста.

- С удовольствием.

Стараясь не задеть рану на ноге, он скользнул по полу и сел возле решетки, протянув к ней руку и крепко сжав ее. Она сжала его ладонь в ответ.

Это прикосновение в один момент стало самой прекрасной вещью на свете для него, которое парень бы не обменял ни на один трах, каким бы волнительным он не был.

- Партнеры? - спросила она.

- Партнеры, - согласился он. * * *

Время шло. Нога Эда Лейка зажила. В зверинце продолжались садистко-эротические игры. Свет гас. Иногда приходили к Вирджинии. Иногда к Эду.

Парень старался сдерживаться каждый раз, чтобы не кончить раньше похитительницы.

И сдерживаться ему приходилось часами, лежа на той платформе.

И не важно, был ли то голодный рот, который работал над его членом, то ли это было не менее жадное отверстие.

Но он был теперь точно уверен, что это женщина.

Конечно, он никогда не видел ее. Было слишком темно.

И он никогда не позволял себе кончить, пока его похитительница не насытится.

После этого, после каждой экзекуции, которой их подвергали, Эд и Вирджиния разговаривали. Они делились своими переживаниями, обсуждали каждую деталь - что делала их насильница, как она пахла, что чувствовала по их мнению. Кончила ли она. Кончали ли они сами.

Было ли им хорошо?

Было ли плохо?

Иногда было так плохо, что просто жить не хотелось. А иногда так хорошо, что они чувствовали легкость во всем теле.

Разговоры помогали. Разговоры делали их сильнее.

И в конце концов разговоры привели к самой животрепещущей теме - как они могут нанести ответный удар.