Черные сказки железного века

Педро держит слово

Все изменилось жарким январским днем 1967 года, когда почти окончательно всеми забытый любитель-мексиканец выиграл Гран-при Южной Африки — первый этап нового чемпионата мира «Формулы-1». Два минувших сезона принесли Родригесу лишь одну победу в популярных тогда во всем мире гонках на выносливость — в июле шестьдесят пятого он вместе с французом Жаном Гише выиграл «12 часов Реймса» — и два третьих места, в Канаде и Германии. Зато в квалификации Большого приза Мексики Педро в пух и прах расколотил 12-цилиндровый «Феррари» «Формулы-1». Сам, правда, отделался легким испугом и в гонке был седьмым. А меньше чем через полгода, в Себринге случилась еще одна авария: за два часа до финиша экипаж Родригес-Андретти вышел на третье место (они были лучшими из пилотов «Феррари» в сезоне, который стал звездным для сверхмощных «Фордов-GT40»), когда из-за поломки коробки передач американец не удержал «Феррари-330P2» на трассе, столкнулся с преследовавшим его «Порше» и вылетел на обочину. Марио остался жив и даже не поранился. Но под обломками алого «Феррари» погибли четверо зрителей.

Педро Родригес в кокпите БРМ перед стартом Большого приза США 1968 года.

Педро никогда не позволял себе думать о подобных трагедиях. «Ты ни в чем не виноват, Марио, — сказал он своему товарищу в боксах. — Сегодня Господь решил так, а через неделю, может быть, придет твоя очередь. Или моя. Это наша работа».

В июле шестьдесят шестого о нем снова вспомнил Чапмен и предложил «Лотос-33» на Гран-при Франции. Машина была прошлогодняя, ее 2-литровый мотор выдавал всего лишь 245 лошадиных сил по сравнению с 320—400 л. с., которые могли развивать 3-литровые двигатели соперников. И тем не менее каким-то чудом Родригес с тринадцатого места на старте пробился на четвертое, когда за семь кругов до финиша пробило маслопровод. Чапмена подвиги Педро впечатлили, и в конце сезона он вновь позвал мексиканца — на два американских этапа, традиционно завершавших сезон. В Штатах Родригес угодил в аварию, а у себя дома, в Мехико, все на том же слабеньком «Лотосе-33» с восьмого места в квалификации прорвался на третье. И опять поломка — за 16 кругов до финиша вышла из строя полуось.

Но именно тогда, в конце октября, на «Магдалена Миксуке» фамилию Родригеса занес в свой блокнот менеджер команды «Купер» Рой Сальвадори. Он подыскивал напарника своему первому номеру Йохену Риндту. И вскоре пригласил Педро на одну-единственную гонку, стартовый этап чемпионата мира в Кялами, близ Йоханнесбурга.

«Купер-81» слыл машиной тяжелой и очень ненадежной. На первых же тренировочных кругах Родригес понял, что и управляется автомобиль неважно, и мощности мотору «Мазерати» недостает, особенно на высокогорном южноафриканском автодроме. Правда, в квалификации мексиканец показал четвертое время, но в самой гонке очень скоро откатился на седьмое место — вышла из строя вторая передача в коробке. И тут начались чудеса. На 39-м круге из 80-ти сошел Риндт — полетел клапан. На 44-м американец Герни сломал подвеску своего «Игла». Потом остановился Черный Джек Брабэм — закипело топливо. Его напарник Хьюм зарулил в боксы — вытекала тормозная жидкость. Закапризничала «Хонда» Сертиза. Лидировавшему родезийцу Джону Лаву пришлось отправиться на дозаправку — в баке его «Купера» было почти пусто. И Родригес выиграл!

«Молодчага, Педро!» Его хлопали по плечу, тормошили, обнимали, поздравляли Сальвадори, куперовские механики и совершенно незнакомые люди. А Родригес молча вытирал полотенцем голову — после двух с лишним часов гонки по раскаленному асфальту Кялами он взмок, как мышь — и без улыбки смотрел куда-то поверх голов окружавшей его толпы. «Я же говорил, что рано или поздно побью их всех! Я обещал тебе, братишка, и я сдержал обещание. И еще обязательно выиграю Ле-Ман. И стану чемпионом мира. Нужно только поменьше рисковать, слушать машину, изучать соперников и трассу. А атаковать только тогда, когда это совершенно необходимо, не раньше».