Геннадий Селезнёв: о нем и о его времени

Планов громадье

С приходом Г. Н. Селезнёва появились новые требования к среднему звену руководителей в «Комсомолке» — требования, которые он привез с собой из «Смены». От заведующих отделами начали всерьез требовать планы работы. Народ в «КП» считал, что газетчикам эти бумаги не очень нужны, и воспринял это новшество в штыки.

А вот для кого планы были полезны, кого они реально дисциплинировали, так это собкоров «Комсомолки». Разбросанные по всей стране на огромных расстояниях от центральной редакции, предоставленные сами себе, иные из собственных корреспондентов не могли себя держать в форме, состоявшей всего из двух несложных правил: достойно самому представлять регион на страницах газеты и не забывать об «отработке» — авторских материалах (чаще всего собкоры сами писали за авторов), тщательно следя за их публикацией, чтобы не попасть в негласный список ненадежных и не быть в конце концов уволенным. Выживали сильнейшие.

Начиная с середины 1970-х это уже были сильнейшие из сильных. К тому времени руководителями собкоровского корпуса редакции или его кураторами стали опытные журналисты Юрий Шакутин, Николай Боднарук, Эдуард Зоринянц, Виктор Степаненко и др. Им удалось изменить политику газеты по набору собственных корреспондентов. До этого редакция, как правило, лишь соглашалась с выбором комсомольских органов на местах, и ЦК ВЛКСМ мог утвердить собкором «Комсомолки» «кота в мешке», т. е. человека, негодного к самостоятельной работе, а то и вовсе плохо пишущего. Мало кто из литературных сотрудников «КП» с удовольствием работал с собкоровской статьей: литсотруднику ее порой приходилось целиком переписывать. Инерция высокомерного отношения отделов к собкорам сохранялась долго, пока в собкоры не стали брать хорошо проверенных самой редакцией журналистов.

Селезнёв сразу обратил пристальное внимание на проблему «собкор — этаж», заставил вглядеться в нее всю редколлегию и заведующих отделами.

Прибыв в командировку во Владивосток, член редколлегии, редактор отдела науки, школ и вузов Зоя Крылова встретилась с тамошним собкором «Комсомолки» Анатолием Строевым и ошеломила его неожиданным комплиментом:

— Старик, у тебя очень хорошая репутация на этаже. Ты умеешь действовать самостоятельно. Хорошо пишешь. Хорошо думаешь. Тебя много печатают. Думаю, что ты здесь, на Дальнем Востоке, долго не задержишься.

Так оно и вышло. К 1983 году в «Комсомольской правде» появился новый заведующий отделом местной корреспондентской сети А. Ф. Строев. Его друзей и доброжелателей — в том числе главного редактора — это порадовало, но многие заведующие отраслевыми отделами взвыли от революционных инициатив Строева, поддержанных главным.

Анатолий придумал и ввел картотеку. Живую работающую картотеку, а не ту, бесполезную, которая была раньше. Отныне сведения о переданном собкором материале не только заносились на карту. Секретарь отдела Лена Ивлева выходила в народ, просила заведующего отраслевым отделом расписаться на карте, хотя тот всячески сопротивлялся, вручала статью, и Строеву уже ничто не мешало жестко контролировать прохождение материала на газетную полосу. Что он и делал с присущим ему педантизмом.

А еще об одном нововведении Строева, ненавидящего посредственность, недоделанность, неаккуратность в чем бы то ни было, знали только он и собкоры. Анатолий стал сам, первый, читать заметные, крупные материалы, передаваемые с мест через стенбюро или по почте в редакцию, еще до чтения в отраслевых отделах, — чтобы через его отдел местной сети в отраслевые отделы не попадало ничего «троечного».

Как-то раз молодой алтайский собкор Виктор Горлов передал интересный по идее материал «Ветка „Калины красной“» о бывшем заключенном, который после колонии решил взяться за ум, — такое сильное впечатление произвела на него судьба Егора Прокудина в фильме земляка Василия Шукшина «Калина красная», только без трагического финала. Чего-то в статье не хватало. Строеву стало досадно. Он позвонил Виктору: «Слушай, надо дотянуть!» Витя чуток подправил. Но Толя был неумолим: «Поработай еще, не отдам в отдел, пока не дотянем!» Прочел еще один вариант. Нет, пока не то. И тогда сам взялся за редактирование и только потом отдал в отдел.

— Понимаешь, мне нужен был от Горлова шедевр, — вспоминает Анатолий. — Материал стал шедевром и был признан материалом месяца! Это было высшей оценкой и со стороны редколлегии, и со стороны читателей.

Вот так в «Комсомолке» пестовали кадры. В. Н. Горлов (1953–2021) постепенно превратился в одного из лучших собкоров, затем, уже в Москве, работал зав. отделом спорта и новостей, стал членом редколлегии, в самые трудные дни Югославии — война! — работал там собкором «Комсомолки». Оказался прекрасным организатором. С 1994 года Виктор Горлов был президентом Всесоюзной общественной организации «Детская футбольная лига». Ежегодно в соревнованиях под эгидой этой лиги выступали более 70 тысяч юных игроков в возрасте до 13 лет из всех регионов России и более 20 зарубежных стран.

Анатолий Федорович Строев, требовательный, а по сути заботливый собкоровский начальник, стал впоследствии собкором «КП» в Болгарии, затем долго работал в «Литературной газете». Сейчас — президент очень деятельного Международного клуба собкоров «Комсомольской правды».

Ядвига Юферова, собственный корреспондент по Белорусской ССР, считалась в свое время одним из лучших собкоров «Комсомолки». Она публиковала и свои интересные материалы, и никогда не проваливалась с авторскими. Явившись по командировке в Белоруссию, я, конечно, заехала к ней в Минск. На завтрак Ядя, по происхождению западная белоруска, привычно ловко приготовила отличные драники, подала к столу прекрасную минскую сметану. За столом я, однако, спросила хозяйку не о рецепте картофельных оладий, а о том, как ей удается управляться с теневой стороной собкоровской «кухни» — подготовкой авторских материалов:

— Где ты берешь столько авторов?

— Как тебе сказать… Меня, как, наверное, любого собкора, знакомят на конференциях, съездах, совещаниях с самыми разными людьми из всех сфер нашей жизни, — ответила Ядвига. — Может быть, мое отличие в том, что я берегу эти дружбы.

Много лет прошло с тех пор. Я. Б. Юферова после собкорства трудилась в партийных органах Минска. Г. Н. Селезнёв заметил ее недюжинные организаторские, кроме творческих, способности и перевел в Москву своим заместителем, затем она работала первым заместителем главного редактора «Комсомолки». В Москве Ядвигу Брониславовну ждало блестящее будущее, сейчас она работает заместителем главного редактора «Российской газеты». Уйма лет прошла, но тот разговор не забывается. Беречь дружбы — отличный совет для журналистов! Это постоянная подпитка информацией от новых друзей.

Немного по-другому, но также очень своеобразно общался с возможными героями, будущими авторами статей для газеты и — внимание! — будущим собственным кругом каждодневного общения собственный корреспондент «Комсомольской правды» по Западной Сибири Юрий Данилин. У него был свой план, скажем так, «научно-производственных сред». Каждую среду, вовсе не собираясь писать о каком-нибудь НИИ, заводе или совхозе, он садился в собкоровскую машину и называл водителю адрес этой организации. Ехал просто пообщаться с начальством, сотрудниками, увидеть сам процесс работы людей. Предпочитал, конечно, имея в виду свои журналистские пристрастия, посещать научные учреждения: Новосибирск, местопребывание собкора, был и остается одним из нескольких важнейших центров отечественной науки — там с 1957 года действует Сибирское отделение АН СССР, ныне СО РАН; его основал и возглавлял в течение 18 лет академик М. А. Лаврентьев, который никогда не отказывал в беседе или добром совете журналисту «Комсомольской правды» Юрию Данилину.

В своих поездках Юра наслаждался погружением в океан новой информации, насыщался знаниями, впитывал их навсегда. Самолично изобретенные «научно-производственные среды» познакомили Данилина с созвездием выдающихся ученых и производственников. Всё это чрезвычайно пригодилось Юрию, когда его перевели в Москву заведующим в отдел научной, студенческой и школьной молодежи «Комсомолки», а затем утвердили членом редколлегии. Юрий Валерьевич стал одним из самых мощных редакторов за всю историю существования большого объединенного отдела науки, вузов и школ «Комсомольской правды», где в разное время работали такие журналисты и писатели, как Инна Руденко, Симон Соловейчик и его жена Нина Аллахвердова, Михаил Хвастунов, Ярослав Голованов, Владимир Губарев, Леонид Репин, Иван Зюзюкин, Елена Лосото, Зоя Васильцова-Крылова, Ким Смирнов и его жена Татьяна Яковлева, Николай Боднарук, о. Владимир (Сидоров), о. Николай (Булгаков), Алексей Ивкин и его жена Татьяна Иларионова-Ивкина, дочь собкора «Комсомолки» Сергея Иларионова, Юрий Щекочихин и его жена Надежда Ажгихина, Валентин Юмашев, Борис Минаев, Павел Гутионтов, Геннадий Жаворонков, Сергей Кушнерёв, Ольга Мариничева, Елена Воронцова, Сергей Разин, Сергей Викторович Соколов и Соколов-Михалыч Сергей Михайлович, Владимир Умнов, Сергей Лесков, Леонид Загальский, Сергей Козырев, Кирилл Белянинов, Алексей Косульников, Михаил Хромаков, Сергей Брилёв (будущий обозреватель телеканала «Россия 1»), наконец, автор этих строк и другие; какое-то время любимым внештатным автором отдела был будущий знаменитый автор политических детективов писатель Эдуард Тополь.

Затем Юрий Валерьевич Данилин работал заместителем и первым заместителем главного редактора «КП», перешел в «Известия» редактором по отделу науки, через какое-то время стал заместителем главного редактора «Литературной газеты», после этого выпускал первую в стране научно-популярную газету «Эврика», которая позднее стала приложением к «Новой газете». Последние полтора десятка лет является директором Международного конкурса пианистов памяти Веры Лотар-Шевченко, знаменитой французской и советской пианистки.

…И вот сидим мы с Данилиным в одном из останкинских скверов недалеко от многоэтажек, в которых живем, и беседуем о Геннадии Николаевиче Селезнёве. О том, как Москва и, в частности, коллеги по «Комсомольской правде» безжалостно, но любя оттачивали его личность.

— Тебя, Юра, многие называют человеком, который был другом, советчиком, возможно, даже тайным советником Селезнёва, — сообщаю я Данилину. — Что за тайна? Как это происходило?

— Никаких тайн. Гена, как ты знаешь, — обычный человек, из нормальной хорошей семьи, который знал всё. В самом начале он, как любой новый руководитель, попал в сложную ситуацию в новом коллективе, когда к нему немедленно повадился ходить целый отряд подхалимов и людей, желающих себе что-то выкроить из нового начальства. Устойчивость к подхалимам — это редкое качество.

— Но оно у него было.

— Да! В итоге кто-то обиделся, кто-то ушел сам, там были какие-то свои долгие механизмы. А с теми, кто остался, он, конечно, поддерживал добрые отношения. Но не панибратские, как очень многие любили.

— Это в нем было очень ценно, Юра, — соблюдение дистанции.