"Фантастика 2023-43". Компиляция. Книги 1-12

IV

Однако на следующий день, и в последующие дни на протяжении всей недели, Олега он не встретил…

У одного из жильцов из барака Олега, которого он считал русским, Макс поинтересовался про него. Человек оказался разговорчивым сербом, который в ходе разговора на ломанном русском пояснил, что никакого Олега у них никогда не было, а есть Оля, которая у них в бараке самая красивая, а китайцы, которых у них большинство, не разрешают другим мужчинам к ней прикасаться…

Что было дальше, Макс не слушал. Он полностью погрузился в решении дилеммы – а был ли вообще человек по имени Олег или это был плод его воображения, в результате вынужденного ограничения интеллектуальной и физической деятельности.

Через несколько дней их барак отправили на окраину поселения разбирать бытовой мусор, недавно доставленный несколькими грузовыми кораблями.

Максим с грустью смотрел через стену силового поля на яркие краски августовского зеленого леса, на перистые облака и, весело порхающих, птиц. Очень хотелось лесных ягод и маринованных грибочков. Та пища, которой их кормили хозяева, была питательна и полна необходимых для нормального функционирования организма микроэлементов, но не доставляла удовольствия. Фрукты и овощи, выращиваемые ими в теплицах, вносили некоторое разнообразие в рацион, но хотелось вкусить чего-то другого.

Поглощенный своими гастрономическими воспоминаниями и ходом трудового процесса, заключавшегося в сортировке на конвейере металла от пластика, Макс пропустил момент чрезвычайного происшествия…

На поле с отходами под управлением акремонцев работало несколько механизмов, сгребавших отсортированный мусор. Небольшие грузовые платформы с помощью захватов, похожих на муравьиные жвала, загребали отходы и, поднимаясь на высоту до трех метров, транспортировали их к промышленному комплексу для переработки.

Неожиданно одна из платформ резко спланировала вниз и приземлилась на Ланса, который в это время вместо того чтобы работать, покрикивал на своих соседей по отсеку и увлеченно ковырялся пальцем у себя в носу…

Среди акремонцев началась суматоха. Они отогнали людей от места происшествия и бегали вокруг упавшей платформы, что-то щебеча друг на друга.

Недалеко от них приземлился патрульный корабль. Из него вышел архонт и подошел к толпе акремонцев. Те, испуганно таращась, продолжали ему что-то на своем чирикать…

Архонт повернул голову в сторону корабля. Оттуда вылетел небольшой черный шар и подлетел к акремонцу, управлявшему до этого упавшей платформой. Из шара вырвалась небольшая темная вспышка, опутавшая черным маревом виновника и еще нескольких его собратьев, стоявших рядом…

Прошло несколько мгновений и шар втянул в себя марево обратно…

От акремонцев остались только их костюмы и браслеты. Архонт что-то произнес и двинулся обратно к кораблю. За ним полетел и шар. Когда архонт взмыл в воздух, акремонцы загнали всех людей в транспортные платформы и, как ни в чем не бывало, отправились по баракам.

За ужином Гульнара сидела за столом с глазами полными слез. После смерти Ланса ей нужно было искать нового покровителя. Поэтому она недвусмысленно бросала взгляды в сторону Макса. Он делал вид, что этого не замечает. Зато два молоденьких поляка, поглядывая на Гульнару, плотоядно скалились и о чем-то шептались.

Когда Максим пошел мыться, то в душевую кабину за ним увязалась Джессика, где и потребовала от него к себе мужского внимания.

– Ты совсем забыл про меня. Ты, что? Променял меня на эту узкоглазку? – злобно спросила она.

– Джессика, я себя плохо чувствую. У нас есть другие мужчины в бараке.

– Мне другие не нужны. Мне нужен ты. И поделиться тобой я могу только с Греттой, – бесилась латиноамериканка.

– Если она твоя подруга, это не значит, что я должен ее любить. По ней вздыхает тот парнишка израильтянин из блока, расположенного возле столовой, – привел свои доводы Максим.

– Я тебя ненавижу и эту китаезу тоже…

– Ладно, иди сюда, – лениво протянул Макс и привлек к себе Джессику, рассчитывая на то, что, выполнив свой мужской долг, он на некоторое время оградит Йоко от ее нападок…

Когда они вышли из душа уже все, кроме, обиженно сопящей, Йоко, спали.

На этот раз его сон был крепким и безмятежным…