Гордость, сила и зима: стирая границы

* * *

На улице действительно уже сгущались сумерки, и стало заметно холоднее. Так, и куда же мне идти? Посмотрев по сторонам, я решила пойти вправо, надеясь кого-нибудь встретить и спросить дорогу.

Мне необходимо найти человека по имени Дирон Ригли, насколько мне известно, сейчас ему около шестидесяти лет. И, если честно, я не была уверена, что он еще жив. На это имя я натолкнулась, когда изучала бумаги в архивах — членство в ордене являлось своего рода пропуском в абсолютно любые уголки дворца, и я этим активно пользовалась.

В архивах я старалась найти записи о «Весеннем листопаде»[4], охватывавшие последние десять лет. Упоминаний было не так уж много, потому что мало кто решался браться за изготовление этого яда. Когда норлак[5] полностью уничтожили, причастных к созданию отравы, точнее тех, кого удалось вычислить, арестовали и отправили на рудники. Имена в записях встречались не очень часто, однако Дирон Ригли был среди них. До своего ареста мужчина жил в Лихолесье, больше о нем ничего неизвестно — никаких пометок, указывавших на то, выжил ли он, вернулся ли домой, не сделали. Если верить данным, то освободить его должны были три года назад.

Внезапно из-за поворота показалась девичья фигурка, которая несла в охапке что-то объемистое. Приглядевшись, я поняла, что это наколотые поленья, а девушка, словно почувствовав мой взгляд, споткнулась буквально на ровном месте и выронила ношу.

— Может, я помогу вам донести дрова? — поспешила я к незнакомке.

— Спасибо, вот незадача какая, все время здесь оступаюсь, — пожаловалась девушка, откидывая назад свои длинные светлые волосы. — Предложи это мужик какой чужой, я б отказалась, но девушка девушку не тронет же.

Я не стала ее разубеждать, в конце концов, женское коварство не совсем та тема, которую обсуждали спустя три минуты после первой встречи.

Разделив дрова на две равные части, мы отправились вниз по улице. Девушка сначала украдкой, а потом уже и совсем откровенно меня разглядывала.

— Вы ж не местная.

— Что? — переспросила я, поскольку погрузилась в свои мысли и не разобрала ее фразы.

— Не местная, говорю, я здесь всех знаю.

— Прям так и всех, — усмехнулась я, с интересом на нее поглядывая. Она примерно моего возраста, но вполне может знать того, кто мне нужен. — Как тебя зовут-то?

— А то, я здесь с рождения. И батя мой отсюда, и мама. Меня Анна зовут. Вон, кстати, наш дом, пришли уже почти, — кивнула она в сторону небольшого, но очень уютного на вид двухэтажного домика.

— Вэл.

— Красивое имя. Надолго к нам?

— Нет. Слушай, Анна, мне нужно человека найти, он лет десять назад в Лихолесье жил. А вот тут ли он сейчас, я понятия не имею, — аккуратно подбиралась я к интересующему вопросу. В это время мы как раз приблизились к ее жилищу и начали потихонечку сгружать ношу.

— А кого надо-то?

— Дирона Ригли, — выпалила я на одном дыхании, ожидая реакции, которая последовала незамедлительно. Девушка уронила остатки дров и повернулась ко мне с совершенно перекошенным лицом.

— Я, это, пойду, — Анна смотрела на меня перепуганными глазами, потом ее взгляд, видимо, наткнулся на меч за спиной, и зрачки ее еще больше расширились.

Входная дверь отворилась, и на крыльце появился мужчина в белой рубахе, видимо, его привлек грохот. Этот человек начал пристально оглядываться по сторонам, а особую суровость облику придавал нож для разделки мяса.

Схватив Анну за локоть, я начала быстрым шепотом говорить:

— Пожалуйста, я не обижу тебя. И этого человека тоже не трону, мне надо просто с ним поговорить, честное слово.

Мужчина, наконец, заметил нас и начал надвигаться, угрожающе сдвинув брови.

— Анна, все нормально?

— Да, папочка, — пролепетала девушка. — Эта девушка помогла мне дрова донести, я сейчас приду.

— Ну ладно, — еще раз шевельнув бровями, мужчина исчез из поля зрения.

— Анна, пожалуйста, скажи, Ригли в Лихолесье? Я еще раз обещаю, что не трону никого, — я говорила все еще почему-то шепотом, сердце начало колотиться с бешеной скоростью, ожидая вердикта Анны.

— Как ты с ним связаться умудрилась? Дурной это человек, очень дурной, его у нас теперь все опасаются, хотя и в лицо не говорят этого.

— Так он здесь!

— Тише ты! — шикнула девушка. — Здесь, куда ему деться, давно уж объявился. Он, поговаривают, торговал дрянью какой-то, от которой люди как мухи умирали. Но он этим не занимается больше, так что не ходи к нему.

— Я не собираюсь у него ничего покупать. И продавать тоже. Мне просто надо поговорить с ним.

— Да это дело-то не мое, я предупредила просто. Вверх по улице иди, на перекрестке направо сверни, по левой стороне дом его. Узнаешь, там калитка такая страшная, не проглядишь. А вообще, лучше бы тебе вернуться туда, откуда пришла. Не гоже девушкам с такими связываться. И это. Не говори никому, что я тебе на него указала, мне проблемы не нужны.

— Я понимаю, вот, — покопавшись в кармане штанов, я достала одну золотую монетку. — Купи себе что-нибудь. Извини, что испугала так.

— Не надо.

— Бери, — силой вложила монетку в руки. — Лент себе в волосы купи, все женихи твои будут, и платье новое — как раз хватит.

Щеки Анны покрылись легким румянцем, который никак не был связан с холодом, что неудивительно — у такой симпатичной девушки, как она, наверняка много кавалеров.

— Удачи тебе. И берегись его.

— Спасибо. Постараюсь.

К указанному месту я добралась практически бегом, как будто какая-то неведомая сила толкала меня в спину. Дом Ригли действительно оказался весьма узнаваем — это строение сохранило остатки былой роскоши, однако местами было изрядно потрепано. Видимо, во время отсутствия хозяина здание пустовало.

Остановившись перед калиткой, я начала перебирать в кармане монетки. Еще один плюс членства в ордене — это очень неплохое жалование. На две трети вполне можно было приобрести одного из лучших жеребцов из наших конюшен. Но деньги мне выплатят только тогда, когда мы вернемся во дворец, как раз будет примерно месяц, с того момента, как я оказалась в ордене. Пока что расходовались средства, взятые из дома.

Решив не тянуть кота за, кхм, не важно, за что, я толкнула массивную калитку, украшенную какой-то жуткой мордой. Вечернюю тишину разрезал скрип несмазанных петель, где-то вдалеке начал гулко лаять дворовый пес. Территория Ригли выглядела жутковато, больше всего мне хотелось развернуться и убежать. Поднялась по рассохшимся ступенькам на крыльцо и, глубоко вдохнув, постучала в дверь. Меня подло проигнорировали. Постучала еще раз. Опять ничего. Уже порядком раздраженная, я начала пинать дверь ногой, эти действия возымели успех.

— Чего надо? — гаркнул появившийся на пороге мужчина.

От неожиданности я поперхнулась и забыла все слова, которые собиралась сказать. Ригли не собирался ждать, пока гостья прокашляется, и попытался захлопнуть дверь прямо перед моим носом. Все еще кашляя, просунула ногу между дверью и косяком, мешая осуществить задуманное.

— Поговорим? — блеснувшая в моих пальцах монета оказала благотворное влияние на хозяина, дверь моментально распахнулась, а я практически ввалилась внутрь.

— Прямо и налево, — произнеся эту фразу, владелец направился вглубь дома, громко шаркая при ходьбе. А ведь он не такой уж и старый, видимо, рудники сильно его подкосили…

На ходу разматывая шарф, я направилась следом за Ригли, попутно осматриваясь. Дом явно нуждался в ремонте, половицы так и скрипели под ногами, также было бы неплохо законопатить щели стенах. Слева от меня что-то пробежало. Надеюсь, здесь не водилась слишком кровожадная живность.

Мужчина уже ждал меня в комнате, которая когда-то выступала в роли гостиной, сейчас здесь был ужасный беспорядок. В помещении прочно обосновался запах табака вперемешку с ароматами дешевого вина. На небольшом столике, который стоял между двух кресел, лежал опрокинутый бокал с этим пойлом. Брезгливо сморщившись, я села на самый краешек засаленного кресла, положив шарф на колени.

— Ну?

Нда, бывший изготовитель ядов определенно не любитель поболтать.

— «Весенний листопад», — сразу перешла к делу. Мне хотелось поскорее покинуть это пропахшее, на мой взгляд, отчаянием место. Если бы отчаяние имело запах, то оно определенно пахло бы так — ветошью, скуренными сигаретами, затхлостью.

— Я ничего не знаю.

— А если подумать? — пододвинула по заляпанной столешнице монету.

— Деточка, — золотой тут же исчез. — А ты не боишься, что я тебя за такие вопросы прикопаю на заднем дворе?

— Не боюсь, — отвернула ворот куртки, демонстрируя знак, который обозначает прямое подчинение королю. Разумеется, нагло врала — мне было ужасно страшно, но я старалась говорить максимально твердым голосом.

— Даже так. На кой вообще приперлась? — рука мужчины скользнула куда-то вниз.

— Я не собираюсь вас арестовывать, за свое прошлое вы уже расплатились сполна, — вкрадчиво произнесла я, внимательно следя за его движениями. Ригли слегка расслабился, однако руку поднимать не торопился, в любой момент готовый кинуть в меня то, что сжимал в ладони. — Будем считать, что я здесь по личному вопросу. И о нашем разговоре никто не узнает.

— Допустим.

— Мне нужно знать, для кого вы изготавливали «Весенний листопад».

— Не помню, давно это было, — еще одна монетка перекатилась к его ладони. — Впрочем, последний заказ я делал лет десять назад, после пятилетнего затишья. Одно время листопад был популярен, хе-хе. Яды — лучшее средство для устранения неприятеля, спрос на них никогда не упадет.

— Имя?

— Не помню. — Звон монеты. — Луиза Олкот.

— Что о ней известно? Откуда она?

— Я в чужие дела нос не сую, да и тебе не советую, девочка, я заказ выполнил, деньги получил, хе-хе. Несильно они мне, однако, помогли, когда по мою душу явились. А теперь, проваливай.

— Если я узнаю, а я обязательно узнаю, что вы от меня что-то утаили, я вернусь, и тогда наш разговор не будет таким мирным, — пригрозила я, продолжая сидеть в кресле.

— Чего расселась? Убирайся, ясно же сказано было.

— Ждете, когда я повернусь спиной? Не на ту напали, а теперь, — встала и словно невзначай коснулась оголовья меча. — Проводите меня до двери.

Дирон Ригли осмотрел меня выцветшими глазами, затем развернулся и направился к выходу. Я направилась следом за ним, наблюдая за каждым движением. Казалось, что каждая мышца трясется от страха, но пока я не могла позволить себе расслабиться.

— Вот, что, девочка, ты ввязалась не в ту игру. Возвращайся домой к мамочке.

— Я обязательно навещу ее могилу, — процедила я сквозь зубы и вылетела на крыльцо, захлопнув за собой дверь.

Заматывая шарф, я спиной ощущала, что Ригли смотрел на меня из окна, поэтому не позволяла себе показать, насколько я напугана. Только свернув за угол, я бросилась бежать к постоялому двору.