Время в подарок

О простых заклинаниях и правильных вопросах

Россия, Мурманск,

сентябрь 2003 года

Снейп уныло посмотрел на полупустую банку варенья. Он прекрасно понимал, что на кофе и сладостях далеко не уедешь, но ничто другое не лезло в горло. Половину субботы он провёл в кабинете, ожидая благих вестей и изнывая от безделья. Никогда в жизни Северус не подозревал за собой такой тяги к действию. Всю свою жизнь он либо с кем-то боролся, либо куда-то спешил, либо кого-то спасал. А теперь — злосчастная тишина кабинета, где даже портретов нет.

Как Дамблдору удавалось?..

Впрочем, у того как раз портреты были.

Несколько студентов всё-таки решились посетить директора, но ничего путного не сказали. Разве что один пятикурсник что-то промямлил насчёт приятеля, который пришёл в спальню намного позже отбоя, но тревога оказалась ложной. Нарушитель правил проводил время в компании своей подружки, что с возмущением подтвердил всё тот же Герцог. С каждого сняли по паре баллов и отпустили с миром.

Итак, под подозрением целый замок студентов и половина преподавателей. Живи и радуйся.

Приходил сердитый и какой-то несчастный Бергман, сообщил, что не может работать в одной лаборатории с «человеком, от которого ему становится нехорошо», не получил сочувствия и был таков. Приходил Суворов — с испачканными пальцами и недовольным видом, спросил о последних новостях и исчез.

Снейп мучился до обеда, после чего принял единственное решение, которое позволит обойтись малой кровью. Учителя были не в восторге, ученики — тем более, но через полчаса после трапезы студенты русскоязычного отделения, с первого по седьмой курс, собрались в гостиной своего факультета. Северус соорудил перегородку в углу комнаты, куда студенты заходили по одному и покорно позволяли всему преподавательскому составу, включая вновь опоздавшего зельевара, проверить свою палочку на предмет последних заклинаний.

Процедура оказалась на редкость утомительной. На каждого ученика уходило по несколько минут, что при общем количестве учащихся составляло несколько часов на одно отделение. Время шло, студенты дёргались, преподаватели уставали, Сергеев успокаивался. Снейп злился — он единственный не изменял утреннему настроению. И всё же Северус проявил недюжинное терпение: он проверял палочки вплоть до заклинаний, использованных сутки назад. Робкий вопрос преподавателя по Уходу «может, последнего вечернего хватит?» Снейп проигнорировал и терзал палочку, которую в тот момент держал в руках, в два раза дольше прочих. Больше ни у кого не возникло желания отвлекать директора.

И всё же удача — насколько это можно назвать удачей — не может отворачиваться вечно: одна из палочек продемонстрировала собравшимся образ фигурки в мантии.

Взгляды всех преподавателей немедленно обратились к владельцу палочки.

— Что за заклинание вы использовали? — для приличия уточнил Снейп.

Парнишка-третьекурсник опасливо покосился на посеревшего декана, но промолчал.

— Господин директор, это Мобиликорпус, — деревянным голосом сообщил Сергеев.

Северусу захотелось закатить глаза. Будто он для этого спрашивал!

— Ну, Мобиликорпус, — буркнул студент.

— Минус балл за промедление. На ком использовано?

Мальчишка сжал кулаки и выпалил.

— Я ничего не делал! Я спал в спальне, я не знаю, что произошло ночью! Все об этом говорят, но я не знаю! Я применял его вчера вечером, с меня уже сняли баллы!

— Мясников, — прикрикнул на него декан. — Вы не в детском саду. Что за человек?

— Эдик Поленов, — без выражения ответил студент.

В памяти Снейпа мелькнул утренний разговор.

— С ним вы подрались вчера на лестнице?

Кивок.

— С вами были Геллер и Гак?

Кивок, уже не столь охотно.

Впрочем, Снейп узнал всё необходимое. Мальчишка боялся отвести взгляд от директора, и картинка драки встала перед Снейпом как на ладони.

Значит, Мясников отпадает.

Драчуну вернули палочку и позвали следующего, но теперь Северус знал новую подробность: в драке был использован Мобиликорпус. Это значит, что любой свидетель, любой малолетний идиот мог додуматься повторить увиденное. Не прошло и получаса, как он убедился в этом: палочка Эдуарда Поленова, которого так защищала Арина, после пары-тройки учебных заклинаний выдала очередной Мобиликорпус. Мутно-серый силуэт, зависший в воздухе, нельзя было не узнать: широкая мантия, длинная коса, скуластый профиль.

Силуэт размылся, рассеялся в воздухе. Студент поднял безумный взгляд на директора.

— Господин директор... я... это не я! Что это? Я ничего не делал! Я никого не проклинал! Я не виноват!

— Не виноват? — Эрик Йохансон, бледный, с красными пятнами на щеках, поднялся с места. — Ты понимаешь, негодяй, что...

— Профессор Йохансон, будьте добры потише, — Снейп потёр переносицу. — Профессор Элиава, проследите, пожалуйста, за молодым человеком. Обсуждение нежелательно, — он повернулся к насмерть перепуганному ученику. — Поленов, ваша палочка пока останется у меня. Зовите следующего.

— Директор, — глаза парня забегали. — Но я не знаю, как это! Как это произошло... Я ничего не делал, клянусь вам! Это не я! Господин директор! Клянусь! Господин директор, это же палочка, это же...

Снейп стиснул зубы.

— Поленов, мы поговорим с вами позже. Реваз, — он кивнул коллеге.

Преподаватель английского практически взял студента за шиворот и вместе с ним удалился.

— Северус, — нахмурился траволог. — Будем продолжать?

Снейп кивнул, но ничего не ответил.

Клара позвала эльфа и попросила воды. Кажется, к ней кто-то присоединился. О том, что есть заклинание Агуаменти, все просто забыли.

К ужину преподаватели осилили проверку немецкоязычного отделения. На радость возглавлявшему его Назаряну, проблем оказалось куда меньше. Исключение было два: некая Кляйн, имевшая привычку крушить всё на своём пути, и сотворившая за сутки около двух десятков Репаро, и Геллер, большой любитель подраться и полить окружающих кипятком. Встретился и Зингер — пасынок Элизабет Селвин. Он оказался спокойным симпатичным мальчиком с глазами раненой газели, а его волшебная палочка за последние сутки выполняла исключительно учебные заклинания в рамках домашней работы.

Осталось смешанное отделение. Эти бедолаги, уже узнав, что будут проверять палочки, ужинали с таким траурным видом, будто не надеялись встретить следующий рассвет.

Бергман за столом отсутствовал, Рогге — тоже. Первый настаивал очередное зелье для Арины и попросил подать ужин в клетушку при лаборатории, второй сидел в Медицинском крыле с закатившим истерику Поленовым (студенту дали приличную дозу Умиротворяющего бальзама, но теперь ему требовался присмотр). Суворовой не было с утра, так что это уже не бросалось в глаза. Снейп молча жевал курицу. Говорить не хотелось. Эльф, присланный Краснопольским, принёс коротенькую записку «пока без сознания, сильное сотрясение».

— Северус, передайте заправку к Цезарю, пожалуйста.

Снейп подал Адамсону требуемую мисочку.

— Вы считаете, имеет смысл обыскивать третье отделение? — поинтересовался траволог, принимаясь за салат. — Эх, опять не досолили.

— Проверять, а не обыскивать, Ян. Мы, конечно, вышли на Поленова, но это ничего не решает. А я не люблю делать выводы на пустом месте.

— На пустом? — Снейп только сейчас обратил внимание, что Клара уже ушла, а на её место пересел Эрик. Теперь он перегнулся через ровно сидящего Михаляка и сверлил директора взглядом. — Северус, это Приори Инкантатем! Тут либо есть, либо нет, третьего не дано.

— Знаете, — Снейп отодвинул тарелку и решительно подвинул к себе кофейник. — Как говорил один мой знакомый, всегда надо помнить о презумпции невиновности.

Мужчины в замешательстве переглянулись, но директор уже отдал своё предпочтение чашке кофе. Оспаривать первенство было бесполезно.

* * *

— Господин директор, мне можно идти? — смуглая девочка с греческим профилем переминалась с ноги на ногу, поглядывая на свою палочку.

Северус отпустил студентку, убрал загородку и, не говоря ни слова, вышел в коридор.

Ему было душно. Душно и неспокойно. Хотелось напиться — второй раз за сутки, а это уже нехороший признак. Проверка смешанного отделения оказалась самой муторной. В этом году, получив возможность учиться на одном языке, студенты как проклятые пытались догнать однокурсников и выровняться на фоне остальных. Намерение было похвальным, но количество заклинаний, выпущенных из палочек, превышало все ожидаемые пределы.

Снейп устал и хотел спать. Хотел получить известие, что Арина очнулась и опознала нападавшего. Хотел закрыть эту неясную историю. Однако, среди многочисленных недостатков Северуса Снейпа не было отсутствия совести.

Именно это мешало ему жить.

Именно поэтому, выйдя из гостиной смешанного отделения, директор направился прямиком в Медицинское крыло.

Краснопольский выдавал зелье от головной боли какому-то студенту с нашивкой старосты. На директора колдомедик посмотрел с явным неодобрением.

— Она не пришла в себя, я же писал вам.

— Я не за этим. Где Поленов?

Врач указал на одну из палат.

— Спит. И до утра проспит. Чем вы его так?

Снейп в двух словах изложил суть, на что медик только фыркнул.

— Не он. Бороду могу заложить — не он это! Я за ним с первого курса наблюдаю. Тихий, мирный, груша для битья. Постоянно что-то теряет.

«А потом возьмёт и поднимет сопротивление школьному режиму, — подумал Снейп. — В тихом омуте...»

— Дайте-ка мне тоже что-нибудь от головной боли.

— Любите вы все головную боль, — пробурчал Краснопольский. — Что за дурная мода? Тут болит, там болит... — он стал перебирать склянки.

Снейп смерил старика тяжёлым взглядом, но получилось как-то жалко и устало. Злость стала разгораться с новой силой.

— Игоря Суворова не видели? — резко спросил он.

— Видел, — глаза врача, похожие на чёрные бусины, сверкнули. — В лаборатории слева по коридору. Рекомендую стучать.

Снейп вскинул голову и покинул владения Краснопольского, не взяв зелье. Закрывая дверь, он услышал ехидное бормотание старика, что-то насчёт «как рублём одарил».

По коридору налево.

Снейп нашёл нужную дверь, прислушался к яростному спору, который был слышен даже ему, и вошёл без стука.

Суворов и Бергман склонились над какой-то бумажкой и поочерёдно тыкали в неё пальцем. При этом каждый говорил в два раза больше и громче, чем требовалось. Рядом с ними стоял котелок.

— Да не получится так, Суворов! — зельевар воинственно потряс черпаком. — Брешет твой траволог, как его там?

— Он никогда не ошибается, говорю же! Отдай черпак, Бергман.

— Хм, господа...

Спорщики повернулись к директору и оставили пергамент в покое.

— О, Северус. А мы тут... поспорили, — Суворов неопределённо повёл рукой.

— Вижу. У меня есть предложение. Если вы закончили с зельем, отнесите его Краснопольскому и отдохните.

Бергман собирался возразить, но, видимо, передумал.

— Как скажете, — он достал мензурку и принялся наливать туда мерцающую жидкость из котла.