Время в подарок

О ловушке для домовика и ловушках для человека

Россия, Мурманск,

1 ноября 2003 года

Сама необходимость воспользоваться зеркалом Блэка вызывала у Снейпа раздражение — даже если оно уже не принадлежало блохастой дворняге. Он проигнорировал излишне понимающий взгляд Поттера, хмыканье Аберфорта и не слишком дружеское похлопывание по плечу огромной ручищей. Подхватил Арину на руки и дотронулся палочкой до помутневшей зеркальной поверхности.

Мгновенье — и он стоит в незнакомой гостиной.

В неверном свете Люмоса он осторожно положил волшебницу на диван и огляделся.

— Accio одеяло.

Ничего.

— Accio плед!

Плед, прилетевший из другого конца комнаты, оказался мягким и очень маленьким. Со вздохом Снейп трансфигурировал его в одеяло и накрыл свою спасительницу. Одеяло вышло кривое и почему-то с кружевами, но это уже не так важно. До утра его хватит, а там как раз закончится действие снотворного. Ничего — не замёрзнет. Впрочем, даже если замёрзнет... это лечится Бодроперцовым зельем. А вот если он сейчас пойдёт в её спальню, то будет долго и безуспешно лечить свою совесть. Северус старался не думать, к чему приведёт сегодняшний безумный вечер. О том, как будет выглядеть его завтрашняя встреча с Суворовой, — тем более. В конце концов, они коллеги, а то, что она решила вмешаться в чужую жизнь, пусть будет её личным делом.

В глубине души Снейп знал, что никогда не убедит себя в этом, но можно попробовать убедить Суворову.

Он огляделся в поисках выхода. Одна дверь терялась в глубине комнаты и явно вела в спальню, вторая, рядом с камином, — наверняка в кабинет, а третья — в коридор. Снейп уже направился к третьей двери, когда заметил на каминной полке колдографию.

Снимок был групповым. В центре — незабвенный Каркаров, гордый и напыщенный, в парадном одеянии, похожем на русский кафтан. Директор Дурмстранга окружён студентами-старшекурсниками. Все они в алых мантиях, сосредоточенные, неулыбчивые. Снейп подумал, что такой кадр в точности подтверждает все стереотипы о ребятах с севера. Когда-то он и сам верил, что в Дурмстранге не умеют улыбаться. После знакомства с Каркаровым уверенности стало поменьше. Теперь он каждый день видит студентов из разных уголков магического мира и уже знает, что школьники везде одинаковы, разве что у дурмстранговцев чуть больше осторожности. Чуть больше ответственности. Каркаров наклонился к студенту справа от него. Рука директора — на широком плече парня. Тот сутулится — то ли от неловкости, то ли по привычке — и что-то говорит директору. А потом оба поворачиваются и смотрят в камеру. И Снейп понимает, что рядом с Каркаровым — Крам, а за спинами студентов — Хогвартс.

Турнир Трёх Волшебников. Девяносто четвёртый.

Как зачарованный, Северус пожирал фотографию взглядом.

Девять лет назад студенты Дурмстранга были для него чужаками, лишним поводом посетовать на жизнь. Их вёл за собой Каркаров — малодушный паникёр с козлиной бородкой, но эти студенты не были детьми. Они были сильнее, амбициознее, ярче школьников Хогвартса. Их хотелось учить. Это раздражало. В качестве очередного межкультурного мероприятия Альбус предложил провести несколько мастер-классов для гостей из других школ. Снейпа раздражало неприкрытое восхищение Филиуса, Септимы, Авроры, Помоны, даже старой вешалки Трелони! Исключением стала Минерва — и он. Альбуса это страшно веселило. Остальные пели единую песню: о том, что «девочки и мальчики из Шармбатона» творят чудеса, а «блистательные умы Дурмстранга» бьют наотмашь. Северус плохо запомнил свой урок у французов. В то время Поттера пытались то ли убить, то ли возвести на Олимп, Метка наливалась цветом, попытки найти Петтигрю провалились, кто-то упрямо воровал Оборотное — ему было просто не до того. И всё же зельеварение у студентов Дурмстранга врезалось в память. Короткие дельные вопросы, беспрекословное подчинение учителю, идеальное следование инструкциям, понимание сути предмета. Тогда Северусу показалось, что в классе сидят одни потомственные зельевары. Сейчас он понимал, что Каркаров привёз самые сливки школы. Среди них была всего одна девочка, и Снейп пожалел, что её не видела Грейнджер. Девица с севера была не более чем толковой, но всё же само её существование, несомненно, подорвало бы гриффиндорское честолюбие. Снейп только запомнил, что студентка задавала мало вопросов и смотрела на него, как на ожившего Фламеля. И сидела рядом с Крамом.

А вот теперь он смотрит на Каркарова, которого уже нет в живых, на Крама, который в прошлом году принёс-таки Болгарии победу на Чемпионате мира, а рядом с Крамом — та самая девица.

Северус присмотрелся — и перестал дышать.

Ошибки быть не могло. Рядом с болгарским ловцом стояла Арина Суворова. Ей было лет шестнадцать-семнадцать. Прямая, будто проглотившая кол, худая, с густыми бровями и короткой стрижкой, едва прикрывающей скулы, сосредоточенная, она пристально смотрела куда-то в сторону и теребила крошечный кулон.

Снейп со свистом выдохнул и быстрыми шагами двинулся к двери.

Он видел фотографию матери, когда той было шестнадцать. Суворовой не хватало только длинного лица. А в остальном...

Он не хотел об этом думать.

Северус повернул немилосердно скрипящую ручку — и оказался в спальне.

За что?..

Он уже приготовился позорно отступать, когда у самой кровати шевельнулось что-то маленькое. Снейп даже не раздумывал.

— Levicorpus! Mobilimanus maxima!

Заклинания ещё не достигли цели, когда тишину разорвал короткий визг, переходящий в вой. Яркий луч осветил крошечную спальню, и в потустороннем мерцании ярко-синих щупалец мелькнуло тщедушное лопоухое создание.

Домовой эльф.

Раб, как выразился Цепкович из Петербурга.

Взмах палочки — рядом со Снейпом щёлкнул выключатель.

Домовик визжал, как резаный, дёргался, будто горел заживо, а сухонькая лапка крепко сжимала бледно-голубой камушек на цепочке. На долю секунды цепочка соскользнула с костяшек пальцев, демонстрируя свежие рубцы.

Северус чувствовал стойкое отвращение и к гоблиновской мышеловке, и к попавшемуся эльфу. Домовик схватил подделку ещё до того, как сплелись заклинания. Теперь два вида чар давали двойной эффект — шансов у эльфа не было.

— Silencio.

Одним движением Снейп скрутил домовика и вернулся в гостиную. В следующую секунду он шагнул в камин.

— Кабинет директора!

Зелёное пламя скрыло волшебника с его ношей и сменилось ровным оранжевым жаром.

Лежащая на диване женщина вздрогнула и открыла глаза.

* * *

Снейп собирался на завтрак с тяжёлым сердцем. Ночью он так и не смог поспать. Пришлось разбудить Михаляка и Сергеева, чтобы сладить с эльфом. Профессор ЗОТИ оказался единственным, кто знал, что делать с магией домовиков. Он освободил существо от раскалённого амулета, но наградил директора тяжёлым взглядом, обещавшим долгие расспросы в будущем. Остаток ночи Снейп, двое преподавателей и десяток авроров потратили на выяснение личности хозяина домовика. А потом прозвучал долгожданный вопрос.

— Господин директор, — пожилой аврор хмурился и смотрел исподлобья. — Где и при каких обстоятельствах вы обнаружили домовика?

Северус мысленно сосчитал до десяти.

— В коридоре. И это был единственный домовик, не принадлежащий колонии Дурмстранга.

— С чего вы взяли? — аврор кивнул Салливану, и тот начал что-то записывать.

Снейп скривился.

— Магия замка не пропустила бы ни единственного чужого эльфа, кроме одного конкретного. Я ждал его.

Взгляды присутствующих резали по живому.

— В сентябре этот эльф напал на профессора чар. И сегодня могло произойти второе нападение.

Повисла тишина.

— С чего вы взяли? — на удивление спокойно спросил аврор. Перо Салливана порхало над пергаментом.

— Такова магия замка, — кратко ответил Снейп. — При всём уважении к вам, я не могу ответить, как она работает. Как директор я не имею права.

Он лукавил. Он знал, что одно слово Михаляка может перечеркнуть его ладно скроенное враньё, но заместитель был хорошим человеком и, пожалуй, имел все шансы однажды стать другом Северуса. А сам Снейп был хорошим окклюментом. Авроры задали ещё несколько вопросов и оставили директора в покое.

Как оказалось, прогрессивно-агрессивная политика Грейнджер не дошла дальше Франции, так что с эльфами особо не церемонились. Домовика допросили с использованием Сыворотки правды, но добились только истерики. Несчастное существо пыталось то ли убиться, то ли разнести директорский кабинет в щепки. Подчинение хозяину держало не хуже Непреложного Обета. Снейп невольно вспомнил малфоевского Добби и его попытки предупредить Поттера. То ещё было создание. Недоглядел Люциус. В итоге на эльфа снова надели цепочку от медальона и пообещали вызвать человека из Отдела по работе с магическими существами. Человек прибыл в семь утра специальным портключом. Так называемый приглашённый специалист из Лондона кивнул всем собравшимся, улыбнулся Салливану и слегка побледнел при виде директора.

Северус выудил из глубин своих умений вежливую улыбку и кивнул оторопевшей волшебнице.

— Миссис Уизли, добро пожаловать в Дурмстранг.

Пока бывшая Грейнджер разговаривала с домовиком, Снейп подошёл к Михаляку.

— Андрей, откуда в запасниках Сыворотка?

— Ян варил. В прошлом году, — Михаляк гипнотизировал взглядом дверь, за которой скрылись девчонка и эльф.

— Ян? — переспросил Снейп. — Он умеет профессионально варить зелья?

Заместитель коротко кивнул.

— Он зельевар по первому образованию, но травологу проще устроиться, сами понимаете. Вот он и получил вторую степень. Тут у нас такой беспорядок был, слов нет. Ну, я и попросил его сварить мне набор — Сыворотка, Бодроперцовое, Сон без Сновидений, Охранное... Ещё кое-что.

Снейп ограничился кивком. Адамсон — зельевар. А зельеварение ведёт Бергман. Интересный расклад.

Девчонка пробыла в школе без малого час, а результатом изысканий поделилась со Снейпом и со старшим аврором. Аврор с безликой фамилией Иванов стал ещё мрачнее, а у Снейпа, напротив, отлегло от сердца. Он по-прежнему был злым, уставшим и голодным, по-прежнему мучился головной болью, но знал, кого винить в случившемся.

— Профессор... — начала Грейнджер.

— Директор, — оборвал её Снейп. Он уже видел в глазах бывшей студентки нездоровый азарт, который просыпался слишком часто и не всегда к месту. — Я вас слушаю, но поторопитесь. Через полчаса завтрак. Я должен успеть.

— Директор, я должна поговорить с Ариной Суворовой.

— Миссис Уизли, не стоит. Это совершенно лишнее.

— Это не лишнее. И это не касается нападения, домовика и всего остального. Мне надо поговорить с ней, встретиться, увидеть. Это шанс из тысячи, понимаете?

Снейп насторожился.

— Всё, что происходит в Дурмстранге, меня не касается, — уверенно продолжала Грейнджер. — Я не собираюсь вмешиваться в дела школы. Дело в том, что я знакома с Ариной и хочу её видеть.

— Значит, знакомы, — медленно произнёс Снейп. Причины отказывать Грейнджер, в принципе, не было, но она могла сболтнуть лишнего, а это никому ничем не поможет. — А она?