Время в подарок

О преданных друзьях и спонтанных решениях

Великобритания, Годрикова Впадина

апрель 2003 года

— Гермиона, наконец-то!

Гарри крепко обнял подругу и слегка отстранился, пристально изучая её лицо.

Что-то было не так. Во-первых, Гермиона редко срывалась посреди рабочей недели, чтобы просто навестить кого-то. «Даже если это её лучший друг», — с горечью подумал Гарри. Во-вторых, он чувствовал, что подруга волнуется, но не знал, в чём дело.

По мелочи она пришла бы к Джинни. На работе у неё есть Сьюзен или Малфой. Неужели что-то с Роном? Возможно.

Пока Гарри рассуждал, Гермиона села в своё любимое кресло и с места в карьер начала.

— Гарри, у меня к тебе просьба.

— Я слушаю, — осторожно откликнулся он.

Гермиона редко начинала с просьбы. С вопроса, совета, выговора, шутки — пожалуйста. Но такое начало настораживало.

— Ты не одолжишь мне мантию-невидимку? Скажем, на пару дней.

Лицо Гарри потемнело. Точно, дело в Роне.

— Гермиона, зачем? Если тебе нужна помощь...

— Нет.

Гарри удивлённо смотрел на подругу, которую знал с одиннадцати лет. Такой неудовлетворённой он видел её только однажды: когда Рон начал встречаться с Лавандой на шестом курсе. Что произошло теперь?

Ответ напрашивался сам собой.

Рон. Лаванда. Ревность. Неужели опять?..

— Герм, мантия — не вопрос. Но зачем она тебе?

Гермиона смотрела на него взглядом побитой собаки. Гарри стало нехорошо. Такой взгляд он видел дважды — у Сириуса, запертого на Площади Гриммо, и у Малфоя на вершине Астрономической башни.

Беспомощность. Затравленность. Гермиона, что — следит?.. Следит за Роном?

Нет. Невозможно.

— Гарри, помнишь, как ты добивался оправдания Снейпа, как требовал для него Орден Мерлина? — вдруг спросила подруга.

Гарри озадаченно кивнул. Разговор принимал странный оборот.

— Тебе никто не верил, пришлось даже показать кое-что из воспоминаний профессора, помнишь?

— Помню, Герм, но, чёрт возьми, причём тут это?

— При том, Гарри, что потом, когда все дружно убедились в невиновности Снейпа, когда Скитер написала свою соплохвостову книгу, ты всё спрашивал, почему же никто не мог поверить тебе просто так? Ну, Гарри! Помнишь? Вспомни, какой ты ходил обиженный за себя, за профессора и за весь свет!

Поттер насупился.

— Я просто прошу тебя, — уже мягче продолжала Гермиона. — Поверь и ты мне просто так. Не спрашивай меня ни о чём. Я действительно не могу ответить.

«Как бы мне ни хотелось», — добавила она про себя.

Гарри побарабанил пальцами по столу. Он ни разу в жизни не сомневался в Гермионе; она была другом, который не предаст, не продаст и не покинет.

Но Гарри Джеймс Поттер был аврором, а кроме того, мальчиком-которого-вечно-пытались-убить; и у него было чутьё, которое редко подводило. Подруга казалось слишком эмоциональной. Это было подозрительно.

— Герм, у вас с Роном всё хорошо? — неуверенно начал он.

— Да... А что? — удивилась Гермиона.

— Ну, он тебе что, изменяет? — пробормотал Гарри, отводя глаза, и тут же по расширившимся глазам подруги понял, что не попал в цель.

— Что?! — Гермиона поперхнулась воздухом. — Гарри, да ты сдурел! Как ты мог подумать такое? Ты... Ты просто... Да у меня слов нет!

Она вскочила, лицо её раскраснелось.

— Да с чего ты взял? Мерлин!

— Герм, прости, я...

Продолжить ему не дали.

Гермиона развернулась и бросилась к выходу. Она на несколько секунд опередила Поттера, который споткнулся о подставку для зонтов, перевезённую с Гриммо. Воздух неприятно обжёг горящие щёки, но ей было плевать.

Поттер что-то кричал, но всё это уже не имело значения.

Он усомнился. В ней. В Роне. Годриковы подштанники, дожили!

Она аппарировала — наобум, по наитию, не задавая координаты... — и приземлилась в Королевском лесу Дин.

Когда это произошло? Когда рухнула их нерушимая дружба, в какой день, в какой момент?

Ведь она любит Рона. Любит больше всех, так, что сердце разрывается, но когда она говорила ему об этом в последний раз? Неужели всё, чего он достоин, это вечное «завтрак готов», «я в Министерстве допоздна» и мимолётный поцелуй перед работой? Они женаты всего ничего, но от их странной полудетской любви уже ничего не осталось.

Гарри. Милый Гарри — такой заботливый, такой добрый, смешной и любящий. Когда он научился подозревать своих близких?

И она сама. Иссохшая, без кровинки в лице, без тепла в душе. Рон — её надежда, её награда — вечно остаётся на периферии из-за каких-то проблем и планов. Гарри — когда-то лучший друг — теперь видится с ней пару раз в месяц, и то исключительно стараниями Джинни, которая не теряет надежды вернуть Гермиону к прежней жизни.

Когда всё это началось? Когда?

Гермиона прислонилась к ближайшему дереву и заплакала.

Ветер играл бледно-зелёными листочками, трепал полы мантии и, казалось, пытался утешить это обиженное, напуганное создание, случайно попавшее в мир своего детства.

Гермиона не знала, сколько простояла так. Когда она вернулась домой, Рона уже не было — видимо, он ушёл на дежурство. «На очередное дежурство», — тоскливо подумала девушка.

На столе в гостиной лежала мантия-невидимка с запиской. Неровным, но до боли знакомым почерком было выведено «прости».

Гермиона вздохнула. Что ж, быть может, время пришло?

Она набросала несколько строк на листе пергамента, потом передумала, и начатое письмо вместе с запиской Гарри отправилось в камин.

Вместо этого Гермиона сняла трубку обычного маггловского телефона, который они с Роном установили на радость мистеру Уизли-старшему и набрала номер. Долго ждать не пришлось. Мягкий голос на другом конце провода спросил, с кем имеет дело, и Гермиона вздохнула.

— Это Гермиона Уизли.

— Назовите ваш пароль, пожалуйста.

— Феликс Фелицис.

— С чем пожаловали?

— Я готова. А вы?

— Я всегда готова, — голос стал более взволнованным. — Вы сейчас одна дома?

— Да... А что?

— Разрешите зайти к вам на чашечку чая?

Гермиона с укором посмотрела на телефонный аппарат и продиктовала координаты.

Через четверть часа к дому четы Уизли аппарирует рыжеволосая волшебница и Гермиона открывает ей дверь.

Ни одна из женщин не замечает, что за ними пристально наблюдают две пары любопытных глаз.

* * *

Великобритания, Лондон

Апрель 2003 года

Арина изучала сумку Гермионы так, как педант учёный рассматривает работу особо одарённого ученика.

— А что внутри? — спросила она наконец, не отрывая глаз от бисерного мешочка.

Гермиона пожала плечами.

— Пока ничего. Я решила дождаться вас.

Арина кивнула и выставила на стол несколько флаконов.

— Это зелья. Бодроперцовое, Кровевосстанавливающее, Костерост, Желчь броненосца, Рябиновый отвар, Экстракт бадьяна, Противоядие от обычных ядов, Противоядие от магических ядов... Полагаю, вам они знакомы.

Дождавшись кивка от Гермионы, Арина продолжила:

— Забирайте их. Уберите в сумку.

— А вы?

— Неужели вы думаете, что это всё? — насмешливо спросила Арина. — Поверьте, у меня есть точно такой же комплект. Далее. Палочка, которую я вам присылала, работает?

Гермиона пожала плечами и вынула из-за пазухи ивовую волшебную палочку, которой она за последние дни наложила около десятка Obliviate.

— Палочка как палочка. Немного мягковата для меня, но в целом удобно. Почти как та, что я недавно купила у Олливандера.

Арина потёрла переносицу и внимательно оглядела свою напарницу.

— Гермиона, вы хорошо поели сегодня?

— Я не голодна.

— Придётся поесть.

С этими словами Арина вытащила откуда-то из кармана пластиковый пакет, а из него — ароматный, ещё тёплый хлеб, пол головки сыра, творог, банку апельсинового джема, какую-то мясную нарезку, что-то ещё...

Гермиона молча следила за её действиями до тех пор, пока Арина не направилась в кухню.

— Что вы хотите? — крикнула ей в спину растерянная хозяйка.

— У нас будет долгая ночь, — раздался с кухни голос женщины. Зашумела вода, звякнули тарелки, что-то зашуршало. — Так что нам надо поесть. Прошу к столу!

Гермиона подчинилась.

— И что теперь? — спросила она через полчаса, отправляя тарелки в мойку.

— Теперь самое главное. Вы получили необходимые воспоминания?

— Да, но... Я подумала и решила, что не позволю вам лезть ко мне в голову, — тихо, но твёрдо проговорила Гермиона.

Арина запустила руки в рыжую копну, как будто хотела вырвать солидный клок.

— Вы уверены? Не получится так, что мы что-то прозеваем?

— Не прозеваем, — пообещала Гермиона. — Я многое узнала, пока мы не виделись.

— Договорились. Кстати, — хитро улыбнулась Арина. — Я полный ноль в Легилименции, вы не знали?

Гермиона закатила глаза.

— Я вас ненавижу, вы не знали?

Арина снова улыбнулась, на этот раз слегка натянуто.

— Это хорошо, Гермиона. Очень хорошо.

Гермиона стала составлять зелья в сумку. Вдруг ей пришла мысль.

— Слушайте, но ведь Оборотное зелье скоро перестанет действовать. У вас есть ещё?

Арина кивнула, но вслух ничего не сказала. Она сосредоточенно рылась в карманах мантии.

— Держите, — с этими словами она протянула Гермионе грязно-серый джинсовый костюм и такого же цвета свитер. — Так мы не будем бросаться в глаза.

Полчаса на обед. Ещё полчаса на сборы. И вот обе стоят в одинаковых маггловских нарядах «под цвет грязи», Арина закалывает волосы наверх, как делала когда-то профессор Макгонагалл, а Гермиона считает минуты.

Скорее. Скорее, пожалуйста.

Наконец, Арина ставит перед ней ещё два зелья. Одно из них можно пить сразу; Гермиона узнаёт его ещё по цвету. Животворящий эликсир, тот самый, который Гарри так отчаянно пытался приготовить на пятом курсе.

Гарри.

Имя неприятно царапнуло, но сейчас надо сконцентрироваться. Не время для мелочей.

Гермиона с любопытством нюхает жидкость во втором флаконе. Пахнет отвратительно: перепрелым мусором и ещё какой-то тухлятиной.

— Это что, Охранное зелье?

— Оно самое. Повышает выносливость, так что лишним не будет. Я сама ненавижу запах, — призналась Арина и достала аналогичный флакон. — Ну, за успех нашего предприятия!

И залпом выпила своё порцию.

— Кстати, — невинно добавила она, когда Гермиона повторила её действия, — такой запах дают яйца докси.

Если бы взглядом можно было убивать, в этот вечер Аберфорт лишился бы правнучки.

— Накиньте на меня мантию-невидимку, — посоветовала Арина. — Нельзя, чтобы кто-то увидел нас вдвоём.

Гермиона кивнула.

Вместе с невидимой Ариной она вышла из дому и аппарировала на опушку Запретного леса.

Мерлин, как давно она здесь не была!

Воздух холодил лицо, недалеко ухнула сова, а впереди... Впереди мерцали огни Хогвартса.

Сердце Гермионы заныло.

Хогвартс. Он открыл ей двери в магию; он подарил ей дружбу, подарил любовь, помог завоевать уважение. Из-за него она потеряла родителей и веру в себя. Но именно здесь — из всех мест — она была по-настоящему счастлива. С сумасшедшим Квиреллом, неуправляемым василиском, беглыми преступниками, незаконными анимагами...