Время в подарок

Хорошая пропорция.

Сам Поттер отправился в аврорат вместе с прибывшим отрядом. Оказалось, что уже на выходе он удачно спеленал Струпьяра, а теперь поехал «проследить».

— Это ещё с войны тянется, — нехотя пояснила Джинни. — У Того-кого... ну, вы понимаете, было слишком много приспешников. Вот и случаются неприятности то тут, то там. Посмотреть — так всего несколько вредителей, а последствий много. Неделю назад нашли проклятие на доме Бутов, еле сняли. Вы их помните, Терри Бута и Сьюзен Боунс. Вот на их дом что-то навесили, так хорошо, что хоть соседи заметили. Из крупных-то на свободе остались двое — Эйвери и Макнейр, остальные... по мелочи, — она звучно отхлебнула из своей чашки и поморщилась. — Эйвери ещё полгода назад попался, а Макнейра долго ловили. Теперь будет затишье, в Азкабан никто не хочет, — она снова хлебнула. — Извините, не умею тихо пить Огневиски. Вот зачем оно им всем надо? — в отчаянии произнесла она. — Ведь закончилась война, закончилась!

— От бессилья, — коротко ответил Снейп, а про себя подумал, закончилась ли война для самой Уизли. И для её мужа.

По совести говоря, судьба Пожирателей его не интересовала. Он кинулся спасать Поттера инстинктивно, даже не думая. Он просто привык. Хотя, будь у него время на размышления, это ничего не изменило бы. А Пожиратели... Пусть идут к Моргане и не жалуются. У него к ним претензий нет.

Снейпа мучил другой вопрос. Он был в полной уверенности, что заклинание применила Арина, но ошибся. В паре метров от Макнейра он нашёл лежащую без сознания Долорес — рыжеволосую подружку Суворова. Что ей понадобилось в Годриковой Впадине, отчего она так желала смерти Пожирателю и почему Арина научила бестолковую девицу опасному заклинанию, Снейп не знал. Впрочем, девица оказалась не такой бестолковой, а ответы на остальные вопросы могла дать только сама Долорес.

Джиневра, избегая смотреть бывшему учителю в глаза, припомнила, что Макнейр уже занёс палочку, когда его спеленали верёвки. Снейп не разделял её неловкости до тех пор, пока оброненная фраза «они были как змеи» не повисла в воздухе — тяжёлая и удушливая.

Как змеи.

Ну, разумеется.

Девчонка тут же стушевалась и начала спрашивать, как себя чувствует гостья.

В распоряжение рыжеволосой убийцы предоставили гостевую спальню — такую же благополучно-сияющую, как кухня. Снейп тщательно проверил спасительницу на предмет проклятий, не нашёл ни одного, зато обнаружил банальное истощение. Пришлось ввести снотворное и ждать Поттера. Сначала Северус намеревался отправить Патронуса Малфоям и попросить домовика, но Джиневра практически умоляла его дождаться Гарри. Снейп слабо верил, что лично ему разговор с мальчишкой что-то даст, но остался.

Поттер явился через час и при виде Снейпа облегчённо вздохнул.

— Я боялся, что вы сбе... исчезнете.

— Очень романтично, — сухо заметил Снейп.

Мальчишка тут же смутился, но ненадолго.

— Профессор...

— Я не ваш профессор, мистер Поттер. И, раз уж на то пошло, я действительно собираюсь исчезнуть в ближайшие несколько минут.

Спаситель Магического мира смотрел на него глазами бездомной собаки. Джиневра выскользнула из кухни. Снейп мрачно уставился на мальчишку.

— Говорите, мистер Поттер. Если вы сейчас промолчите, вас разорвёт.

Мальчишка бледно улыбнулся. Пару секунд он колебался, а потом, к вящему изумлению Северуса, в два шага преодолел расстояние между ними и сжал сложенные замочком пальцы бывшего профессора.

— Я так рад вас видеть, — зелёные глаза оказались непозволительно близко и впервые за Моргана знает сколько лет в них не были ненависти. Не было презрения. Поттер сиял. — Вы даже представить себе не можете. Там, на кладбище... я сразу понял, что это вы. Я узнал, — он помедлил. — Я... скучал, честно, я не надеялся, что вы... хотя нет, я надеялся... Да не смотрите на меня так!!!

Северус осторожно высвободил одну руку и потёр лоб.

— Мистер Поттер, сядьте, — парень послушно плюхнулся на стул. — Как видите, я жив. Умоляю вас, избавьте меня и себя от запоздалого чувства вины. Я жив, хотя, видит Мерлин, предпочту остаться для Англии в списках погибших. Что касается вас... Если сейчас вы не научитесь жить настоящим, то потом будет поздно, — он многозначительно посмотрел на притихшего мальчишку. — Поверьте мне на слово.

— А как вы...

— Не могу сказать.

— А где вы сейчас...

— Это не обсуждается.

Поттер помолчал, а потом неуверенно спросил.

— А кто она? Эта женщина.

— Её зовут Долорес, — Северус не смог сдержать ухмылку. — Вы, я вижу, тоже в восторге от этого имени. И я не представляю, что она делала там.

— А можно мне взглянуть?.. — Поттер сосредоточенно изучал поверхность стола.

Снейп пожал плечами.

— Идите. Но она спит. И ещё, Поттер, — уже мягче добавил он. — Её зовут Долорес. Не Лили. Понимаете?

Мальчишка внимательно посмотрел на него, как-то слишком внимательно, и вышел.

Шлёп, шлёп, шлёп — шаги вверх по лестнице. Идёт медленно. Боится? Думает?

Скрип двери.

Тишина.

Пум, пум, пум — бежит он, что ли?

Кухонная дверь отлетает к стене.

Какого Салазара?..

Поттер похож на обиженного ребёнка, но глаза горят гневом.

— Вы специально не сказали мне?

Бровь Снейпа изогнулась.

— Не сказал что?

— Что она метаморф!

Ему показалось, что он ослышался. Но нет — Поттер всё так же испепеляет его взглядом, но к возмущению примешивается что-то ещё.

— Профессор... вы не знали?..

Снейп взлетел по лестнице.

Она лежала в том же положении — одна рука свешивается с кровати, волосы разметались по подушке.

— Видите? — зашептал Поттер.

Снейп только кивнул и на цыпочках подошёл к кровати. Наклонился. После недолгих раздумий передвинул тонкую женскую руку — пусть лучше лежит поверх одеяла. Длинные русые пряди в темноте казались почти чёрными; они скользили по постели, свисали с края и казались чрезмерными для крошечной фигурки. Широкий тёплый свитер подходил для крепкой, пышущей здоровьем Долорес, но не для неё. Она вообще была чужой, лишней в этой красивой спальне, в этом большом доме, в этой негостеприимной стране.

Как и он сам.

Женщина болезненно дёрнулась, нахмурилась — и замерла.

Снейп искренне надеялся, что она видит во сне не его. Кого угодно — хоть Альбуса, — только не его.

Он осторожно вышел из комнаты, прикрыл дверь — и наткнулся на поражённый взгляд Поттера.

Мерлиновы кальсоны.

— Мистер Поттер, — угрожающе начал он. — Если...

— Я молчу, профессор, — наглец улыбнулся. — Так она метаморф?

— Поттер, — Снейп подпустил в голос немного разочарования. — Что вы знаете о метаморфах?

— Изменяют внешность по собственному желанию, не прибегая к помощи зелий и заклинаний, — оттарабанил тот.

— Всё?

— Внешность зависит от эмоционального состояния, — уже не так уверенно добавил Поттер.

— Всё?

— Кажется...

— Когда кажется, креститься надо.

— Что?

— Поговорка такая. В моменты эмоционального и физического истощения метаморф утрачивает способность к трансформации. Эта женщина, — Снейп кивнул на дверь. — Не метаморф. Поттер, — со вздохом добавил он. — Она была под Оборотным. Действие Оборотного закончилось. Понятно?

— Ааа, — протянул мальчишка. — Понятно.

Северус закатил глаза.

— И вы стали аврором?

— А кем мне ещё быть? — пожал плечами Поттер. — Не домовиков же защищать.

Снейп поморщился.

— Поттер, у меня к вам просьба. Выслушаете?

— Всё, что угодно, сэр!

— Возродите Тёмного Лорда.

Мальчишка опешил.

— Это шутка, Поттер. Просто не бросайтесь вашей щедростью. Это опасно.

Народный герой только покачал головой. Непонятно, что удивило его больше, сама шутка или тот факт, что бывший профессор обладает чувством юмора.

— Мне нужно передать записку для Аберфорта. Если я сам появлюсь в «Кабаньей голове», будет переполох. Поэтому...

— Пишите. Я отнесу, — он призвал пергамент.

А что — расспросов не будет?

— Мистер Поттер, — окликнул Снейп. — Вы же понимаете, что никто кроме вас...

— Не должен знать о том, что случилось, — кивок. — Я понимаю, сэр.

— Разумеется, я слабо верю в то, что вы удержитесь от рассказа мистеру Уизли и мисс Грейнджер.

Недоверие в глазах Поттера сменилось пониманием, а затем и весельем.

— Я учту, сэр, — сказал он, наконец.

Снейп начал писать. В тишине слышалось только дыхание мальчишки и скрип пера.

Интересно, а что, если..?

— Мистер Поттер, — Снейп не поднимал голову. — Полагаю, теперь вам вовсе не обязательно называть меня «сэр».

Возмущённое фырканье было ему ответом.