Древо Тьмы

Эллорен Грей

Шестой месяц

Валгард, Гарднерия

Под охраной из нескольких магов высших уровней мы с Лукасом входим в другой зал, где состоится празднование в честь церемонии скрепления нашего брака. Путь нам указывают двое магов пятого уровня и ещё четверо чеканят шаг позади. Меня раздирают тревоги и сомнения, в груди горит, в горле пересохло — страх стал моим вечным спутником, ещё немного — и я привыкну к нему и перестану замечать.

Лукас по-прежнему крепко держит меня за правую руку, и я тоже не хочу его отпускать. Пусть наша магия остаётся единой, защищает меня и дальше невидимым щитом. Мы входим в рукотворный лес под стеклянной крышей. Перед нами бесконечные ряды деревьев самых разных пород, убегающая вдаль тропа выложена блестящими тёмными камнями. На ветвях покачиваются изумрудные фонари, заливая этот лес в стеклянной оранжерее призрачным зеленоватым светом. На листьях и стволах пляшут причудливые тени.

Однако даже среди такой удивительной лесной красоты мне нет покоя.

Моя магия бурлит, как кипящий котёл, спрятанный за щитом, которым Лукас оградил меня, закрыл мои магические линии от внешнего мира. Магия Лукаса будто мелкой и очень прочной сетью удерживает мою волшебную силу внутри, а мощные всплески силы окружающих нас магов пятой степени — снаружи, не давая им пробиться ко мне.

И всё же броня, которой закрыл меня Лукас, не в силах защитить меня от самого опасного врага — от меня самой.

Моя тяга ко всему деревянному выросла до предела.

Крепко сжимая пальцы Лукаса, я изо всех сил стараюсь отогнать разрывающие меня желания схватить всё деревянное, что попадается мне на глаза.

Вцепиться в каждую ветку.

В каждый ствол.

В решётчатые рамы дендрария, по которому мы идём.

Выхватить волшебную палочку у каждого встречного.

Фогель каким-то непонятным образом изменил мою магию, но что именно он со мной сделал, я пока не понимаю. Коснувшись моей руки Тёмным Жезлом, он сплёл свои тёмные магические линии с моими, усилил мои способности распознавать магию у посторонних и в то же время сделал меня открытой вторжению. Стоит мне хоть немного ослабить пальцы, которыми я сжимаю руку Лукаса, разомкнуть нашу связь, как защитная броня истончается, и бушующая вокруг нас магия устремляется к моим линиям силы голодными хищниками.

А потому, покрепче взяв Лукаса за руку, я оглядываю дендрарий. Мои расшитые лиственным узором юбки шуршат, покачиваясь колоколом, шёлковое платье загадочно мерцает в изумрудных отсветах фонарей, в воздухе витают ароматы цветов и деревьев. Какой удивительный лес собран здесь под стеклянной крышей! Некоторых деревьев я никогда прежде не видела воочию, они лишь возникали перед внутренним взором, когда я касалась изделий из привезённой из дальних краёв древесины.

Вот радужные эвкалипты с Салишеновых островов — их стволы действительно сияют всеми цветами радуги.

Драконово дерево с раскидистой, будто перевёрнутой кроной.

Урискальские берёзы, покрытые мхом.

Мы с Лукасом минуем рощицу альфсигрских древовидных глициний в цвету — их ароматные серебристые соцветия покачиваются, будто колокольчики в зеленоватом мареве фонарей. Они так прекрасны, что у меня перехватывает дыхание.

Все деревья вокруг нас давно оторваны от леса, их корни обрезаны, а потому ни одно из растений не излучает ко мне ненависти. Лишь любопытство. Порой доносится тихий шёпот, легче самого лёгкого ветерка.

«Дриада».

И снова перед глазами встаёт принесённое в жертву деревце, исполненное искренней любви. Как устремилось оно ко мне, увидев во мне не Чёрную Ведьму, а лишь дриаду, но вскоре рассталось с жизнью среди настоящих чудовищ. В какое жуткое пламя погрузил деревце Лукас… Невольно вздрогнув, я напоминаю себе, что все споры, разочарование и недовольство придётся отложить.

Запрокинув голову, я скольжу взглядом по густым кронам деревьев в вышине. Между прочим… идеальное убежище для наёмного убийцы. Всего-то и надо: спрятаться в ветвях и наброситься на меня, выбрав удобный момент. Тьеррен уверял, что расскажет Лукасу о нападении, но успел ли он, не забыл ли?

Мы приближаемся к опушке леса, и мне вдруг становится больно дышать.

Лукас поворачивается и взглядом задаёт такой понятный вопрос: «Ты готова?» И я киваю, покрепче взяв его за руку.

Мы выходим из леса навстречу залитой изумрудным светом фонарей толпе магов. Нас встречают аплодисментами. Гости, расположившиеся за праздничными столами на поляне в западной части дендрариума, поднимаются, чтобы приветствовать виновников торжества. Возле стеклянной стены — места для музыкантов и паркет, на который вскоре выйдут танцоры.

На столах зелёные шёлковые скатерти, хрустальные фужеры и чёрный блестящий фарфор. Канделябры из очищенных от коры ветвей закреплены в центре каждого столика и освещают пространство зелёным магическим светом.

Эвелин Грей, Лахлан Грей и тётя Вивиан встречают меня холодными взглядами, а Сильверн с презрением отводит глаза. Мне стоит некоторых усилий не ответить им тем же, однако Лукас быстро ведёт меня вперёд к площадке перед оркестром, приглашая на традиционный танец.

С более-менее открытого места хорошо видны выстроившиеся за стеклянной стеной дендрариума солдаты в чёрных мундирах.

Целая армия.

А за их силуэтами лежит вдали валгардский утёс, мерцают огни столицы у самой бухты Мальторин. Над водой светится знакомая руническая граница, призванная отгородить Гарднерию от всего мира, — напоминание о возросшей силе верховного мага.

Как же нам с Лукасом ускользнуть от такой охраны? А где сам Фогель со своими эмиссарами и другие священники?

Оркестр заводит песню «В лесной чаще» — на праздниках в честь церемонии скрепления брака принято играть именно её. Лукас подводит меня к танцполу, обнимает, и мы скользим в вальсе на глазах у обступивших площадку магов. Мелькает недовольное лицо Эвелин Грей, торжествующее — тёти Вивиан. Тётушка не сводит глаз с Лукаса — как же, добилась своего, многолетний план наконец осуществился.

Лукас уверенно ведёт меня в танце, придерживая одной рукой за талию, другой по-прежнему сжимая мою правую руку. Зрители неохотно аплодируют, явно из вежливости бормочут что-то одобрительное.

Внешне Лукас остаётся бесстрастным и холодным, ни на что не обращает внимания, однако я чувствую, как бушуют смертоносным огнём его магические линии.

Устав бояться, я прижимаюсь к Лукасу, тянусь губами к его уху. Сразу разгадав мой манёвр, он притягивает меня ближе, склоняясь к моим губам.

— Тьеррен успел с тобой поговорить?

В небе, над стеклянным потолком, сверкает молния.

— Да, — коротко сочувственно отвечает Лукас. Так он говорит, если всё понял, оценил угрозу и предпринял необходимые меры по противодействию. Взглядом он просит меня молчать, а значит, скорее всего, ему известно и о драконе, и о способностях Эффри к геомантии.

— Держись за меня, — шепчет он, крепче сжимая мою правую руку в танце, — так я могу подпитываться твоей магией, укреплять щит. — Эти слова он сопровождает многозначительным взглядом. Неужели Фогель всё-таки изменил мою магию, что-то навсегда сломал во мне? Добавил в мои магические линии сгустков тьмы?

Если бы не Лукас, не его щит, мои многократно повысившиеся способности считывать окружающую магию превратили бы меня в лёгкую добычу для любого сильного мага. Я будто раскрытая книга, мои магические линии открыты всем потокам сил.

Мелодично поют скрипки, мы кружимся в вальсе, безошибочно угадывая движения друг друга, двигаемся синхронно, ритмично, как играли когда-то вместе на музыкальных инструментах, вторя друг другу. Удивительное ощущение… Вот бы ещё улучить минутку и спокойно откровенно поговорить с Лукасом.

Зрители снова хлопают нам, вальс подходит к завершению, и Лукас, картинно раскрутив меня на паркете, прижимает к груди и требовательно заглядывает в глаза. Мне же вдруг кажется, что позади что-то происходит, чей-то взгляд буравит мой затылок, а Жезл, заправленный в чулок, вздрагивает. В воздухе сгущается неизвестная магия, руна, которую начертила у меня на животе Сейдж, саднит и пульсирует.

Из-под деревьев выходит Маркус Фогель и направляется к гостям по той же дорожке посреди столиков, по которой совсем недавно шли мы с Лукасом. Все взгляды тут же обращаются на верховного мага.

Снова возвращается мой ненадолго позабытый страх, а за ним и мятежное желание вырваться из оков тьмы.

Фогеля сопровождает целый отряд магов: четверо магов пятого уровня идут следом, едва не наступая ему на пятки, ещё двое — за ними. Фогель излучает уверенность и силу. Пальцы его правой руки сомкнуты на рукоятке Тёмного Жезла в ножнах у пояса.

Лукас и не думает выпускать мою руку, его магия окутывает мои линии силы защитным огнём, ставит новый щит при приближении Фогеля. Светло-зелёные глаза верховного мага обшаривают меня с головы до ног, мои магические линии ощутимо покалывает враждебное волшебство.

В глазах Фогеля на мгновение вспыхивает удивление, и я в ужасе замираю.

«Пытаешься пролезть в мои магические линии, прощупать меня, — стискивая пальцы Лукаса, думаю я. — А тут наша броня. Неожиданно, правда?»

Фогель проходит мимо и устраивается за столом возле стеклянной стены. Благосклонно улыбнувшись нам с Лукасом, он даёт знак музыкантам играть дальше. Звучит новый вальс, и Фогель опускается за стол, а на паркет выходят новые пары. Моё сердце колотится так, будто собирается пробить в груди огромную дыру и вырваться на волю.

Отогнав сильнейшее желание сбежать, я иду за Лукасом. Он уводит меня подальше от Фогеля к длинному столу с закусками, накрытому возле прелестного водопада, тоже освещённого изумрудно-зелёным факелом. Нас окружают родственники Лукаса, а рядом со мной оказывается тётя Вивиан.

Бриллиантовые созвездия на платье тётушки сверкают, меняя цвет на все оттенки зелени в мерцании свечей и фонарей. От триумфальной улыбки моей дорогой родственницы внутри всё переворачивается.

Однако внимание Фогеля, направленное на меня, я чувствую даже издали. Я почти вижу, как ползут по полу щупальца тьмы, хотя увидеть их невозможно, но я замечаю тёмный туман, поднимающийся вверх, будто дым, стремящийся преодолеть стену, которую возвёл вокруг моих магических линий Лукас. Щупальца почти с нежностью касаются непреодолимой брони и в конце концов уходят, откатываются зловещей волной.

— Да пребудет с вами благословение Древнейшего, — ласково мурлычет тётя Вивиан. Она целует меня в щёки, и я едва сдерживаюсь, чтобы с отвращением не отшатнуться.

Тётя отступает на шаг и горделиво произносит, выделяя каждое слово:

— Маг Эллорен Грей!

Впервые услышав новое имя, я вздрагиваю.

Всё — это навсегда. Слова будто бы пробивают невидимую броню, и боль от потери Айвена сжимает сердце. Надо собраться. Уж если начистоту, меня вполне могли сейчас называть Эллорен Бэйн. Не вмешайся тогда Лукас. А Дэмион наверняка почуял бы мою магию и без раздумий отдал бы в руки Фогеля.

Во власть Тёмного Жезла.

Вот такие мысли бродят у меня в голове, заставляя ещё раз порадоваться неколебимой верности Лукаса. А тётушка уже здоровается с моим супругом, восхищённо оглядывая его статную фигуру. Даже во время недолгих объятий тёти Вивиан, уклониться от которых нет ни малейшей возможности, Лукас держится уверенно и не выпускает моей руки, и я чувствую, как воинственно вспыхивает его магическое пламя.