Древо Тьмы

Он явно целится волшебным огнём в мою дорогую тётушку.

— Наконец-то! — ласково щебечет тётя Вивиан, заглядывая в глаза Лукасу. — Поздравляю прекрасную пару. Да будет плодовит ваш союз!

— Так тому и быть, в этом у меня никаких сомнений, — мгновенно отвечает Лукас, и в его глазах вспыхивают бунтарские искорки.

«Будет наш союз плодовит, а как же, — вертится у меня в голове. — А если ты только попробуешь что-нибудь сделать моим братьям, я тебя из-под земли достану!»

Из рощи одна за другой появляются служанки-уриски с подносами, уставленными угощениями и напитками. Все садятся, и я с удовольствием наблюдаю за вдруг поднявшейся суетой и хозяйственными хлопотами.

К нам подходит стройная, гибкая уриска примерно моих лет с нежно-голубой кожей. Она опускает большой серебряный поднос на подставку рядом со столом и по очереди снимает с него изысканно оформленные блюда, расставляя их перед нами. Воздух наполняют великолепные ароматы. Название каждого деликатеса уриска произносит сухо и деловито.

— Куропатка в можжевеловом соусе, маги, — объявляет девушка, выставляя перед нами чёрное фарфоровое блюдо с ломтиками мяса, украшенного сосновыми иглами. — Клёцки с грибами в сосновой пыльце. Салат из листьев липы с тушёным корнем лопуха. — Из графина изумрудного стекла уриска разливает традиционный напиток из цветов бузины, молодых листьев сассафраса и берёзового сока. Ни одна церемония скрепления брака не обходится без этого ароматного лесного коктейля. Наполняя мой бокал из тёмно-зелёного стекла, уриска мимолётно смотрит мне в глаза и тут же отводит взгляд: её синие глаза полны страха, движения скованны и отчаянно осторожны.

От сочувствия к девушке у меня щемит сердце. Руническая граница растёт день ото дня. Согласно всем общеизвестным приказам к концу года на земле магов должны остаться только гарднерийцы — остальные народы будут высланы. Что ждёт эту юную уриску? Отправят ли её на острова Фей? А что потом? Фогель открыто рассуждает о временах кровавой жатвы, когда всех негарднерийцев ждёт или смерть, или рабство. Выживет ли эта девушка?

Сквозь зелёное стекло бокала я смотрю на светящуюся руническую границу вдалеке — зеленоватые огни тянутся вдоль всей бухты Мальторин. В памяти всплывает откровенный рассказ Спэрроу об островах Фей, и меня с новой силой переполняет решимость.

Фогель и его тёмные силы должны быть повержены, а острова Фей — освобождены. Жестокая система подавления народов не имеет права на существование и должна быть уничтожена. Обращена в пепел. Только так можно навсегда освободить эту девушку. А вместе с ней и всех, кто оказался под железной пятой Фогеля.

Включая меня.

Мысленно рассуждая о мятеже и подстёгивая давно зародившуюся во мне решимость действовать, я намеренно стараюсь выглядеть со стороны покорной и даже подавленной — голова опущена, плечи поникли. Уриска отходит от нашего стола, и возобновляется оживлённая праздничная беседа под аккомпанемент звона бокалов и столовых приборов. Лукас притворно не обращает на меня внимания, погрузившись в обсуждение политической ситуации с сидящим по его левую руку отцом, однако правой рукой он по-прежнему крепко сжимает под столом мои пальцы.

Оглядывая ломящийся от великолепных яств стол, я чувствую, как у меня сводит живот. Края магического щита начинают разрушаться из-за охвативших меня чувств, всё сильнее разгорается невидимый огонь в линиях силы, да и постоянное давление исходящей от окружающих магии очень утомляет.

Безошибочно ощутив беспокойные всполохи моего пламени, Лукас успокаивает меня, приказывая своим огненным линиям обнять мои, а земным — обвиться вокруг моих растревоженных земных магических линий. Его волшебный щит держится надёжно. В то же время он уверенно направляет мою бурлящую магию, заставляя её успокоиться и наполнить мои линии силы.

«Я всё чувствую и понимаю, — пытаюсь я безмолвно сообщить Лукасу взглядом. — Спасибо».

Коротко кивнув, Лукас бросает на меня многозначительный взгляд.

К нашему столу вереницей тянутся гости — спешат поздравить, как полагается по древней традиции. Тесная группа магов пятого уровня вдруг замирает перед нашим столом — они провожают поклоном тётю Вивиан, которая решила присоединиться к беседе членов Совета магов, собравшихся поодаль.

— Коммандер Грей, примите поздравления со священным днём, — салютуя, обращается к Лукасу чернобородый маг. От этого гарднерийца исходит мощная волна воздушной и водной магии, и я безотчётно отшатываюсь, вжимаясь в спинку стула. Устремившийся ко мне поток силы едва не пробивает установленный Лукасом щит. Чернобородый бросает на меня недобрый насмешливый взгляд. — Девица уж очень испугана, чуть не трясётся от страха!

— Как же иначе, — хмыкает стоящий рядом военный и лукаво мне подмигивает. — Ей предстоит испытать на себе натиск опытного мага. Задрожишь, пожалуй! — Непонятные мне остроты обращены к Лукасу, от меня никто ответа не ожидает.

Мои щёки вспыхивают от возмущения, пока я старательно разглядываю скатерть прямо перед собой. Мне вовсе не хочется смотреть в глаза этим весельчакам и слушать их сомнительные шуточки о том, что меня, по их мнению, ожидает. Ведь некоторые подробности о том, что случится ночью, от меня утаили лишь потому, что я женщина. Как это несправедливо! Им, этим чужим людям, известно о моём будущем больше, чем мне!

— Довольно, Хейл, — вежливо отвечает Лукас, однако, услышав в его голосе предостерегающие нотки, поздравители теряют весь апломб.

— Примите поздравления со священным днём, — с коротким поклоном произносит военный без намёка на фамильярность. — Да принесёт ваш союз в этот мир достойных магов во славу Древнейшего.

Остальные эхом повторяют поздравление и с поклоном отступают на шаг.

— Сангре-лин! — на прощание желает Хейл, почти плотоядно усмехаясь мне. И снова традиционное напутствие подхватывают стоящие рядом.

Я же едва сдерживаю охватившее меня невидимое пламя — огонь грозно разгорается в груди, и я оборачиваюсь к Лукасу: меня неудержимо тянет ударить магией в любого, кто ещё хоть раз произнесёт рядом со мной это напутствие.

Пальцы Лукаса нежно поглаживают мои, будто усмиряя разгневанное пламя. Проницательно взглянув на меня, он встаёт и ласково приглашает:

— Идём, Эллорен.

Меня действительно слегка потряхивает от нависших над нами угроз и возмутительных традиций, которые привели меня в ярость, но я послушно встаю и следую за Лукасом по боковой дорожке — наша магическая броня тает с каждым шагом под ударами моей кипящей силы. Нырнув под покров оранжерейного леса, мы останавливаемся в рощице серебряных сосен, и нас тут же окутывает пряный аромат свежей хвои. Впрочем, меня с такой силой захватывает мощный поток горячей магии и на противостояние порывам чужой магии уходит столько сил, что я почти не ощущаю нежного лесного запаха.

Лукас обнимает меня, прижимая к груди, — похоже, прикрытием для нашей передышки от назойливых гостей он выбрал поцелуй нетерпеливого жениха.

— Я чувствую не только твою магию, — отчаянно шепчу я, почти касаясь губами его уха. — Теперь я считываю магию всех гарднерийцев в этой оранжерее. Когда Фогель пролез за наш щит на церемонии скрепления брака, во мне что-то произошло. Он будто открыл во мне что-то, и теперь я отчётливо ощущаю магические линии всех гарднерийцев, рядом с которыми нахожусь.

— Я догадался, — шепчет в ответ Лукас, чуть отстраняясь и серьёзно глядя мне в глаза. — Он усилил магию в нас обоих. Я тоже гораздо чётче ощущаю твои линии силы. Чувствую струящееся в твоих магических линиях волшебство, даже не касаясь твоей кожи.

А вот это очень интересно и странно. Раньше Лукасу непременно нужно было коснуться меня, чтобы ощутить заключённую во мне магию, да и больше ничью магию он считывать раньше не мог.

— А ты чувствуешь магические линии других гарднерийцев в этом зале? — уточняю я.

— Нет, — качает головой Лукас. — Только твою. И когда не дотрагиваюсь до тебя, то ощущаю её лишь туманно. Зато когда мы целуемся… — Он обрывает себя на полуслове, и его магическое пламя устремляется ко мне. — Твои линии силы я вижу так же ясно, как свои собственные.

— Мне теперь тоже лучше видны твои магические линии, — дрогнувшим голосом признаю я, — особенно когда мы касаемся друг друга.

Лукас загадочно улыбается, чуть приподняв брови.

— Похоже, ночь нам предстоит интересная.

Я сердито хмурюсь: вечно он шутит, даже сейчас, когда мы в такой опасности. Ещё неизвестно, как именно Фогель повлиял на нашу магию.

— А что, если Фогель навсегда изменил наши волшебные силы?

Лукас сдвигает брови.

— Вряд ли он вселил в нас чужеродную магию. Следы явного вмешательства я бы почувствовал. Скорее всего, Фогель попытался прощупать наши магические линии, однако ограничился заклинанием усиления магии — теперь мы гораздо яснее ощущаем внешние силы.

— Он не расстаётся с Жезлом, — шепчу я. — Лукас… Жезл постоянно тянет магию из других гарднерийцев.

Чуть отстранившись, Лукас мрачно смотрит мне в глаза.

— Ты уверена?

Я коротко киваю.

— Да. Четверо магов, которые всегда следуют за Фогелем, будто привязаны к Жезлу и отдают ему силы. Когда я не спрятана за твоим щитом, то чувствую эти потоки магии. Мне кажется, что Жезл даёт Фогелю власть над магией других гарднерийцев.

Стиснув зубы, Лукас некоторое время размышляет.

— Я давно заметил, что Фогель очень редко расстаётся со своим эскортом. И двое эмиссаров Совета тоже всегда следуют по пятам за нашим верховным магом. — Лукас задумчиво прищуривается. — Я не чувствую вмешательства Фогеля в наши силы. Из нас он магию не тянет.

— Я тоже ничего такого не заметила, но если он может привязать к своему Жезлу других магов, то, вероятно, в состоянии проделать тот же фокус и с нами. Да и со всей гарднерийской гвардией.

От мыслей о том, кто нам противостоит и каковы на самом деле наши шансы на спасение, становится тошно.

Мы с Лукасом окружены целой армией гарднерийцев, а другая армия, чародеек ву трин, вполне возможно, направляется к нам, готовая в любой момент нанести удар. Не стоит забывать и о наёмных убийцах, которые вряд ли оставят меня в покое.

К тому же Фогель вполне может догадаться, что я и есть Чёрная Ведьма.

Если уже не догадался.

— Фогель… пытается добраться до меня магией, — нерешительно делюсь я с Лукасом. — Я чувствую его удары. Он испытывает твой волшебный щит… Знаешь, мне страшно.

Лукас пристально смотрит на меня, поглаживая тыльную сторону моей ладони большим пальцем, будто считывая потоки магии, струящиеся по моим линиям силы. За невидимым щитом, которым укрыл меня Лукас, моя магия накалилась до прежде неизведанного предела.

— Поцелуй меня, Эллорен, — поглаживая меня по спине, нежно произносит Лукас. Коснувшись моей щеки, он бросает мимолётный взгляд мне через плечо на толпу гостей на опушке рощи. — Ты слишком взволнована, твоя магия бьётся о щит и разрушает его изнутри. Когда мы совсем рядом, я могу добраться до твоих линий силы без лишних затруднений.