Злая сказка

Это во всем Том виноват! А еще говорил, что не может управлять мною. Все он может! Я, закусив губу, скривилась. Наверняка мое лицо выглядит сейчас глупо. Ничего, переживу. Так, как там говорил Том? Жалостливый голос?

— Миссис… — на мой взгляд, получилось пискляво, зато не наигранно. Возможно, она мне поверит.

— Гермиона, что случилось? — обеспокоенно спросила женщина.

— Я… у меня, — запнувшись, я обхватила себя руками. В голову упорно не приходило ни одной разумной мысли. Плохая из меня актриса, плохая.

Миссис Коул истолковала мое молчание по-своему. Подойдя ко мне, она спросила:

— У тебя болит живот?

Я кивнула головой в знак согласия. Правду говорили люди, что молчание — золото. Сейчас все очень удачно складывалось. Теперь нужно было выманить миссис Эжбот из кабинета.

— Миссис Коул, я искала медсестру, но не нашла ее. А мне больно, очень больно, — в подтверждение своих слов я «всхлипнула» и опустила голову, чтобы женщина не заметила моих лихорадочно блестящих глаз.

— Ох, бедная девочка, — воспитательница ласково погладила меня по волосам. — Кэролайн, иди сюда!

Скосив глаза, я увидела, как женщина выходит из кабинета. Вот он — шанс! Теперь нужно было не упустить его. Тихонько застонав, я присела на корточки, продолжая обнимать себя руками. Я представила себя маленькой и незаметной иголочкой в стоге сена. Удобно быть несчастной, представляя себя чем-то малосущественным и жалким. Еще чуть-чуть — и этот фарс прекратиться. Нужно было только немного потерпеть. Надеюсь, мои усилия не пройдут даром…

Не знаю, выглядел ли мой спектакль правдоподобно для Тома, но воспитательниц он убедил. Подхватив меня под руки, они быстро повели меня к лестнице, ведущей на первый этаж. Путь туда и обратно как раз занимал десять минут. Интересно, хватит ли Тому времени осуществить свою маленькую аферу? Ведь двери в кабинет остались открыты, а это существенно облегчало задачу. Впрочем, я скоро узнаю об этом. А сейчас необходимо пить горькую микстуру и добросовестно изображать страдание на лице. Спектакль еще не окончен…

* * *

— Как ты себя сегодня чувствуешь? — поинтересовалась Хелена. Она пришла ко мне вместе с Бэном сразу после обеда, как только узнала, что я оказалась в больничном крыле. Теплая улыбка и искренняя обеспокоенность, звучавшая в ее голосе, приятно согревали меня. Сейчас мне с трудом верилось, что та ссора была реальной.

— Отлично! Живот почти не болит, — весело улыбнувшись, сказала я.

— Не понимаю, почему тебе стало плохо, — задумчиво протянула девочка. — Мы же ничего жирного или острого на завтрак не ели. Может, ты вчера что-то не то съела? Ты куда-то вечером пропала. Я хотела с тобой поговорить, но не дождалась и уснула.

— Где ты была? — поинтересовался Бен, сжимая в руках яблоко. Второе лежало на тумбочке возле моей кровати. Вручая его мне, Бен сказал, что микстуры, конечно, полезны, но фрукты, все же, лучше. Я улыбнулась, вспомнив, как он мило покраснел при этом.

— На чердаке, — я решила сказать им правду. В последнее время я и так слишком много обманывала окружающих меня людей.

— Но там живет привидение! — воскликнул мальчик.

— Бен, там нет никого, кроме пыли и пауков. Меня заинтересовали твои слова, и я решила сходить туда, чтобы убедиться в том, что нет никакого привидения.

— Ты мне не поверила? — обиженно спросил Бен.

— Конечно, поверила! — заверила я его. — Понимаешь, я — реалист, и привыкла доверять своим глазам. И логике.

— Тогда почему тебя так долго не было? — пытливо посмотрела на меня Хелена.

— Я залюбовалась открывшимся видом из окна, — ответила я, улыбнувшись. Надеюсь, мои слова убедят их, и они прекратят свой допрос. Ведь я не могла рассказать им о Змейке. Меня что-то останавливало, что-то шептало в голове: «Замолчи, это не твоя тайна». Верно. Не моя.

Мне на выручку пришла медсестра, выставив моих друзей за дверь, обосновывая свое решение тем, что мне нужно отдохнуть. Ребята не спорили, зная сварливый характер женщины. Когда за ними закрылась дверь, я облегченно вздохнула. Похоже, неприятный разговор откладывался на неопределенное время.

* * *

Вечером меня отпустили из больничного крыла. Разумеется, только после того, как медсестра убедилась в моем относительно хорошем самочувствии. Так же она потребовала, что бы я утром пришла за микстурой, иначе «боли могут повториться». Интересно, что бы она сказала, если б узнала, что я банально симулировала недомогание? Вряд ли она погладила бы меня по головке.

Поднимаясь по лестнице, я размышляла над тем, где мог находиться Том. Честно говоря, мне было любопытно, кто его родители. Именно поэтому я согласилась помочь ему. Том так много знал обо мне и о моем прошлом, а я о нем почти ничего. Несправедливо.

На лестничном пролете, ведущем на третий этаж, я столкнулась с Риддлом. Он сжимал в руках пакет, в котором что-то шевелилось. Заметив меня, мальчик махнул рукой, словно говоря «иди за мной». Я молча последовала за ним.

Поднявшись на четвертый этаж, Том, оглянувшись, требовательно спросил:

— Где ты была?

— В больничном крыле, — ответила я, удивленно глядя на него.

— Это я знаю! — он нетерпеливо махнул рукой. — Но почему так долго?

— Ну, знаешь ли, — возмутилась я, — спектакль надо было доиграть до конца. Иначе б мне не поверили.

— А! Так ты играла? — в голосе Риддла прозвучало неприкрытое ехидство.

— Да. Чему ты ухмыляешься?

— Тому, как ты раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь показать, как тебе «больно». Ты б еще попрыгала для убедительности, тогда бы точно поверили, что тебе нездоровиться, и отправили бы в палату с мягкими стенами, — припечатал он.

— Дурак, я же тебе помогала! — я почувствовала, как к моим щекам прилила кровь. Не стоило ему этого говорить, ох, не стоило!

— Знаешь, Гермиона, ты такая смешная, когда злишься, — заметил он, улыбаясь. — Так ты хочешь узнать, что я нашел в кабинете старой кошки?

— Том! — возмущенно воскликнула я. — Не называй так миссис Коул!

Риддл досадливо поморщился и, развернувшись, пошел вперед по коридору. Он знал, что любопытство сильнее, нежели праведное негодование. Знал и бессовестно этим пользовался.

Поравнявшись с Томом, я коснулась рукой его локтя. Он повернул голову в мою сторону и сказал:

— Пошли на чердак, нужно покормить Змейку. Я там тебе все расскажу.

— А чем мы будем ее кормить? — полюбопытствовала я.

— Мышами, — мальчик указал на пакет, который он сжимал в руках. Я поежилась, заметив, что содержимое пакета шевелиться. Видимо, змея любила свежее мясо.

От размышлений по поводу гастрономических предпочтений Змейки меня отвлек шум. Я услышала, как кто-то громко закричал, а потом раздался звук, который бывает при падении тяжелого предмета. У меня появилось плохое предчувствие. Оставшееся расстояние до лестницы я пробежала и замерла возле дверей, за которыми она скрывалась. Двери были распахнуты, а у подножья лестницы сломанной куклой лежала Линда. Шея была повернута под неестественным углом, а в распахнутых глазах застыло удивление. Всхлипнув, я опустилась на колени возле еще теплого тела. Сзади послышался шум. Повернув голову, я увидела Тома, удивленно рассматривающего Линду. Опустившись рядом со мной на корточки, он коснулся рукой ноги девочки. На белой коже ярко проступали две аккуратные дырочки с воспаленной вокруг кожей. Повернув ко мне голову, Риддл прошептал:

— Змейка…