От ненависти до... любви?

— Я могу сделать УЗИ, если это поможет вам, — предложила я.

— Желаете последовать примеру мистера Поттера? — улыбнувшись, спросил целитель.

— Что? — воскликнула я. — Гарри с Джинни делали УЗИ? А мне она ничего даже не сказала, и снимок не показала. — Я расстроилась. Первенец Гарри и Джинни появился на свет три месяца назад, а я до сих пор даже не догадывалась про ультразвуковое исследование.

— Снимок получился не очень удачным. Ребёнок в это время отвернулся. Может быть, поэтому вам не стали ничего говорить, — попытался утешить меня целитель.

— Не соблаговолите ли вы мне объяснить, что это за процедура, о которой вы говорите, — послышался голос Люциуса, и я поняла, что он раздражён тем, что мы разговариваем на тему, непонятную ему.

— О, это маггловское изобретение, — тут же отозвался целитель. — Позволяет увидеть малыша ещё в утробе матери. Собственно говоря, то заклинание, которое применяем мы, волшебники, создаёт для целителя ту же картинку, что показывает УЗИ, с той только разницей, что мы ещё отслеживаем развитие магии ребёнка. В принципе, эта процедура не может повредить. Но в вашем случае я не рекомендовал бы этого делать. Ваша беременность протекает несколько необычно, мисс Грейнджер, поэтому я рекомендую воздержаться от экспериментов.

— Тогда что вас так тревожит? — спросил Люциус.

— Не тревожит, — ответил целитель Макдафф, — просто не очень приятно, что не знаешь того, что нужно знать. Однако с уверенностью могу сказать, что с ребёнком всё в порядке, — добавил он, заметив напряжённый взгляд Люциуса, — иначе ваша жена чувствовала бы себя нехорошо. А в том, что мисс Грейнджер чувствует себя замечательно, я не сомневаюсь — достаточно только взглянуть на неё. Тем не менее, — целитель взмахнул палочкой, и на появившемся листке бумаги начал что-то быстро писать, — я оставлю вам адреса, где меня можно найти. По одному из них вы меня найдёте обязательно. Если вдруг возникнут какие-то неприятные ощущения, боли, что-то ещё, что вам покажется ненормальным — сразу же вызывайте меня. В любое время дня и ночи, — настойчиво повторил он.

* * *

Под детскую было решено отвести мою старую спальню, и теперь я с удовольствием обустраивала её. С не меньшим восторгом ко мне присоединился Драко. Астория, хоть и старалась сохранять внешне невозмутимость, всё же не могла порой сдержать улыбки, когда мы двое начинали спорить по поводу того, что тот или иной вариант интерьера больше подходит для мальчика, чем для девочки, или наоборот.

Однажды я напевала колыбельную, стоя у окна детской и поглаживая живот. С тех пор, как малыш начал толкаться, я каждый день так делала.

— Что ты делаешь? — услышала я позади голос Люциуса.

Я повернулась к нему и улыбнулась:

— Пою колыбельную. Мама рассказывала, что делала так, когда ждала меня. Всегда одну и ту же песню. Когда я родилась, она не стала её петь, потому что колыбельная скорее для мальчика, а родилась девочка. Но знаешь, что самое забавное, — со смешком сказала я, — когда я через несколько лет услышала эту колыбельную, то просто замерла. Мама тогда очень сильно удивилась и рассказала мне эту историю. Я выучила слова, а мелодию...Иногда мне кажется, что я помню ещё с того времени, когда находилась в животе мамы.

— А если и сейчас вместо ожидаемого мальчика появится девочка? — вопросительно посмотрел на меня Люциус.

— Что же, тогда будет радоваться Драко, — ответила я.

— Драко?

— Да, Драко. — Я едва не добавила: «Ты знаешь, что в детстве Драко хотел сестру?», но вовремя спохватилась. Сказать такое — значило подчеркнуть, что Люциус совсем не знал своего сына, когда тот был маленьким. Неважно, что это была правда — это поставило бы мужа в неловкое положение, а такого я совсем не хотела. Поэтому тоном, в котором была лишь убеждённость, что он наверняка сам знает, я сказала: — Он рассказывал, что в детстве очень хотел сестрёнку.

Не знаю почему, но на лице Люциуса промелькнула какая-то тень. Возможно, я даже не заметила бы её, если бы это не было первое проявление хоть каких-то эмоций. Ведь обычно Люциус безупречно владел собой. Размышляя над тем, что в моих словах могло его так задеть, я пришла к выводу, что, возможно, Люциус с Нарциссой ждали ещё одного ребёнка, и, возможно, это была именно девочка, но ей не суждено было появиться на свет. Драко ничего такого мне не говорил, но он мог об этом и не знать. И тогда я тоже захотела, чтобы у меня родилась девочка. Конечно, она не смогла бы заменить Люциусу потерянного ребёнка. Но всё же...

* * *

Со свадьбы Драко и Астории прошло уже несколько месяцев, и не то чтобы Драко очень расстраивался, но мне было понятно, что ему хочется как можно быстрее стать отцом. Однако пока Астории забеременеть не удавалось. Я не сомневалась в правильности того, что я собиралась сделать, но боялась, что Драко может обидеться на меня. Наконец, я решилась, и когда мы с Асторией вдвоём гуляли по парку, я подарила ей подвеску — ту самую, что Драко подарил мне на мой день рождения.

— Я не могу её принять, — покачала головой Астория, когда я объяснила ей, что это за реликвия. — Её подарили тебе.

— Не только можешь, но и должна, — настойчиво сказала я. Взяв её за руку, я вложила подвеску ей в ладонь, а потом продолжила: — Раз её подарили мне, то я могу распоряжаться ею так, как хочу. А я хочу подарить её тебе. Мне она помогла, теперь должна помочь тебе. И, кроме того, она всё равно должна передаваться старшему сыну. Так что она в любом случае должна быть твоей.

Я знаю, что именно в тот день между мной Асторией возникла дружба. Не такая, как у нас с Джинни. Эта дружба была просто другой, но не менее крепкой.

В день своего двадцатипятилетия Драко получил, наверное, самые дорогие подарки в своей жизни. Утром Астория, наконец-то, сказала ему о своей беременности. А вечером...

День рождения Драко решили отметить в семейном кругу. За последний год с помощью Астории Малфой-младший наконец-то возобновил общение со своими однокурсниками, но от пышного приёма решил отказаться, ограничившись праздничным обедом в кругу семьи.

Как бы ни штудировала я последние месяцы книги по подготовке к родам, в действительности всё же оказалась к ним не готова. С утра дважды я испытывала спазмы, но за предшествующие две недели целитель Макдафф три раза оказывался в Малфой-мэноре по поводу таких симптомов, и каждый раз наши с Люциусом опасения оказывались беспочвенными. И хоть колдомедик и уверял, что ему эти визиты не доставили никакого беспокойства, мне всё же было немного стыдно перед ним. А потому я ничего не сказала мужу, решив, что сделаю это позже, если спазмы появятся снова — сегодня был день рождения моего друга, и портить ему праздник не очень хотелось.

Но когда после праздничного обеда я начала вставать из-за стола, то не смогла сдержать удивлённого «Ой!»

— Что? — тут же послышались вопросы Люциуса и Драко.

— Кажется, у меня отходят воды, — ответила я.

Без лишних слов Люциус подхватил меня на руки и понёс в соседнюю комнату, где Драко уже трансфигурировал стоящее там кресло в удобную для родов кровать. Лонки быстро накрыла её чистой простынёй, на которую Драко тут же наложил дезинфицирующее заклинание — видимо, он тоже штудировал книги на тему родов. Астория в это время отправила эльфа за колдомедиком.

Появившийся целитель Макдафф подтвердил, что роды начинаются раньше срока, но заверил, что ничего страшного в этом нет. Возле меня он разрешил остаться только Лонки, и, выпроводив всех Малфоев за дверь, наложил запирающие чары на дверь и заглушающие — на комнату.

Не буду описывать, что я чувствовала во время родов. Вы и так знаете, что это не самое приятное, что испытывает любая женщина в своей жизни. Скажу лишь, что когда целитель положил мне на грудь сына, в мгновение забылись и несколько часов схваток, и несколько минут адской боли. Имело значение лишь то, что я, наконец, держала в руках малыша. И я с нетерпением ждала, когда, наконец, возле меня окажется муж. Я была уверена, что, несмотря на всю его выдержку, увижу радость на его лице.

Но когда целитель уже начал открывать двери, чтобы я могла показать ребёнка семье, новый приступ боли скрутил меня, и я испуганно закричала: «Целитель Макдафф!» Мгновенно оказавшийся возле меня целитель только и успел выдохнуть: «О боже!» А в следующую секунду я увидела мужа, который требовал объяснить, что происходит.

— Второй ребёнок, — сразу же ответил колдомедик.

Я до сих пор не уверена, что мне это не показалось, но на какую-то долю секунды Люциус будто застыл от неожиданности. И я знала почему. Рождение двойни в магических семьях было событием ещё более редким, чем у магглов. Выносить двух детей и маггловской женщине тяжело. Что же тогда говорить о волшебнице, которой помимо физических сил нужно отдавать детям ещё и магическую? Поэтому исстари рождение двух детей среди волшебников считалось настоящим благословением. Помню, что единственное, о чём я успела подумать, прежде чем боль затопила всё моё сознание, было то, что взамен потерянного ребёнка (я была уверена, что моя догадка о том, что Люциус и Нарцисса потеряли ребёнка, верна) Люциус получит двух.

Между тем Люциус спросил целителя:

— Вам требуется помощь?

— Да, — не стал скрывать тот. — Обычно в таких случаях при родах сразу же присутствуют два колдомедика. Но если сейчас искать кого-то — это займёт слишком много времени. Ваша домовиха довольно толковая, поэтому кому-то придётся взять ребёнка — она уже привела его в порядок, а Лонки будет помогать мне.

— Какая помощь вам требуется? — проигнорировав слова Макдаффа, спросил Люциус.

Я не поверила тому, что услышала.

— Как вы, мисс Грейнджер? — спросил меня целитель.

— Бывало и лучше, — попыталась я улыбнуться.

— Придётся вам ещё немного потерпеть. Второй малыш сам родиться не сможет, поэтому придётся его доставать. И боюсь, анестезии я вам предложить не могу.

Глубоко вздохнув, я кивнула. Слушая разговор мужа и целителя, я уже сумела настроиться. Единственное, чего мне очень хотелось — чтобы Люциус сжал мою руку и этим пообещал, что всё будет хорошо. Я опустила руку на кровать и попыталась дотянуться до него — но он сосредоточенно смотрел на целителя.

К моему величайшему удивлению, особой боли я не почувствовала — колдомедик действительно был мастером своего дела, поэтому знал, когда нужно действовать, а Люциус точно и быстро выполнял его указания. Когда же на груди у меня оказалась дочка, я сосредоточилась только на тех ощущениях, которые давало мне маленькое тельце в моих руках.

Как Лонки забирала у меня малышку — я ещё помнила. А потом я заснула — видимо, последние несколько часов забрали у меня почти все силы или целитель применил усыпляющее заклинание.

Проснулась я от того, что кто-то сел на кровать рядом со мною. На моей груди оказалось что-то холодное — как я поняла, драгоценность. Открыв глаза, я увидела Люциуса, склонившегося надо мной. Предположив, что он хочет меня поцеловать — ведь мы вместе ждали наших детей и, наконец, дождались — я приподняла голову, чтобы встретить его губы. Но он лишь защёлкнул замок ожерелья у меня на шее — и отстранился.