От ненависти до... любви?

Глава четырнадцатая

Примерно полчаса прошло с того времени, как все ушли на ужин в Большой зал. Мадам Помфри, поддавшись на мои уговоры, решила тоже поужинать: состояние её единственного пациента не ухудшилось, я оставалась возле него и в случае необходимости сразу сообщила бы обо всём медсестре.

Сидя возле постели Драко, я думала о том, что никогда не смогу отблагодарить его за то, что он для меня сделал. Если бы не он, я наверняка оказалась бы сейчас на его месте, и, судя по тому, насколько глубока была рана на спине Малфоя, ребёнка бы потеряла точно. Поддавшись порыву, я наклонилась и прикоснулась губами к виску Драко.

— Мама тоже так делала, когда я болел в детстве, — послышался его голос, немного хрипловатый от долгого молчания.

— Слава богу, ты очнулся, — воскликнула я.

— Что со мной будет? — хмыкнул Драко. — Сама же говоришь — мир может и рухнуть, а Малфоев это всё равно не коснётся. С тобой всё в порядке? — спросил он уже обеспокоенно.

— Всё в порядке, не волнуйся, — успокоила я его. — А вот тебе придётся два-три дня провести в постели.

— Всегда радовался, если мне выпадал внеплановый выходной. Правда, сейчас повод не очень приятный. Грейнджер, ты что? Ревёшь? Всё так плохо?

— Нет, всё хорошо, теперь всё хорошо, — ответила я, вытирая слёзы. — Раз ты начал острить, значит, теперь точно всё будет хорошо. Мадам Помфри сказала, что если ты не очнёшься к вечеру, то тогда тебя отправят в больницу. Но сейчас всё будет в порядке.

— Класс сильно пострадал от взрыва? — резко сменил тему Малфой.

— Не знаю. Всё было в дыму. А мне было не до того, я так испугалась за тебя.

— Наверное, ты единственный человек, который за меня испугался, — горько усмехнулся Драко.

— Неправда, — помотала я головой. — Здесь твой отец. И ещё Астория.

— Астория? — резко поднял голову Малфой, но тут же уронил её на подушку, закусив губу, но всё же не сумев сдержать стон.

— Осторожнее! — запоздало воскликнула я.

— Как она узнала? — восстановив дыхание, спросил Драко.

— Джинни сообщила ей, — ответила я.

— Рассказывай, — потребовал Драко, и я прекрасно поняла, что он хочет услышать.

— Если коротко, то мы с мадам Помфри переместили тебя в больничное крыло. Тебе сделали операцию. Минерва сообщила твоему отцу, а Джинни — Астории. И они оба здесь. Астория — хорошая девушка. И сегодня она останется дежурить возле тебя, если ты не против.

— Я против. — Такого заявления я от него не ожидала. — Я испорчу ей жизнь, неужели ты этого не понимаешь, Грейнджер? — сказал он, увидев моё недоумение.

— Ты хочешь, чтобы она осталась? — помедлив, спросила я и, когда он согласно кивнул, продолжила: — А вот решать, испортишь ты ей жизнь или нет, позволь ей самой.

— А отец? — спросил Драко, немного помолчав.

— Люциус вместе с Гарри и Роном просмотрели мои воспоминания об уроке и сейчас на ужине в Большом зале. Кажется, у них есть подозреваемые. Взрыв же не был случайным? — напряжённым голосом спросила я Драко.

— Грейнджер, скажи, какова вероятность того, что в зелье попадёт один-единственный компонент, способный его взорвать? Более того, какова вероятность того, что он попадёт туда случайно? Поверь, я хотел бы, чтобы это было не так, но мой разум говорит мне обратное.

— Значит, Гарри прав, — расстроилась я. — Ты предполагаешь, кто мог добавить саламандр в зелье?

— Кто бы сомневался, что ты, Грейнджер, не догадаешься про саламандр, — усмехнулся Драко. — Нет, предположений, кто это сделал, у меня нет. Пусть с этим разбирается твой драгоценный Поттер, — сказал он с неожиданной злостью.

— Драко, — укоризненно сказала я. — Он всего лишь выполняет свою работу.

— Да знаю я, — так же быстро как вспыхнул, Драко успокоился. — Просто раз здесь твои дружки, то шумиха будет ещё та. Они же недели не проживут, чтобы о них не писали газеты.

— Гарри — помощник Главного аврора, поэтому ему трудно не быть в центре внимания. Но в этот раз газеты будут писать не о нём, а о тебе.

— Ага, тема номера: наследник рода Малфоев спасает грязнокровку!

— Драко! — прикрикнула я на него. — Прекрати, — добавила я уже спокойнее. — Для тебя уже давно не имеет значения моё происхождение.

— Ты права, не имеет, — сказал Драко, сжимая мою руку, которую я положила поверх его руки.

— И, кроме того, — лукаво добавила я, — в первую очередь ты спасал не меня.

— Как ты была всезнайкой, так и осталась ею, — в тон мне ответил Драко, а затем сказал уже более серьёзно: — Я хочу девочку, Грейнджер.

— Я знаю, — ответила я. — Только маггловские учёные доказали, что пол ребёнка не зависит от женщины. Так что все вопросы к отцу малыша.

— Грейнджер, — протянул Малфой, и в этот миг он мне напомнил того мальчишку, которым был лет в тринадцать, — своим всезнайством ты способна погубить все мои мечты.

И мы весело рассмеялись.

— Раз вы уже смеётесь, значит, чувствуете вы себя неплохо, мистер Малфой, — сказала, заходя в комнату, мадам Помфри. Вслед за ней зашёл Люциус.

Осмотрев Драко, медсестра удовлетворённо кивнула:

— Через пару дней будете как новенький, мистер Малфой.

— Я пойду, подожду Асторию, — увидев взгляд Люциуса, я поняла, что он хотел бы остаться с сыном наедине, и вышла. Мадам Помфри тоже удалилась в свой кабинет.

Спустя некоторое время в больничном крыле появились Гарри и Рон. Их разговор с Драко длился около получаса. Они выслушали теперь уже от Малфоя рассказ о событиях, предшествующих взрыву, расспросили о зелье. Он рассказал то же, что рассказывала я. О трёх подозреваемых учениках Малфой не мог сказать ничего плохого: все трое разбирались в его предмете, неприязни к себе с их стороны он не замечал. Даже со стороны гриффиндорца.

Гарри решил, что сегодня вечером они с Роном обследуют класс зельеварения, а на следующее утро ещё раз понаблюдают за этими тремя студентами за завтраком. Директор МакГонагалл с этим планом согласилась.

Вслед за Гарри, Роном и директором собрались уходить и мы с Люциусом. Перед уходом, наклонившись к самому уху Драко, я тихонько прошептала:

— Драко, как человек, которого ты любишь, узнает о твоих чувствах, если ты ему об этом не скажешь? А сама она слишком горда, чтобы сделать первый шаг.

Увидев его понимающую ухмылку, я улыбнулась в ответ, кивнула Астории и вместе с Люциусом прошла в свою комнату, откуда мы через камин вернулись в Малфой-мэнор.

В тот вечер о случившемся мы с Люциусом не разговаривали. Но на следующее утро за завтраком он спросил:

— У Драко с младшей дочерью Гринграссов всё настолько серьёзно?

Я кивнула и спросила:

— Ты будешь против, если Драко захочет на ней жениться?

Ожидая его ответа, я даже затаила дыхание.

Люциус неопределённо пожал плечами.

— Скорее нет, чем да. У неё хорошее происхождение и воспитание. — Я облегчённо выдохнула, а он, внимательно глядя на меня, добавил: — Можешь сообщить ему эту радостную новость.

Я кивнула:

— Обязательно.

— Только объясни мне, почему это ты принимаешь решение, что она должна остаться с Драко в качестве ночной сиделки, а не она сама? — Он уже закончил завтракать и в ожидании ответа откинулся на спинку стула, всё так же не спуская с меня внимательного взгляда.

— Потому что, — допивая сок, ответила я, — прожив почти полтора года под одной крышей с двумя слизеринцами, я узнала, что вы скорее позволите изрубить себя на куски, чем признаетесь открыто в том, чего вы хотите на самом деле.

— Вот как? — насмешливо сказал Люциус. — И что ещё, позволь спросить, ты узнала, прожив полтора года под одной крышей с двумя слизеринцами?

— Достаточно, чтобы понять, что этот вопрос ты задал не просто так.

— Ты права, — усмехнулся Люциус. — Хочу узнать, зачем вам с Драко понадобилось после уроков идти к мадам Помфри.

Я прикрыла глаза: не хотела я сообщать Люциусу о своей беременности сейчас, пока Драко не поправился. Но раз так получилось, лгать я не собиралась.

Посмотрев на мужа, я ответила:

— Драко хотел, чтобы я побеседовала с мадам Помфри, и чтобы он при этом присутствовал. Я беременна. — Сказав это, я посмотрела ему прямо в глаза.

Он так же, не отводя взгляда, молча смотрел на меня. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Наконец, я не выдержала:

— Ты ничего не хочешь сказать? Я понимаю, что это несколько неожиданно, но я считала, что услышу от тебя...

— Надеюсь, не поздравления? — После этой фразы он встал и вышел из столовой.

Я сжала зубы, чтобы не взвыть от отчаянья, пока за Люциусом не закрылась дверь. Услышав, что он вышел, я зажала рот обеими руками и позволила себе беззвучно закричать. На что я надеялась? Что, услышав эту новость, он сразу же растает? Конечно же, нет. Но, помня тот его взгляд, когда он увидел Драко в Хогвартсе, я надеялась, что он хотя бы немного будет рад ещё одному ребёнку, ведь это будет его ребёнок.

Наконец, я смогла успокоиться и рассуждать здраво. Нужно было смотреть правде в глаза — ничего, кроме как смириться, мне не оставалось. Что можно было поделать с тем, что для Люциуса чистая кровь значила больше, чем собственный ребёнок, рождённый грязнокровкой? Ничего. В конце концов, это же всё равно был мой ребёнок! «Похоже, жить тебе придётся без отцовской любви, маленький, — подумала я, кладя руку себе на живот и впервые обращаясь мысленно к малышу. — Но ты не переживай. Не мы первые, не мы последние, кто оказался в таком положении. Мы будем просто двигаться дальше».

* * *

Занятий в этот день у меня не было, но я всё равно отправилась в Хогвартс. Сменив Асторию в качестве сиделки Драко, я уже собралась было расспросить его о том, как прошла ночь, но в это время появились Гарри с Роном. По виду друзей я сразу поняла, что у них важные новости.

— Вот скажи мне, Малфой, — спросил Рон, когда он и Гарри, поздоровавшись, уселись в кресла. — В школьные годы по тебе много девушек сходило с ума?

— Немало, — процедил Драко. — Но до Поттера мне было далеко, не переживай. По нему с ума сходили все вокруг, причём независимо от возраста.

Гарри протянул руку в сторону друга, предупреждая ответный выпад Рона. Уже после победы он перестал считать Малфоя-младшего врагом. Когда я сказала ему, что Хорёк изменился, он отнёсся к моим словам скептически, но не стал со мной спорить. Но мне казалось, что, просмотрев накануне мои воспоминания о взрыве, он должен был согласиться со мной — ведь Драко сделал то же, что наверняка на его месте сделал бы он сам или Рон: закрыл меня собой. Так, по-видимому, оно и случилось.

— Что ж, похоже, от вчерашнего ты ещё не отошёл, раз не можешь понять шутку, — беззлобно ответил Рон.

— А это была шутка? — насмешливо спросил Малфой. — Извини, не понял.

— Ладно, будем считать, что обмен любезностями закончен, — оборвал их перепалку Гарри. — Ты не обращал внимания, что Кейтлин Вайрис была в тебя влюблена? — сразу же перешёл он к делу.

— Что?! — воскликнула я.

— Знаешь, Поттер, если бы я стал обращать внимание, это было бы нарушением профессиональной этики, — не мог не съязвить Драко. Но затем спросил уже серьёзно: — Почему ты спрашиваешь? Ты завершил расследование?

— Да там и расследовать-то было нечего. Это именно она добавила смолотых сушёных саламандр в зелье, — сказал Рон.