От ненависти до... любви?

Глава двадцать первая

Небольшое пояснение от автора: события, описанные в первой части этой главы, происходят в то же время, что и события, описанные в предыдущих двух главах. Просто мне показалось, что лучше их не смешивать.

Приятного чтения!

~*~*~

Уже через несколько дней после того, как мы с Мелиссой прибыли в поместье, я отправилась в Хогвартс. К счастью, директор МакГонагалл была одной из тех, кому я имела право рассказать правду о сестре. А потому я прямо сказала, что, к моему сожалению, не смогу больше преподавать руны, как собиралась, поскольку теперь только на мне лежала ответственность за малышку.

— Но вы всегда можете рассчитывать на меня, если понадобиться временно заменить преподавателя древних рун, — закончила я.

— Удачи тебе, девочка, — обняв меня, пожелала Минерва. — И, безусловно, если тебе понадобится моя помощь, ты всегда можешь рассчитывать на меня.

За недели вынужденного заточения в поместье я постаралась, чтобы Мелисса привыкла к Малфой-мэнору и его обитателям. Имение привело малышку в неописуемый восторг. Сначала с ней всё время была я, однако, когда экзамены в Хогвартсе закончились и наступили каникулы, всё чаще компанию ей составлял Драко. А с ним Мелиссе было намного интересней, потому что он не только показывал поместье, но и рассказывал истории, связанные с ним, — вопреки моим опасениям, не те, которые мне в своё время рассказывал Люциус.

Большую часть времени Мелисса проводила в игровой комнате, вместе с двойняшками и маленьким Скорпиусом, или в парке вместе со мной и Асторией или Лонки. Играть с племянниками ей было интересно, но Скорпиус для неё почти сразу же оказался на первом месте. Ему она уделяла больше внимания, чем Оливии и Николасу, вместе взятым, и, что меня радовало, Драко с Асторией против этого не возражали.

— А почему ты назвал сына Скорпиусом? — спросила как-то Драко Мелисса, когда мы гуляли с детьми в саду.

— В семье моей мамы была традиция называть детей по названиям созвездий и звёзд. Как-то раз она обмолвилась, что хотела бы внуку дать имя по названию созвездия Скорпиона. Поэтому я и назвал сына Скорпиусом, — ответил Драко.

— Интере-е-есно, — протянула моя сестра и тут же потребовала, чтобы он рассказал ей, в честь каких звёзд и созвездий называли ещё детей в семье Нарциссы.

— Жаль, что тебе нельзя побывать в доме Поттера, — сказал Драко, закончив рассказ. — Там висит гобелен с родословной Блэков. Это семья моей матери, — пояснил он.

— Расскажи, — восхищённо попросила Мелисса, и Драко начал рассказывать, незаметно перейдя к гобелену с родословной Малфоев.

Иногда я думаю: сложилась бы наша с Люциусом жизнь так, как она сложилась, если бы Мелиссу не заинтересовало, почему Драко назвал сына Скорпиусом?

* * *

Когда все проблемы, связанные с раскрытием тайны нашего с Люциусом брака, были решены, и я, наконец, смогла бывать за пределами Малфой-мэнора, первое, что я сделала — отправилась в мир магглов и купила книги, по которым должна была учиться Мелисса. К счастью, моя младшая сестра так же стремилась к знаниям, как и я, и так же, как я, могла применить их в случае необходимости. Более того, если какая-то книга её увлекала, она могла читать её в каких угодно условиях, и ей не мешали при этом ни громко кричащие дети, занятые игрой, ни беседующие взрослые, если они находились рядом. Правда, если ей было что-то непонятно, она могла потребовать от меня немедленного объяснения, но, поскольку в остальном Мелисса не доставляла никаких хлопот, эту невежливость ей охотно прощали.

— Ты у нас будешь такой же всезнайкой, как твоя сестра, — не раз говорил ей Драко. Хоть я и не показала этого, но я заметила, что он тщательно изучает все учебники, по которым учится Мелисса. Постепенно он перестал это скрывать, конечно же, сделав вид, что интересуется этим только с точки зрения познавания мира. Малфой оставался Малфоем.

Непонятно, каким образом, но постепенно Мелисса всё чаще стала бывать в лаборатории Драко. А однажды, зайдя к ним, я увидела, что она толчёт что-то в ступке, а Малфой подсказывает ей, как лучше это делать. На мой удивлённый взгляд Драко ответил:

— Подготовка ингредиентов не требует магии. Магия нужна лишь при приготовлении зелий. И не волнуйся, ничего взрывоопасного при Лиссе я не готовлю, — предупредив мой вопрос, сказал он. — А у неё неплохо получается. Вот увидишь, Грейнджер, немного практики — и твоя сестра станет гораздо лучшей ассистенткой, чем ты, — поддразнил он меня.

— Не удивительно, ведь она тоже Грейнджер, — парировала я.

Единственный, с кем у Мелиссы не складывались отношения, был хозяин поместья. Не то чтобы меня это расстраивало — именно этого я и ожидала. К моему удивлению, Люциус вёл себя с Мелиссой вежливо, если приходилось к ней обращаться, в большинстве же случаев как будто просто не замечал. Правда, иногда я видела, как внимательно разглядывает муж мою сестру, но, как ни странно, не чувствовала ни малейшего беспокойства по этому поводу. Мелисса же старалась не попадаться на глаза Люциусу, а если такое случалось, стремилась как можно скорее покинуть комнату, где он находился.

* * *

Возможно, мне это только кажется, но с появлением Мелиссы в Малфой-мэноре стало как будто теплее. Словно лучик солнца заглянул в имение, да так и остался там. Расскажу вам о двух случаях.

Прошло около полугода. Приближалось Рождество. За неделю до праздника Мелисса робко спросила, будет ли ёлка. Все годы, что я прожила в поместье, ёлки не было ни разу. Ограничивались лишь праздничным украшением зала, создаваемым домовиками. Я подумывала поговорить об этом с Люциусом, но пока дети были ещё маленькие, и им ёлка, в общем-то, была ещё не нужна. А до этого, как сказал Драко, ёлка была только в последний год перед его поступлением в Хогвартс.

— Не переживай, обязательно будет, принцесса, — пообещал он.

Через день в главном зале имения появилась огромная зелёная красавица.

— Она, наверное, такая же большая, как в Хогвартсе, — восхищённо сказала я.

— Верно, — ответил Драко. — Ну что, как будем её украшать?

— Ты хочешь наколдовать украшения сразу на ёлку? — спросила Мелисса, и хоть она попыталась это скрыть, в её голосе прозвучало разочарование.

— Да. А ты как хотела, принцесса? — уловив её настроение, спросил Драко.

— Я думала, мы с Ливи, Ником и Скорпиусом будем вешать игрушки. Хотя бы внизу. А игрушки ты наколдовать можешь?

— Могу, — усмехнулся Малфой. — Зови малышей.

Следующие пару часов в зале стоял шум от восторженных криков детей и весёлого смеха взрослых. Я, Драко и Астория создавали украшения, а Мелисса вешала их на ветки. Одну игрушку даже доверили повесить маленькому Скорпиусу, правда, с помощью мамы. С энтузиазмом взявшиеся за дело двойняшки быстро охладели, поскольку ёлка кололась, но они с удовольствием приносили ёлочные украшения Мелиссе и показывали, на какую ветку она должна была их повесить. Когда Мелисса не смогла вешать игрушки на ветки, которые находились слишком высоко над ней, Драко при помощи заклинания левитации поднял её, и она продолжила наряжать ёлку. Увидев это, дети завизжали от восторга и каждую новую повешенную игрушку встречали весёлым смехом, хлопками и подпрыгиваниями на месте.

Наконец, вся ёлка была наряжена, волшебством Драко создал сверкающие огоньки.

— Ой, Драко, а про ангелочка мы забыли. Наверху же обязательно должен быть ангел! — воскликнула Мелисса.

Неожиданно над макушкой ёлки появилось свечение, которое, переливаясь всеми цветами радуги, постепенно превратилось в миниатюрного летающего ангелочка.

— Здорово! — закричала Мелисса. — Драко, это потрясающе!

— Это не я, — удивлённо ответил Малфой и повернулся к выходу. Вслед за ним обернулись мы с Асторией, но возле двери никого не было.

— Что с тобой, дорогой? — спросила Драко Астория, беря на руки уставшего сына.

— Когда я был маленьким, ёлку наряжали эльфы. Но ангелочка над макушкой создавал всегда отец. Именно такого, — негромко ответил ей Драко.

За праздничным столом неожиданно для всех нас Мелисса набралась смелости и сказала:

— Спасибо за ангела, мистер Малфой. Он очень красивый.

Наклонив голову, без тени улыбки Люциус ответил:

— Не за что, юная леди.

* * *

Про другой случай я узнала только через несколько лет. Не знаю почему, но мне с трудом удалось уговорить Драко поделиться воспоминаниями о нём. Возможно, он просто щадил мои чувства, ведь для моей сестры он стал более близким человеком, чем я.

Произошло это через год после того, как Мелисса поселилась в Малфой-мэноре. Дела в имении шли по чётко установившемуся порядку. И Мелисса, вроде бы, чувствовала себя уютно. Но однажды, гуляя по саду, Драко услышал негромкий плач. Свернув с тропинки, он увидел сидящую перед розовым кустом Мелиссу, которая обхватила руками коленки и, уткнувшись в них головой, плакала.

— Принцесса, — осторожно, чтобы не напугать её, позвал Драко.

Мелисса тут же подняла голову и, вытерев глаза, сказала:

— Привет.

— Что случилось? — спросил Малфой.

— Грустно, — едва слышно ответила Мелисса.

— Та-а-ак, — взмахом палочки наколдовав тёплый ковёр, Драко сел на него и сказал: — Иди сюда. На земле сидеть нельзя, а то заболеешь. Рассказывай, что случилось, — продолжил он, когда она перебралась к нему и прижалась головой к его плечу.

— Ничего не случилось. Просто грустно.

— Просто грустно не бывает. У грусти всегда есть причина. Расскажи мне, что вызвало твою грусть? Принцесса, — чуть более настойчиво позвал он.

Мелисса долго не отвечала. Драко терпеливо ждал. Наконец, она сказала:

— Я думаю, мне лучше не жить здесь.

При этих словах, как мне сказал Драко, его сердце словно пропустило удар.

— Тебя кто-то обидел? — осторожно спросил он.

Мелисса помотала головой.

— Тебе не нравится Малфой-мэнор?

— Нет, — воскликнула Мелисса, — очень нравится.

— Тогда в чём дело?

После недолгого молчания она ответила:

— Я здесь чужая.

— Перестань, — рассмеялся Драко, — какая же ты чужая? Здесь живёт твоя сестра. Я тебя очень люблю, и остальным ты тоже стала родной.

— Я не об этом, — прервала его Мелисса. — Я знаю, что вы меня любите. Я вас тоже люблю. Я о волшебном мире. Я в нём чужая. Ты не подумай, я не обижаюсь и не завидую, — тихо продолжала она. — Когда-то я спросила у мамы с папой, почему Миона волшебница, а я — нет. И они мне сказали, что если у сестры есть магия, значит, это для чего-то нужно. И ещё они сказали, что у волшебников не меньше проблем, чем у неволшебников. Просто эти проблемы другие. Папа тогда ещё сказал мне, что у каждого своё пред-наз-на-чень-е, и что если когда-нибудь я начну завидовать кому-то или обижаться на кого-то, нужно вспомнить его слова, и зависть и обида уйдут. Я так и делаю.

— Твои родители были совершенно правы, — ответил Драко. — И Гермионе завидовать не стоит. Твоя сестра очень сильная волшебница, но то, что выпало на её долю — такое не каждому под силу пережить.

— Расскажи, — подняла на него глаза Мелисса.

Драко в ответ покачал головой:

— Незачем тебе это знать, принцесса. Что было, то прошло. Я долгие годы обижал твою сестру, о чём сейчас очень жалею. Если рассказывать тебе, то и об этом тоже. А я не хочу, чтобы ты разочаровалась во мне. Но ты можешь спросить у Грейнджер, возможно, что-то она тебе и расскажет.