От ненависти до... любви?

Глава восемнадцатая

После рождения детей прошло почти два года. Тот день был одним из немногих, которые я могла посвятить себе. Люциус уехал накануне и должен был вернуться только на следующий день. Драко, как обычно, из-за приближавшихся экзаменов задерживался подолгу в школе. Астория почти всё время проводила с годовалым Скорпиусом. Уложив двойняшек днём спать, я оставила их под присмотром Лонки и вышла в сад. В отличие от дома, сад почти с самого начала стал моим любимым местом, и я старалась проводить там по возможности всё свободное время. Но, едва присев на скамью, я увидела сову, летевшую ко мне. Птица была мне незнакома. Расплатившись с совой, я развернула письмо. И уже через минуту стояла в своей гардеробной, спешно переодеваясь в маггловскую одежду и давая указания испуганной Лонки. Заскочив на несколько секунд к Астории, я попросила её присмотреть за малышами и, выбежав из дома, аппарировала вблизь того места, о котором было написано в письме Гарри.

Не буду рассказывать, что я пережила в те дни. Если вы теряли близких, вы меня поймёте. Если нет — не желаю вам когда-либо пережить это. Мои родители погибли. Я до сих пор удивляюсь, каким образом мне удалось тогда не поддаться отчаянью. Как ни странно, слёз у меня не было. Я думала больше о том, что вот ведь только пару недель назад мы отпраздновали день рождения Мелиссы, а ещё через две я должна была привезти малышей, чтобы бабушка с дедушкой могли поздравить их со вторым днём рождения. О том, что я уделяла родителям мало внимания. Хоть я и старалась использовать любую возможность, чтобы навестить их, как всегда в таких случаях приходили мысли, что можно было делать это чаще. Собрав всю свою волю, я затолкнула их поглубже в своё сознание. Впереди у меня было достаточно времени, чтобы сожалеть об этом. Тогда же мне следовало думать о другом: о том, как организовать похороны родителей, и о том, как быть с Мелиссой. Я была единственной, кто мог это сделать. Других родственников у нас не было.

Конечно же, я была не одна. Если бы не Гарри, не знаю, смогла бы я тогда справиться. Вы спрашиваете, почему только Гарри? Рона не было. Нет, не потому, что я этого не хотела. И не из-за того, что он не стал моим мужем — его измену я давно простила. Просто несмотря на всю доброжелательность к магглам маггловский мир так и остался ему чуждым. Возможно, если бы мы поженились, он и стал бы чувствовать себя в нём свободно. Но мы не поженились, и Рон был в нём чужим. А время подготовки похорон — не самое лучшее, чтобы использовать его как возможность освоиться. И он, и я понимали это.

После похорон мне нужно было устроить Мелиссу. От мыслей о будущем сестры моё сердце просто разрывалось. Гибель родителей стала для неё потрясением, и малышка перестала разговаривать. Прогнозы врачей были неутешительными. Возможно, всё было бы лучше, если бы сестрёнка могла жить со мной — всё-таки ничто не помогает справиться с горем так хорошо, как поддержка тех, кто тебя любит. Увы, об этом не могло быть и речи. Поэтому мы с Гарри начали подыскивать пансионат, где Мелисса могла бы жить и учиться пять дней в неделю, а на выходные я могла бы её забирать. Я собиралась увезти её в другой город, где ничто не напоминало бы ей о трагедии, и собиралась купить вблизи пансионата небольшой домик, чтобы мы с Мелиссой и малышами могли проводить там уикенд. Была бы моя воля — я бы уехала, не задумываясь, из Малфой-мэнора и поселилась с сестрой и детьми. Но я была обязана жить под одной крышей с мужем. Что же касается детей — Люциус однозначно не позволил бы мне их забрать. Поэтому я готовилась отстаивать своё решение проводить несколько дней в неделю с сестрой и детьми в маггловском мире. В конце концов, в последние три года я совсем не напоминала о равенстве в нашем браке.

Но накануне того дня, когда мы с Гарри собрались ехать в выбранный пансионат, пришло письмо из Министерства магии. Прочитав его, я не поверила своим глазам. Письмо было не просто из Министерства — оно было написано самим министром. Лично. Кингсли выражал соболезнования и предлагал Мелиссе, поскольку других родственников у неё, кроме меня, нет, а я, по понятным причинам, не могу жить с ней в маггловском мире, поселиться в магическом мире, в доме моего мужа. Я горько усмехнулась, прочитав это предложение: даже если Бруствер и пошёл мне навстречу, позволяя обойти Статут о Секретности, Люциус никогда не согласится, чтобы в его поместье жила маггла, пусть и сестра его жены. Тут же в голову полезли мысли о том, сколько доводов мне придётся привести, чтобы убедить Люциуса согласиться на предложение министра, и каким яростным будет наш спор. Однако, глубоко вздохнув, я решила отложить эти размышления до более подходящего момента. Но следующая фраза в письме меня потрясла: со слов министра, Люциус уже согласился! Если бы я не знала Кингсли, я решила бы, что это очень жестокая шутка.

Разумеется, я приняла предложение министра, не раздумывая. Мелисса будет рядом со мной — а со всем остальным мы справимся. Отправив ответ, на следующий день я получила из Министерства магии разрешение проживать Мелиссе в Малфой-мэноре при соблюдении некоторых условий: Мелисса могла жить в поместье только до совершеннолетия; пределы Малфой-мэнора она могла покидать только для посещения маггловского мира; о том, что в поместье волшебников живёт неволшебница, мог знать ограниченный круг лиц, и в случае необходимости сообщить кому-либо ещё требовалось сначала получить разрешение министерства; после своего совершеннолетия Мелисса обязана была соблюдать Статут о Секретности, причём ответственность за это ложилась не только на меня, но и на Люциуса. Прочитав последнее, я хмыкнула — неужели мой муж на это согласился? Но, в общем-то, меня это не интересовало. Люциус дал согласие, чтобы Мелисса жила в Малфой-мэноре — об этом я даже мечтать не могла. Всю ответственность за выполнение условий министерства я могла взять только на себя, но вот Люциус сделал самое главное. Не могу передать словами, какую благодарность я испытывала тогда к нему. И я не знала, каким образом смогу её выразить. Я знала, что для него это не имеет значения, но всё же написала ему письмо. Как можно более тепло поблагодарив его, я сообщила, что ещё несколько дней займёт оформление опекунства над Мелиссой, а затем мы аппарируем. Сову я попросила поселить в совятне Малфой-мэнора — ведь больше ей не нужно было служить почтальоном между Мелиссой и Драко.

* * *

Как только все проблемы с опекунством над Мелиссой были решены, я собрала вещи сестры и взяла Живоглота. Восьмой курс в Хогвартсе он ещё был со мной, но когда я поступила в академию, я оставила кота Лиссе, попросившей меня об этом, и с тех пор Живоглот жил у родителей. Гарри взял на руки Мелиссу, и мы аппарровали. Не знаю, чего я ждала, но нас никто не встретил на улице, и сердце у меня тревожно сжалось. На какую-то секунду я даже подумала, что всё это сон или чья-то злая шутка, и на самом деле нет никакого разрешения министерства. Но, подняв глаза, в окне гостиной я увидела Драко — он нас ждал. Конечно, я должна была догадаться сама, что на то, чтобы встретить нас на пороге, был наложен негласный запрет Люциуса — подобное поведение он, скорее всего, расценил бы как отсутствие выдержки, что было неприемлемым для тех, кто носил фамилию Малфой. Но всё же Драко нашёл способ обойти запрет отца — и, увидев Малфоя-младшего, я сомневаться в реальности происходящего перестала.

Войдя в гостиную, мы с Гарри поздоровались. Взгляды всех присутствующих тут же устремились на Мелиссу.

— Драко! — вдруг воскликнула она и, соскочив с рук Гарри, побежала к Драко.

А он подхватил Мелиссу на руки, прижал к себе и сказал так, как будто они виделись совсем недавно:

— Привет, принцесса!

— Драко! — Обняв его за шею, Мелисса заплакала. — Драко, я так по тебе соскучилась.

— Я тоже, принцесса, я тоже, — прошептал он так тихо, что эти слова я не услышала, а прочитала по его губам.

Услышать голос сестры оказалось настолько неожиданным, что я покачнулась, и тут же почувствовала, как Гарри подхватил меня.

Тем временем Драко опустил Мелиссу на пол, собираясь познакомить её с отцом и женой, но моя сестра его опередила. Повернувшись к Астории, она вежливо произнесла:

— Здравствуйте. Вы, должно быть, Астория, жена Драко. Миона рассказывала о вас. Вы и правда очень красивая.

Тон, которым Мелисса начала говорить, был старательным копированием светского тона взрослых. Но восхищение, с которым она произнесла последнюю фразу, было настолько искренним, что Астория не смогла не поддаться порыву и, присев перед Мелиссой, с улыбкой произнесла:

— Спасибо, Мелисса. Надеюсь, мы станем друзьями.

Улыбка, которой ответила ей Мелисса, была робкой, что резко контрастировало с той смелостью, которую она выказала при обращении к Астории. Взяв Мелиссу за руку, Драко подвёл её к сидящему в кресле Люциусу.

— Мелисса, я хочу познакомить тебя с моим отцом. Мистер Люциус Малфой, — сказал он.

— Я знаю, — ответила Мелисса, — вы муж Мионы.

Под взглядом Люциуса малышка сильнее сжала руку Драко и прижалась к нему.

С минуту мой муж внимательно разглядывал её, затем ответил:

— Совершенно верно, юная леди.

После чего встал и, кивнув Гарри в знак прощания, вышел из комнаты.

Что и говорить, трудно переоценить поддержку моего друга. Он без малого десять дней не видел свою семью, чтобы не оставлять меня ни на минуту. И, несмотря на это, ушёл только тогда, когда убедился, что Мелисса принята благосклонно всеми членами семьи.

Первое, что я сделала, проводив Гарри, — поднялась к детям: я страшно по ним соскучилась. Вслед за мной вошли Драко с Мелиссой — Малфой решил, что ей нужно поздороваться с племянниками. Пока дети были маленькими, я никуда не вывозила их из поместья. Но в последние месяцы я регулярно брала их с собой к бабушке и дедушке, поэтому Мелиссу они узнали. После этого Драко повёл её познакомиться со своим сыном, а потом показать, где устроилась её сова.

Тем временем я обустраивала комнату, где должна была поселиться моя сестра. После совершеннолетия Мелиссе предстояло вернуться в мир магглов, и чувствовать она должна была себя там уверенно. Поэтому я убрала из комнаты все волшебные вещи, чтобы она не привыкала пользоваться ими. Вместо этого я достала её одежду и вещи, взятые из родительского дома. Зачарованная сумочка, которая была у меня во время наших скитаний в последний год войны, позволила мне забрать довольно много вещей, — я считала, что привыкнуть к имению Мелиссе будет намного легче, если в нём у неё будет свой уголок со знакомой обстановкой. Я не стала спускаться в столовую, а поужинала с сестрой и детьми в своей бывшей гостиной — до тех пор, пока малыши не подросли, чтобы иметь каждый свою комнату, моя бывшая спальня стала их общей спальней, а моя бывшая гостиная — игровой комнатой. Драко провёл небольшую экскурсию по дому, чтобы Мелисса смогла немного ориентироваться, а я познакомила её с Лонки и объяснила правила, принятые в доме.

Эти дела заняли время до вечера. Люциуса я в тот день видела только в гостиной, когда мы прибыли. Но как только я уложила сестру и детей спать, то прошла в спальню. Пусть ему это было и не нужно, но не поблагодарить его я не могла. Однако в спальне Люциуса не оказалось.