Я убил Бессмертного. Том 4

Глава 11

Проснулся я в хорошем настроении — но слегка разбитым.

Даже если в тебе течёт море Силы, и ты чувствуешь себя готовым на любые свершения — это не помогает чувствовать себя бодрым, когда ты не спал половину ночи.

— Полцарства за кофе!.. — простонал я, разлепляя глаза. — Ну или что тут у вас есть!..

Ох. Сколько я уже был в мире боевого гуро? Неделю, полторы? Немного сбился со счёта. И до сих пор не нашёл какой-нибудь замены своему любимому напитку. Там, у Виссариона, я за двадцать лет перепробовал сотни вариантов. Некоторые — например, напиток из вытяжки драконьего глаза — были очень даже неплохи.

Ладно. Разлёживаться некогда — сегодня первый день турнира.

За окном пели птицы; чудесный день, если вдуматься! Ни мрачно стоящего над душой Юна, ни пучеглазика-шакала… Вчера я избавил мир сразу от двух источников заразы.

Согретый и взбодрённый этими мыслями, но всё ещё лохматый и зевающий, я потянул на себя дверь…

…тяжеленная балка пролетела в сантиметре от моего лба и врезалась в доски пола, взметнув пыль. Я прикрыл глаза рукой — не хватало ещё, чтобы какая-нибудь щепка попала — и лениво огляделся по сторонам.

Коридор был пуст. Точнее, казался пустым.

— Я выжил, если что, — заметил я, перешагивая через упавшую притолоку. — Попытка интересная. Безнадёжная, конечно — таким убьёшь разве что комара — но правда интересная.

Джиан молча вышел из-за угла и, потупясь, уставился в пол.

— Починка двери — на тебе, — определил я. — Можешь не торопиться с этим, но к моменту, когда мы съедем, всё должно быть на месте. Это же стоит запомнить, — я повысил голос, — всем, кто вздумает устраивать мне похожие ловушки!

Подъём, детишки.

…завтрак проходил в каком-то мрачном молчании. Вчера — вернувшись с моей «тренировки», где они избивали прохожих и громили трактиры — ученики были полны весёлого возбуждения, обсуждали всё, что сделали… сегодня же настроение было совсем другим.

Кажется, дело было в начале турнира. Им совсем не улыбалось участвовать в нём, так?

— Учитель, — наконец, чуть раздражённо заговорила Дайе, — сколько ещё это продолжится?

— Что именно? — спокойно уточнил я, заваривая чай покрепче (по крайней мере, этот напиток здесь был известен — уже хорошо).

— Мы готовим себе сами, как… как какие-то холопы! — не выдержала девушка. — И ладно бы это было один раз — но постоянно, каждый день! Стирка, уборка — всё на нас! Неужели за деньги, что наши родители выдали вам, вы не в состоянии нанять хотя пару слуг?

— В состоянии, конечно, — согласился я. — А зачем?

От возмущения Дайе потеряла дар речи.

— Учитель, — согласился Джиан, — но она права.

— Ты так считаешь?..

— Если это тренировка дисциплины, нашего послушания, то разве мы не доказали уже давно…

— Не доказали, — отрезал я, резко вставая и повышая тон. — Например, ваша нынешняя претензия — это что угодно, только не дисциплина и послушание. Разве я не говорил, что слово учителя — закон для ученика?

Детишки чуть потупились.

— Говорили, но…

— А кроме того, — продолжил я, садясь обратно, — вы неправильно понимаете, с какой целью я это делаю. Дисциплина, послушание — всё это хорошо, но это так… приятный побочный эффект. Дисциплина нужна рядовому солдату, я же готовлю из вас Мастеров.

Говорить пафосным голосом — легче лёгкого, когда у тебя есть хотя бы небольшая практика шефствования над светлыми орденами.

— Мастер должен быть, прежде всего, самодостаточным, — я обвёл глазами притихших учеников, — самостоятельным, независимым ни от кого и ни от чего. Как вы думаете, сколько протянет самый сильный в мире Мастер, если без выводка слуг, кухарок, прачек и батрачек он не сможет о себе позаботиться?

— Но не постоянно же мы должны… — попыталась что-то ещё пробормотать Дайе, но без особой уверенности.

— Мастер не должен постоянно обеспечивать себя сам, — с мудрым видом сообщил я. — Но Мастер должен быть готов к подобному — постоянно, без перерыва.

Ха. Ну, или мне просто хочется потретировать вас, и не хочется вмешивать сюда дополнительных свидетелей.

— Учитель, — заговорила обеспокоенным голосом Юнджи после двухминутной паузы, — а вы… не видели Юна? Он куда-то пропал…

Я пожал плечами.

— Ну, этим утром я его не видел точно.

Чистая правда, между прочим. Не люблю врать там, где можно этого не делать.

— Он никогда прежде не удалялся надолго… — Юнджи глядела встревоженно. — Это очень непохоже…

— Юн — Мастер из Школы Капли Крови, — отозвался я спокойным голосом. — Уж кто-кто, а он сможет постоять за себя. Так что… ты правда думаешь, что с ним могло что-нибудь случиться?

Я внимательно следил за реакцией Юнджи, её взглядами, её интонацией. Принцесса была не самой лучшей актрисой, к счастью для меня — я же пытался найти ответ на один чертовски интересный и важный вопрос.

Что. Она. Знает?

Как ни крути, Юн ведь был именно её слугой. Конечно, он мог заподозрить меня сам, ничего не говоря своей юной госпоже; мог сам же эти подозрения проверить, убедиться в их законности и выйти из дома с целью убить меня. Он мог проделать всю эту операцию, ни словом и ни жестом не дав Юнджи понять, что происходит.

Мог.

Но что, если всё было иначе?

…как далеко я готов зайти? В смысле, я всегда был человеком без особых моральных комплексов, а двадцать лет в мире Виссариона и вовсе изжили их во мне. Человеческая жизнь не была для меня невесть какой ценностью, и я совершал разные поступки.

Но всё же убивать взрослых людей — это одно, а убивать детей… немного другое. Сколько ей там? Семнадцать? Практически взрослая, но всё же…

Что я сделаю, если встанет выбор между её смертью и раскрытием? Прикончу её? Плюну на всё и уйду из Тансона, бросив детей вместе с образом мастера Муна? Придумаю что-нибудь ещё?..

В общем, я следил за реакцией девушки — и пока не находил ничего такого.

— Ладно, — вздохнула она, отставляя от себя пустую тарелку. — Возможно, он придёт…

— Я не сильно знаю Юна, — заметил я, — но одну вещь понял, Юнджи: если он не рядом с тобой, то он занят чем-то, связанным с твоей безопасностью. Почему в этот раз что-то должно быть иначе?

…на самом деле, этот вопрос так просто не закрыть. Я, конечно, могу наболтать ученикам всё, что угодно, но Юн не явится ни днём, ни вечером, ни завтра и ни послезавтра. Значит… нужно выдумать какую-то историю, в которую поверят все. Какую?

Подумаем после турнира.

***

О, эти ребята умели в полноценное шоу. Я вспоминал пресловутые турниры в мире Виссариона — и понимал, насколько же блекло они смотрелись бы на фоне этих спецэффектов.

Огромный стадион-колизей был заполнен народом, как банка шпротами. Сюда что, весь город стёкся, что ли, посмотреть, как потные мужики избивают друг друга острыми предметами? Где вся эта толпа помещалась до этого, неужели Тансон способен был её вместить?

Впрочем, дрались не одни только мужики. Мир боевого гуро был далёк от любого возможного идеала, но вот в плане равноправия полов придраться было не к чему. Оно и понятно: когда физическая сила зависит не от природных данных, а от магии, понятия сильного и слабого полов отходят в прошлое.

Мои ученики тоже были где-то там, на трибунах. Глядя на бесконечные ряды, я гадал — неужели действительно весь город вымер, и ни в домах, ни в лавках не осталось ни одного человека?

Торговля, впрочем, развернулась прямо здесь. Прохладительные напитки, сладости, горячие закуски, какие-то магические амулеты (читай — человеческие косточки и высушенные внутренние органы). Хорошо ещё, майки с именами фаворитов не продавали.

Кстати, о фаворитах. Имена выкрикивались с трибун — много, громко и сумбурно, но громче всех звучало, разумеется, имя Сун Ли. Красавчик-блондин знал себе цену; он стоял, глядя на всех и ни на кого, подняв руки, и самодовольно улыбался ревущей толпе своих фанатов.

— Они уверены в тебе, Сун, — хмыкнул какой-то покрытый шрамами здоровяк, на вид лет сорок с лишним и на голову выше самого Сун Ли. Длинные усы и объёмные мускулы делали его похожим на Халка Хогана. — Хотят, чтобы ты победил.

— Завидуешь, Шин? — хмыкнул Сун Ли. — Вроде ты не слабее меня, но такой славы не снискал.

— Потому что занимаюсь своим делом, а не свечу смазливой мордашкой направо-налево, — беззлобно отозвался Шин. — Удачи, Сун. Буду рад сойтись в финале и раздавить тебе череп.

Он картинно хрустнул пальцами — и встал в позу культуриста, демонстрируя надутые мышцы.

…мы, участники, стояли на огромной арене — все полторы сотни или сколько нас тут было; должно быть задним рядам мы казались муравьями, но они всё равно толкались, и орали, и жрали местный попкорн… в общем, безудержное веселье полным ходом.

— Жители и гости Тансона! — наконец, заговорил местный распорядитель. Он орал, что было сил, встав у огромного рупора — вроде того, что были в ходу и в мире Виссариона, только раза в три побольше. Ну, по крайней мере, работает. — Это торжество, ликующий триумф Силы, кровавое празднество — всё во имя Великих Мастеров, что явились в наши земли два столетия назад и даровали нам Силу! Слава Великим Мастерам!

— Слава Великим Мастерам! — грохнули и участники турнира, и трибуны так слаженно, что я даже чуть поморщился. Много чести вашим Мастерам… ох, чёрт, как же далеко дело-то зашло. Целый мир обратить в демонизм… и как знать, сколько ещё таких миров есть или было у демонов?

Надеюсь, они хотя бы обойдутся без проповеди. Где-то в первых рядах я уже видел людей в облачениях Темнейших.

— И начнётся этот Гранд-Турнир с традиционной церемонии принесения жертв! — взвыл «конферансье».

Бл*дь. Уж лучше бы проповедь.

Я стоял ровно, ничем не выдавая своих эмоций, но настроение было хуже некуда. Мог бы догадаться, между прочим.

Впрочем — поздно метаться, когда на тебя смотрит такое количество народу, и если дать им повод заподозрить во мне чужака — меня растерзают на месте. Я знал это, когда шёл сюда, вместо того, чтобы прятаться и действовать исподтишка.

Трубы взвыли так, что ушам стало больно; демоны, ко всему прочему, обладали удивительно извращённым музыкальным слухом — что ни песнопения в их честь, то дикая какофония. Впрочем, думал я вовсе не об этом.

Не убить? Выдать себя, а тогда всё летит к чертям.

Убить?.. Признаться, мне чертовски не хотелось этого делать. И даже не ради жертв, всё равно жалких, забитых и обречённых. Не ради их жизней, которые всё равно окончатся подобным образом. Ради… себя.

И, к тому же, из-за демонов. Всё-таки каждая подобная жертва — «подкормка» не только мне, но и им. Ритуал придуман не просто так — они жируют на этом мире, как тифозные мухи на разлагающемся трупе. Более чем уверен — каждая душа убитой жертвы отправляется в Лимб, а дальше…

Жертвы выходили из недр Колизея неровным строем. Сутулые, ничего не выражающие фигуры людей, у которых не осталось даже эмоций; шрамы и кровоточащие порезы. Рабов долго обрабатывали, прежде, чем вывести сюда.

— Слава Великим Мастерам! — вновь заорал распорядитель в свою огромную трубу — и все присутствующие тут же откликнулись громогласным рефреном.