Я убил Бессмертного. Том 4

Дыбу. Металлический крест и ржавые цепи. Костюм принцессы Леи в плену у Джаббы Хатта… к дьяволу костюм принцессы Леи в плену у Джаббы Хатта, это объективизация и мерзко по самой натуре! Впрочем, воображение этот костюм всё-таки рисовало — наравне со всем остальным стереотипным набором пленителя.

Ничего такого не было, в реальности всё было скучно, лаконично и максимально практично. Стул и крепкие верёвки — никакой романтики. С одной стороны это было хорошо — абьюз и романтизация домашнего насилия всегда занимали почётное место в личном списке главных проблем мира, по мнению Йоко. С другой… насколько это уменьшало шансы на побег?

Набросить цепь на шею палачу, как это сделала принцесса Лея, тут не удастся. Руки и ноги снова напряглись; сила Йоко всё-таки была заметно выше, чем у обычного человека, но… проблема в том, что пленители видели бои на арене и знали об этом. Они подготовились.

Палач обернулся, и на его лице играла добродушная, щербатая улыбка.

— Волнуешься? — басовито спросил он.

Ответом Йоко стало презрительное молчание.

***

Человек с мешком на голове мычал и вырывался, пытаясь врезать тем, кто его вёл. Впрочем, вышло это у него так себе — со сломанной ногой не побрыкаешься.

— Тьфу!.. — кажется, он всё-таки выплюнул кое-как закреплённый кляп. — Отпустите, придурки! Да вы знаете, что я с вами сделаю?.. Да вы знаете, что я?..

Ино Сонним улыбнулась, глядя на эти потуги. Вот так всегда.

— Снять с него мешок, — велела она. Приказ живо исполнили; глаза Мастера скользнули по стражникам, гневно чиркнули по стенам — и замерли на её фигуре, стоящей напротив.

— О… — осёкся он. — Госпожа Сонним…

В глазах человека, только что переполненного яростью, возмущением, желанием рвать и метать — поселился страх. Когда тебя хватают посреди ночи, накидывают на голову мешок и тащат куда-то — вполне логично предполагать всякое. Но когда ты узнаёшь, что это было сделано по приказу самой Ино Сонним…

— Госпожа, простите, — он резко поклонился, уводя полный ужаса и непонимания взгляд в пол. — Но что происхо-а-а-а-а!!!

Ино не торопилась прикончить этого типа. Вначале — боль. Такая, по сравнению с которой полученные днём на арене травмы покажутся лёгкой разминкой.

Для неё самой, конечно, это была капля в море. Страдания и смерть этого типа усилят её лишь на такую малую толику, что этого никто не заметит. Но… Мать дала вполне чёткие указания.

Усиляться. Прямо сейчас, и так хорошо, как получится.

Впрочем, идея всё-таки принадлежала ей, а не матери — использовать тех участников турнира, что выбыли этим днём. Не всех — штук пять-семь. Кто их хватится, израненных одиночек, которым больше не нужно появляться на арене?.. А вместе с тем — подпитка из них лучше, чем их рабов или обывателей-горожан. Всё-таки Мастера, пусть даже и паршивые.

Так что Ино не спешила. Как там сказала мама?.. Всё свершится этой ночью, и ей нужно быть готовой.

Она, конечно, знала больше, чем говорила. Ещё бы — Мать Рока была не человеком, а уж те, кто диктовал ей свою волю — тем более. Но делиться чем-то с Ино, кроме прямых инструкций, нужным они не считали.

Это бесило, но… здесь ничего нельзя было поделать. Лишь смириться.

Самой Ино казалось, что всё поменялось, как только она упомянула в разговоре имя «Аротуру Готофуриду». Как будто… Мама узнала его. Она лишь потребовала повторить, затем отключилась минут на десять… а после вернулась и дала совершенно новые инструкции.

Белого Мастера не убивать, оставив в качестве приманки. Накачаться Силой настолько, насколько получится. И — ждать.

И Ино ждала.

***

— Они засекли какие-то крики, — отчитался я. — В подвале точно кого-то пытают.

— Это голос Йоко? — быстро уточнила Эмбер.

Я пожал плечами.

— Спроси чего полегче. Это всего лишь мёртвые крысы, а не разведывательные дроны. Они не отличат голос Йоко от голоса не-Йоко.

— Ну так и… долго ещё мы будем здесь торчать? — у Эмбер, похоже, заканчивалось терпение. — Может, уже приступим к тому, зачем пришли? Или подождём ещё два часа, пока твои крысы облазят каждый угол, а Йоко превратят в фарш?

— А ты что предпочтёшь? — уточнил я. — Чтобы мы пошли в дом, и в фарш превратили уже нас? Или чтобы я дал отпор и сам стал психопатом с демоническими замашками?

Эмбер заткнулась, глядя на меня с откровенной неприязнью. Но, по большому счёту… она была права. Стоя тут, мы ничего не добьёмся; нужно идти вперёд и освобождать Йоко, пока — и если — это ещё возможно.

Проблема состояла лишь в том, что… и я тоже был прав.

***

— Меньше волнуйся, — всё так же улыбаясь, посоветовал палач. — Я ведь не убиваю. Только калечу, да и то как сказать — иные отсюда выходили очень даже бодро, на своих двоих…

Он шёл вперёд, аккуратно неся перед собой раскалённую жаровню, наполненную углями. Две толстенные перчатки сжимали жаровню очень осторожно и… профессионально. Да, снова в голову лезло именно это слово.

— Начну я с таких вещиц, которые особо-то и не нужны, — заметил палач, ставя свою ношу на пол и скидывая рукавицы небрежным движением. — Уши, например. Ты ведь будешь слышать, даже если я их вовсе отрежу, так? Вопросы госпожи услышишь, а это главное. Или, допустим, нос…

Время стремительно кончалось, и выхода не было. Если только…

Нет, верёвки крепкие — не разорвать. Но насколько крепок стул? И… насколько крепок сам палач, вот в чём вопрос?

Пытки и смерти в этом мире — главный источник силы. Палач пытает, следовательно, палач силён. С другой стороны, он сам сказал, что не убивает…

Ну, вот и ответ на вопрос.

Щербато улыбаясь, палач издевательски поглядел на Йоко, взял в руку нож с раскалённым добела лезвием и уже направил его к левому уху…

Вот ублюдок. Йоко захотелось презрительно высказаться, вот только требовалось сейчас всё же иное; а именно — рывок в сторону, и одновременно — толчок ногами. Только бы удалось, только бы удалось…

Палач громко взвыл, когда его пнули точно под коленку.

— Что такое? — удержаться всё-таки не получилось; голос Йоко был полон яду. — Боишься боли, зайчик?

Впрочем, уже через секунду о сарказме пришлось забыть — стул рухнул на каменный пол, и плечо взорвалось уже собственной болью. Палач прыгал на одной ноге, а значит, был неустойчив; лучше момента уже не будет…

Ещё один пинок — и высококвалифицированный работник тисков и клещей летит лицом прямо в жаровню; вой становится ещё громче, переходит в истошный вопль…

В чём всё-таки преимущество пыточной — так это в толстых стенах. За них ничего не просочится, а если всё-таки — то никому не придёт в голову обратить внимание на крики боли, доносящиеся из пыточной.

Кувырок; Йоко повезло, и стул всё-таки треснул при падении. Верёвки на руках обвисли; ноги всё ещё были связаны, но сейчас было не до точно, чтобы церемониться с ними. Палач, хоть и пострадал, был ещё жив.

— Как-то ты резко потерял вид профессионала, — яд стал лишь сильнее; подобрать с пола ножку стула, подобраться ближе — осторожнее, а то со связанными ногами недолго рухнуть следом…

Палач поднял голову как раз в тот момент, когда дубинка взметнулась вверх. Обожжённое лицо, сгоревшие волосы, что-то, напоминающее передержанную яичницу, на месте глаз… а главное, запах.

Удар вогнал голову обратно — туда, где она и находилась. Вопль стал приглушённей; понадобилось ещё полдесятка ударов, чтобы он стих вовсе.

Пронесло?..

Вряд ли. С палачом разобраться вышло, но вокруг полный дом садистов-сатанистов, и отмахаться от них простой палкой не получится.

Взгляд Йоко скользнул по просторам пыточной.

По счастью, местный инструментарий напоминал не только косметические приспособления. Было тут и кое-что… посущественней.

***

Удар.

Давно, очень давно я не бил кого-то по макушке с такой осторожностью. Тихо, возможно, даже ласково.

Впрочем, стражнику хватило. Это был не стражник из свиты Ино Сонним — с тем бы пришлось повозиться — а один из местных, и его подготовка оставляла желать лучшего. Мужчина упал, икнув, и принялся пытаться вдохнуть воздух.

— Твой выход, — кивнул я Эмбер — и та, подойдя ближе, резко свернула дезориентированному стражнику шею.

Проблема была в том, что Эмбер умела убивать — но понятия не имела, как делать это тихо. Профиль не тот; какой Плутающий будет играть в наёмного убийцу, идя против монстров Тумана?

Вот и приходилось делать работу пополам. Я вырубаю, она добивает.

— Думаешь, тебя не раскусят? — нахмурилась она. — Может, телохранители этой Сонним и не знают в лицо каждого из местных. А сами местные?

Я прислушался; всё тихо. Момент мы всё-таки подгадали удачный. Мы простояли возле особняка добрых минут двадцать, и заметили, что маршрут одного из местных охранников включает в себя и этот закуток — и что, кроме него, сюда никто не заходит.

Теперь проблема в том, как попасть внутрь. Убивали-то мы его, стыдно сказать… через забор. Удивительно, как можно прикончить человека, стоящего за два шага от тебя.

— Зависит от многого, — отозвался я еле слышно. — Сейчас меня волнует другое. Что дальше?

Можно было бы перелезть через забор. Можно, и даже легко. А вот сделать это беззвучно не выйдет. Разве только…

Идея. Вперёд.

— Ты чего-то ждёшь? — удивилась Эмбер, глядя, как я застыл, прислушиваясь к происходящему за углом.

— Жду, — кивнул я. — Вот сейчас… вот-вот… Вот!

Грохот не заставил себя ждать. Мёртвым крысам не поручишь что-то серьёзное — вроде убийства или какой-то крупной диверсии — но пробраться на балкон и скинуть оттуда цветочный вазон они вполне в состоянии. Застучали шаги; стража явно забеспокоилась происходящим.

— У нас две минуты, — скомандовал я, буквально взлетая на забор. На фоне суеты они не заметят шума… так я надеялся, во всяком случае. Затем всё уляжется, и…

Ну, мы успели перебраться через забор. Чего мы не успели, так это сообразить, что дверь неподалёку распахивается, и на крыльцо выходит полная дама со свечкой в руке, и что…

Эмбер нанесла удар так быстро и резко, что тётка не успела даже закричать; я тоже успел подскочить — и живо подхватил падающее тело.

— А ты хладнокровна, — заметил я.

— Чего жалеть этих садистов? — фыркнула Эмбер.

— Это? Это кухарка или экономка, — я пожал плечами.

— Прислужники ничем не лучше своих господ, — Эмбер махнула рукой. — Не болтай, Готфрид. Живо натягивай форму, пока не явился кто-нибудь ещё.

Ладно. Действительно не лучшее время для дебатов.

***

— Дочь. Ты готова?

Ох. Скоро голова начнёт раскалываться от этих «явлений». Ино сделала жест стражникам, чтобы те освободили помещение; не то, чтобы они всерьёз мешали, но всё-таки без них удобнее. Особенно ночью, когда и так голова раскалывается и хочется спать. Стражники без лишних вопросов вышли прочь; в помещении остались только Ино — и семь окровавленных трупов, которые ещё вчера были полными надежд Мастерами.

— Я сделала то, что ты сказала, мама.

Ино еле подавила зевоту. Нет, ни о каком турнире наутро и речи быть не может; закончить здесь и отсыпаться. Знать бы ещё, что именно закончить?

— …мало.

Ино промолчало. Слова явно не требовали ответа; мать просто решила высказать своё мнение.