Отпуск с проклятым

***

Водные процедуры благополучно завершились. Теперь было бы неплохо перекусить. Но сначала стоило разведать обстановку в семье. Именно поэтому решила позвонить не мужу, а Любе. Уж кто-кто, а дочь, если что не так, точно от меня ничего скрывать не станет, чего не скажешь про Никиту и свекровь. Эти двое, возникни какой спорный вопрос, всегда неизменно принимали сторону Макса. Даже если тот в результате оказывался не прав. Впрочем, такие ситуации возникали крайне редко. И тем не менее случались.

Наконец послышались протяжные гудки. Слушая их, присела на диван и принялась напряженно дожидаться ответа в надежде, что сегодня мне повезет. Я уже неоднократно пыталась дозвониться до Любы в эти дни. Но безрезультатно. И сейчас одной из обязательных тем предстоящего разговора было — выяснить причину этого странного молчания.

— Привет, мам! — раздалось из трубки и я наконец смогла выдохнуть с облегчением.

— Милая! Как же я рада тебя слышать! У тебя все хорошо? Как братья?

— Мама, спокойствие и только спокойствие. Тем более что повода нет. У нас все норм.

— Тогда почему ты уже несколько дней мне не отвечаешь? — стараясь казаться спокойной, спросила я.

— Хороший вопрос, — явно не спеша с объяснениями, выдала дочь. — Если расскажу, обещаешь сильно не сердиться?

— Обещаю, — уже подозревая, кто главный виновник этого молчания, произнесла я, хотя внутри все так и клокотало от обиды и злости.

— Папа просил лишний раз тебя не беспокоить. Поэтому и настоял на том, чтобы мы пока ничего не говорили.

— Люда, не тяни, — нетерпеливо намекнула на продолжение я.

— Сначала ты должна знать, что мы со всем справились. Хоть и не сразу. Оценки по математике и русскому я исправила. Не на пятерки, конечно. Но четверть закончила хорошисткой. Никита помирился с друзьями. Отек глаза почти спал. Губа зажила. Деньке швы на лбу на следующей неделе снимут. Так что, можно считать, худшее позади.

— Ну, держись, Макс. Дай только вернуться, и я тебе такое устрою! — тихо прорычала я, предусмотрительно закрыв нижнюю часть телефона, чтобы дочь не могла этого слышать. Мысленно предвкушая расправу над одним крайне безответственным конспиратором, сделав над собой очередное усилие, попыталась максимально добродушно спросить: — Как тебе нанятая папой няня?

— Ой, просто отлично!

Тут я отчетливо услышала, как дочь приободрилась, а ее голос начал звучать громче и увереннее.

— Правда? — поинтересовалась, не веря своим ушам.

— Да. Мама, ты бы ее видела. Она такая красивая. У нее глаза почти такого же цвета, как у тебя. И с таким необычным рисунком радужки. А ещё она столько интересных историй знает. Все время Деньке их рассказывает. Они, кстати, сразу подружились. Мелкий с ее рук вообще не слезает.

— Вот как, — отозвалась, начав мысленно успокаиваться, радуясь, что хотя бы насчет этого мне никто не соврал.

— Да. Ой, мам. Надо бежать. Там, кажется, шашлык сготовился. Боюсь, как бы они все без меня не съели, пока тут с тобой болтаю.

— Вы что, на природе?

— Да. Папа сегодня поднял всех ни свет не заря и повез к какому-то озеру. Даже бабушку умудрился вытащить из ее берлоги. Представляешь?

— Если честно, то слабо, — впав в очередной шок от всего услышанного, призналась я.

— Так что не переживай. У нас все хорошо. Отдыхай. Любим. Целуем. Пока.

— Ага. И я вас, — успела произнести прежде, чем дочь отключилась.

Уставившись невидящим взглядом на потухший экран телефона, попыталась еще раз осмыслить все только что услышанное.

Швы у Деньки на лбу. Отекший глаз Никиты. Няня. Люба, специально не поднимавшая трубку, чтобы меня лишний раз не волновать. Пикник у озера. Да что там творится, черт возьми? Макс! Вот скотина! А ведь так мне ничего и не рассказал. Почему? Не хотел волновать? Это вряд ли. Пытался доказать, что и сам в состоянии со всем справиться? Вот это уже больше похоже на правду. А теперь делает все возможное, чтобы показать — им и без меня неплохо живется. У детей началась неделя весенних каникул, и муж вдруг ни с того ни с сего решил проявить себя? Сделаться отцом года? Что ж, флаг ему в руки. Вот бы еще понять, почему нельзя было устраивать это все при мне? Не помню, чтобы когда-то отказывалась от подобного отдыха. Впрочем, было бы от чего. Особенно когда со стороны «обожаемого» супруга я даже ни разу намека на подобное времяпрепровождение не слышала.

Едкое чувство обиды, подобно мелкому противному червячку, грызло изнутри. А от всплывающих в голове одна за другой безрадостных мыслей мне с каждой минутой становилось только все хуже и хуже.

Что, где и когда я не так сделала, за что собственная семья решила меня проучить? Или это месть за отпуск? А может, нет во всем происходящем никакого подвоха? Максим просто из хороших побуждений решил организовать детям выезд на природу со всеми вытекающими. Да! Наверняка так и есть. Поэтому нечего придумывать лишнего.

Но как я ни пыталась мысленно себя успокоить, чувство несправедливости не угасало.

Так до конца не определившись, как именно относиться ко всему узнанному, что конкретно сказать мужу при нашем следующем разговоре (и стоит ли вообще что-то говорить), я спустилась на первый этаж гостиницы. Следующим пунктом назначения должен был стать ресторан. Но, прежде чем я успела завернуть в нужном мне направлении, взгляд невольно скользнул по двери напротив, выходившей на веранду и продолжавшую бурно цвести за ее пределами растительность. Память тут же услужливо подкинула небрежно кинутые слова Луррела, когда тот покидал мой номер:

«Если не веришь мне, тогда спустись в сад. Там ты найдешь ответы на все интересующие тебя вопросы…»

— Ответы, значит. Ладно, была не была. Давайте попробуем. Чем черт не шутит. Тем более что этих самых вопросов у меня успело накопиться предостаточно, — обратилась сама к себе и, проигнорировав жалобное урчание желудка, уже тоже догадавшегося, что ему пока ничего не светит, свернула в противоположную от ресторана сторону.