Отпуск с проклятым

— В смысле? То есть как? Зачем тебе это? — не ожидая ничего подобного, сбивчиво поинтересовалась я.

— В самом настоящем. Как? Сейчас научу. Зачем? Просто интересно, насколько сильно они на тебя похожи.

— Ну-у-у, ладно, — не видя в намерениях мужчины ничего плохого, все еще немного неуверенно отозвалась я.

Судя по широкой довольной улыбке Ворти, поняла, что он и не надеялся на мое согласие. А получив его, теперь чуть ли не светился от счастья.

— В таком случае слушай внимательно, что тебе нужно сделать, — незамедлительно принялся объяснять Лур. — Опускаешь руку в воду, закрываешь глаза и пытаешься максимально детально представить то место, где они сейчас могут быть. Не торопись и не сомневайся. Если не получится с первого раза, попробуй еще. А нет — я помогу. Но что-то подсказывает, мое участие тебе вряд ли понадобится.

Вот бы мне ещё его уверенность. Но делать нечего. Раз согласилась, теперь надо пробовать. Тем более что я и сама была не прочь хоть глазком глянуть, как там мои крошки. А уж насколько сильно мечтала поскорее их обнять! Но это все потом. Сейчас было бы неплохо сосредоточиться на том, что сказал Луррел. Итак, опустить руку в воду. Мамочки! А она и правда жутко холодная! Так, ладно. Не отвлекаться. Что дальше? Закрыть глаза и подумать, где сейчас могли бы быть мои дети. Учитывая, сколько уже должно быть времени в Москве, только в спальне. Ее-то я во всех подробностях и попыталась себе представить.

— Умница. Продолжай в том же духе. У тебя отлично выходит, — раздалось одобрительно сзади. Судя по всему, Ворти уже тоже поднялся со своего места и теперь внимательно наблюдал за всем, что я делала. Эх, если бы еще знать, что именно и как у меня получалось. Пока же все, что удавалось, было чистой воды импровизацией, основанной на интуиции. Нет, недавно проснувшаяся часть меня определенно знала, что делала. Но вот информацией делиться не спешила. Лишь направляла. И на том спасибо. Получалось — и ладно.

— Теперь можешь убрать руку, — разрешил Луррел.

Как раз вовремя, так как от температуры воды конечность уже откровенно начинала неметь, а кожу неприятно покалывало. Как в частично размороженном льду ее несколько минут подержала. Не самое приятное ощущение.

— Прости, я бы помог тебе, но… — произнес собеседник, с грустью наблюдая за тем, как я, поднеся руки к лицу, принялась активно согревать их горячим дыханием.

— Ничего. Не смертельно, — отозвалась добродушно.

Сказав это, сразу заметила, как быстро взгляд мужчины переместился мне за спину.

— Ого, — воскликнула, повернувшись, пораженная тем, что у меня получилось. Ведь теперь я отчетливо могла видеть на глади воды погруженную в полумрак детскую комнату с одним слабо горящим ночником между кроватями, а на полу след от падающего через открытую дверь света из коридора.

— Покажешь мне их поближе? — встав рядом, не отвлекаясь от видения, попросил Луррел.

— Как? — не совсем понимая, что теперь от меня требуется, спросила я.

— Просто представь, как подходишь, чтобы поцеловать их. Или погладить. Что у вас принято делать перед сном?

— Ладно, давай попробуем, — проигнорировав его вопрос, отозвалась я и сразу мысленно направилась к кровати дочери.

— Красивая девочка. Жаль, она не моя. Будет копия ты, когда вырастет, — услышала спустя несколько мгновений и поняла — мой очередной фокус снова удался. — Мальчику мало что от тебя досталось. Но определенное сходство тоже есть. Как и характер. Похоже, он унаследовал от тебя больше внутренних качеств, чем внешних. А где младший? У тебя ведь их трое?

— Младший пока с нами спит. Не уверенна, что… — Я уже вознамерилась мысленно переместиться в нашу с мужем спальню, но не успела обратить все внимание на дверь, как мгновенно позабыла о том, что собиралась сделать. И причиной тому стали две стоявшие ко мне боком в проеме фигуры. И если в одной четко угадывался силуэт Максима, то вторая явно принадлежала женщине. И я почему-то нисколько не сомневалась, какой именно. Не успела отойти от первого шока, как меня настиг второй, стоило уже успевшей сделаться ненавистной мне няне порывисто податься навстречу стоявшему напротив нее мужчине и поцеловать его, после чего не спеша отдалиться, развернуться и, коротко оглянувшись, скрыться из виду. Мгновение, другое, и мужской силуэт, оттолкнувшись от косяка, исчез в том же направлении, что и женщина. Дверь спальни закрылась, тем самым погружая ее в темноту, а картинка на поверхности воды принялась активно таять.

Продолжая неподвижно стоять и смотреть туда, где ещё совсем недавно вершила собственную магию, я сама не заметила, как меня начало пошатывать, на глаза навернулись слезы, а губы задрожали в преддверии уже едва сдерживаемых рыданий.

— Прости, но мне пора, — произнесла едва слышно и, надеясь, что мужчина услышал, зашагала к выходу. Чем ближе подходила к двери, тем активнее меня несли к ней ноги. Достигнув ее, подхватила с пола свои туфли и, продолжая удерживать их в руках, насколько быстро позволяла длинная юбка платья, бросилась к лестнице.

Как добралась до номера, я помнила слабо. Отворив дрожащими руками дверь, влетела внутрь и принялась активно метаться по комнате в поисках телефона. Он обнаружился в спальне на прикроватной тумбе. Подхватив его, нажала разблокировку и, совершенно позабыв про журнал, принялась быстро набирать хорошо знакомый мне номер. Первая попытка, вторая, третья. Но все, что я слышала — это лишь редкие протяжные гудки, продолжавшиеся до тех пор, пока их количество не достигало лимита, а вызов не сбрасывался сам собой. И так раз за разом, пока я, окончательно отчаявшись дозвониться сегодня до мужа, просто не положила телефон обратно на место. Убрала от него руку, и тут меня накрыло окончательно. Прикрыв рот внешней частью ладони, опустилась на пол, оперлась спиной о кровать, обняла ноги руками и уткнулась лицом в колени. Не став больше сдерживаться, протяжно застонала, тем самым выпуская наружу все, что сейчас чувствовала.

Не знаю точно, сколько я вот так просидела, пока слезы не пошли на убыль, а проливать их уже и вовсе не осталось никаких сил. В груди как черная дыра образовалась. Она же вобрала в себя все мысли и эмоции. Как плохие, так и хорошие. А я без зазрения совести отдала их. Потому что так было легче. Не думать об измене, не чувствовать предательства. А просто быть. Здесь и сейчас. Сидеть на полу, запрокинув голову назад и закрыв глаза, слушать, как редкие слезинки продолжают скатываться по щекам и приглушенно падать на покрывало. В какой-то момент мне показалось, что я была готова уснуть в этом положении, когда вдруг ощутила на ноге чье-то прикосновение. Открыв глаза, взглянула на сидящую передо мной на корточках безликую фигуру и, слабо улыбнувшись гостю, принялась активно стирать с лица соленую влагу.

— Привет, Глюк, — поздоровалась, таки заставив себя подняться с пола. Да и то, чтобы сразу присесть на край кровати и, плотно сцепив руки в замок, смущенно опустить взгляд. Мне было стыдно, что Луррел видел меня в таком виде. Как и то, свидетелем чего стал еще в пещере.

Пока размышляла на эту тему, магическое воплощение Ворти снова попыталось меня коснуться. Не встретив сопротивления, Глюк накрыл мои ладони своими и, крепко сжав, принялся ласково поглаживать их большим пальцем.

— Все нормально. Правда, — шмыгнув носом, сама не зная, кого именно пыталась в этом переубедить — себя или своего утешителя, хрипло произнесла я.

В попытке сбежать то ли от собственной лжи, то ли от жалости со стороны мужчины высвободилась из его тут же ослабевшей хватки и, забравшись на кровать, легла на подушку спиной к своему ночному гостью.

Глядя через не занавешенную балконную дверь на молодой месяц, от которого пока ещё было слишком мало света, я внезапно ощутила, как матрац позади меня чуть прогнулся, а руки Глюка обняли за талию, аккуратно пододвигая ближе к себе. Странно, но это вызвало во мне новое желание разреветься. Чтобы такого не произошло, резко развернулась и, уткнувшись лицом в широкую блестящую грудь, закрыла глаза и затихла, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Кажется, в этот момент второй части меня все же удалось пробраться через всю ту пелену боли, что окружала теперь мое сознание. Вполне довольная положением дел, она принялась активно одаривать меня своим спокойствием и теплом. Или второе являлось уже заслугой Глюка. Так или иначе, именно все происходящее оказалось тем самым, что мне было сейчас так нужно. Убаюканная этим странным состоянием то ли умиротворения, то ли безразличия, я даже не заметила, как заснула.