Орбека. Дитя Старого Города

– С тобой! – сказал Франек, поднимаясь.

Но в эти минуты он съехал на ложе и побледнел. Его сломила страшная боль в руке; он стиснул зубы, нахмурил лоб, встал повторно. Он закачался, но с помощью приятеля и Анны сделал несколько шагов. Ендреёва стояла немного поодаль, плача, ломая руки, шепча молитвы.

– О! Я хотела бы, чтобы он отсюда ушёл, и не могу с ним расстаться. Как он пойдёт, бедняга, потеряв столько крови? Как мне тут одной остаться?!

– Вы придёте к нему, сколько раз вам захочется.

– Я вас провожу, – прибавила Кася потихоньку.

– Спеши! – шепнула Анна. – Светает! Светает! Раненого узнают по лицу, по походке.

Не была прощания с матерью и более долгого разговора; всё больше белый день заглядывал в окна, должны были поспешить; Франек с помощью Анны набросил на плечи плащ и двинулся к двери, но голова у него кружилась и ноги тряслись.

– Силы, брат! Немного! Только немного! – говорила Анна, провожая его. – Собери её! Кто хочет, тот может!

Франек грустно улыбнулся… шёл… Ендреёва вела его, осеняя крестным знамением, до верхней части лестницы; там остановилась. А когда её единственный ребёнок исчез в темноте, долго стояла как вкопанная на пороге; потом пришло ей в голову, что ещё через окно может его увидеть на улице, и побежала к окну. Высунулась из него; увидела его, медленно идущего с Анной… миновали стражу… исчезли.

Старушка опустилась на колени перед образом Богоматери Скорбящей и упала в обморок.