Пираты московских морей

НЕКВАС СОВЕТУЕТ

— Ну а второй сюжет? — спросил Владимир.

— Какой еще сюжет?

— Ты же обещал мне два сюжета: один «оттуда», другой — от Петра Некваса.

— А-а… Ты про это? — сказал пьяным голосом банкир. Но Фризе чувствовал — придуривается. Глаза у Некваса были хитрые и совсем трезвые. И не останавливались ни на минуту. — Давай выпьем, а потом пройдемся.

«Ну, вот, — подумал Фризе, — А говорил, что у него на сто метров вокруг нет ни одного постороннего уха».

Он разлил виски. По чуть-чуть. Посмотрел на Владимира, на виски. И поставил стакан на стол. Фризе тоже не стал пить. Даже не притронулся к стакану. Банкир глянул на него одобрительно и поднялся из-за стола:

— Подышим свежим воздухом.

На палубе Неквас проверил, взял ли с собой ключи. Ключи были на месте — в кармане легких шелковых брюк.

Он захлопнул дверь в салон яхты, подергал ее.

Они пошли по длинному причалу, и Петр внимательно разглядывал ошвартованные вдоль причала яхты. Всюду было тихо и безлюдно. Лишь еле-еле плескалась волна о гладкие, тугие борта яхт.

Таких больших яхт, как у Некваса, в затоне не было. Банкир молчал, а Фризе наслаждался свежим воздухом, легким запахом смолы, красок и доносившимся откуда-то аппетитным запахом мяса. Где-то жарили шашлыки. На середине затона была видна моторная лодка с заглушенным мотором. На ней сидел рыбак с длинной удочкой.

Неквас многозначительно посмотрел на Владимира. Еле слышно сказал:

— Видишь?

Фризе пожал плечами.

— Ну, рыбак… И, что?

— Не гуди ты так, Володя. Всю рыбу ему распугаешь.

«А он трусоват, мой соспонсор. — подумал сыщик. — Как это у Петюнчика достало решимости приговорить свой многочисленный коллектив?»

— Я покажу тебе мою яхту с берега. Картинка. Здесь чужие посудины ее напрочь заслонили.

Но когда они пошли по берегу, Неквас и не вспомнил о своей «картинке».

— Володя, мой тебе совет: не ходи на встречу в Администрацию. Уезжай от греха подальше. Обдерут как липку.

— Во-первых, меня туда больше не приглашали…

— Пригласят.

— Во-вторых, я туда идти и не собираюсь. Я мальчик самостоятельный.

Он вспомнил про подсунутое под дверь письмо. Тоненький листок бумаги, на котором было написано: «Штирлиц, по твоему следу пустили убийцу. Будь осторожен. Бумажку сожги».

— Дурак ты, Володя, а не самостоятельный мальчик, — неожиданно зло сказал Неквас.

— Все самостоятельные или в тюрьме сидят, или обосновались в фешенебельном районе Лондона, — сострил Фризе. — Или собираются туда…

— Откуда ты… — вздрогнул Неквас, но понял, что этим возгласом выдал себя.

— Да ниоткуда. Интуиция подсказывает. Ты же не хочешь в тюрьме сидеть? Значит, на берега Альбиона собрался?

— Умный? — спросил банкир.

— Догадливый.

— Ты, Володя, придержи, пожалуйста, свои догадки при себе. Ладно?

— Я не болтливый. Своих коллег, спонсоров, не закладываю. Честно говоря, ты меня, Петя, озадачил.

Он вспомнил, как настороженно вел себя банкир Антонов, как выспрашивал, не продал ли он свое дело в Германии.

— Думаешь, мне жаль свои капиталы? Бог дал — Бог взял. Только к кому они попадут?

— К тому, к кому следует, и попадут. Без задержки.

— А тебе моя недвижимость не нужна? Недорого возьму.

— Свою не знаю, кому загнать. И тоже недорого. Не найти покупателя.

Фризе вздохнул:

— Не было у бабы печали, завела она порося.

— Жирного хряка она завела, — засмеялся Неквас. К нему вернулось хорошее настроение. — Спокойно живет только тот, кто делится с властью. Мы все составили себе состояния с ее помощью и теперь вынуждены делиться. Кто не отстегивает, тот сидит. В тюряге сидит, — уточнил банкир. — Или, как ты говоришь, гуляет по «фешенебельным» районам. Парижа, Мадрида, Вены… Далее везде. Кто был никем, тот станет всем… Откуда, ты думаешь, эти слова? Из Интернационала? Они их взяли из Библии.

— По лондонским улицам, я сказал!

— Неважно. Главное, вдали от отечества. «Горе вам, богатые, ибо вы положились на ваше богатство, и вы лишитесь богатства, так как вы не думаете о Всевышнем во дни своего богатства. Вы творили хулу и неправду и приготовили себя ко дню кровопролития, и ко дню мрака, и ко дню Великого суда».

«Что он мне святые тексты читает? — подумал Фризе. — Время пришло замаливать грехи? Скажи — ведь обидится».

Но не удержался. Спросил с усмешкой:

— Ты эти библейские истины мне зачем цитируешь? Чтобы показать свою эрудицию? Или ерничаешь?

— Смеешься? А я боюсь. Все это ерунда, досужие вымыслы, а вдруг? «Знайте, что вы будете преданы в руки праведных; они перережут вам шеи, и умертвят вас…»

— Что, так плохо?

— Хуже некуда. Ты думаешь, чистеньким ничего не угрожает? Доберутся. Можно сказать, уже добрались. «Ваши неправедные речи будут прочитаны…»

— Да ты начетчик, Петя! У тебя библейские цитаты с цифрами доходов не путаются?

— У меня даже цифры с цифрами не путаются! Когда речь идет о доходах. По математике я всегда был на голову выше остальных. А Библия… Это «конфетки — бараночки»!

Похоже, Неквас прошел основательную подготовку в какой-нибудь религиозной школе. Святые тексты он шпарил без запинки. Но Фризе не стал его об этом спрашивать.