Топить печаль в бушующем пламени

Он говорил, что никогда не слышал о «запретной зоне». Однако в его памяти был момент, когда он пригласил других учеников господина Юэ-дэ на ужин в элитный клуб. После третьего бокала, те из «прославленных мастеров», что выпили слишком много, принялись хвастаться и трепать об этом месте.

— Спросите его о Цзи Цинчэне, — сказала Гу Юэси.

Агент из класса духовной энергии тут же поспешил выполнить приказ второго капитана. Вынув фотографии Цзи Цинчэня, он спросил простофилю:

— Вы знаете этого человека?

Простофиля некоторое время смотрел на фото:

— Ну, да, я помню его. Это обычный бродяга из Дунчуаня. Ох уж эти бродяги. У них нет школы, им не на кого опереться. Они такие жалкие. Кто-то помог ему разыскать меня. Вроде бы, он где-то услышал, что я присоединился к мастеру и хотел воспользоваться моими ресурсами. Он не был похож на порядочного человека, и мне это не понравилось. У него масляные уста и скользкий язык8. Однажды я пригласил на ужин девушку… Что вы уже обо мне подумали?!

8 油嘴滑舌 (yóuzuǐ huáshé) — масляные уста и скользкий язык (обр. легкомысленный, несерьезный).

Ван Цзэ и Сюань Цзи посмотрели друг на друга. А вот и главная героиня «ловушки», о которой говорил козлобородый.

Это было чистосердечное признание.

— Кем была эта девушка?

— Я не знаю, — сказал простофиля, потерянно качая головой. — Какой бы красавицей она не была, она всего лишь обычный человек. Зачем мне было спрашивать?

— А теперь подумайте хорошенько и расскажите нам о ней.

— Э-э-э... Очень молодая, невысокая, с овальным лицом ... — пока он вспоминал, взгляд мужчины блуждал из стороны в сторону. Похоже, это давалось ему с трудом, так как девушка не произвела на него никакого впечатления. Выражение его лица оставалось равнодушным, но картина в его голове была иной.

— Деточка моя, будь хорошим мальчиком, — протянул Ван Цзэ, закрывая Чжан Чжао глаза. — Не смотри, это только для лиц, старше двадцати одного года.

— Мне двадцать три! — запротестовал Чжан Чжао.

Воспоминания простофили превратились в короткий порнофильм. Изображение рябило, словно он и сам не понимал, что несет. В этот момент главная героиня вдруг подняла голову. У нее были лисьи глаза, не очень большие, но невероятно глубокие. Во взгляде сквозили кокетливые нотки. Ее широковатый лоб украшал нарисованный цветок. Девушка выглядела невероятно соблазнительно.

Гу Юэси и Ван Цзэ заговорили почти одновременно.

— Подождите, кажется, я уже где-то видела эту девушку с рисунком на лбу, она была в списке разыскиваемых, — произнесла Гу Юэси.

— Хуа Ху! — решительно воскликнул Ван Цзэ.

Он тут же склонился над экраном.

— Это была рабочая поездка. Не каждый день я путешествую за казенные деньги. Мои «старые друзья» предлагают за нее хорошую награду. Если я правильно помню, кодовое имя этой девушки «Хуа Ху»9, она из «школы Истинного Учения».

9 花狐 (huā hú) — досл. Цветочная лиса.

— Истинного чего? — спросил Сюань Цзи.

— Школа Истинного Учения, — шепотом объяснил, стоявший в стороне Ян Чао. — Это антиобщественная организация, состоящая из людей с особыми способностями. Они считают, что люди с особыми способности превосходят других и должны править миром. Считают, что они должны стоять в стороне от обычных людей. Брак с обычным человеком для них считается преступлением. Это просто кучка законченных расистов.

— «Фэншэнь» уже много лет выслеживает этих ребят, — продолжал Ван Цзэ. — Школа Истинного Учения считает обычных людей скотом. Именно они были виновниками инцидента с «пальто из человеческой кожи», наделавшего немало шума несколько лет назад. Эта женщина — одна из главных подозреваемых. Она один из представителей класса духовной энергии, находящийся в бегах.

Чжан Чжао почесал затылок.

— Так что же это получается? Обычный человек, не разбирающийся во всей этой ерунде, использовал разыскиваемого преступника из класса духовной энергии в качестве реквизита для «ловушки», чтобы вытянуть местоположение шаманского кургана у другого обычного человека, не разбирающегося во всей этой ерунде?

— Итак, вопрос лишь в том, кто все-таки стоит за раскопками на кургане и кто написал текст темной жертвы? — Сюань Цзи зажал губами сигарету и прищурился. — Кто был первым, кто продал призрачную бабочку Цзи Цинчэню? Какова роль «школы Истинного Учения» во всем этом деле?

Ван Цзэ выпрямился.

— Нужно поспрашивать об этом на черном рынке Дунчуаня.

Оперативники «Фэншэнь» вышли на улицу. Вдруг, словно «из ниоткуда» появилось огромное темное облако.

Метеостанция Дунчуаня переживала беспрецедентный кризис. Стоило им только предупредить всех «уделить особое внимание защите от солнца», и на город будто обрушился тайфун. Небо затянуло густыми тучами, поднялся ураганный ветер, и раскаты грома один за другим обрушивались на землю. Мир превратился в древнего встревоженного дракона, который настороженно и сердито поднимал голову и издавал глухой рев.

Инициатор грозы, Шэн Линъюань, стоял на вершине здания финансового центра, на самой высокой точке Дунчуаня.

Он поднял глаза и посмотрел на небо. Тяжелые грозовые тучи собирались прямо над его головой, жадно наблюдая за ним. Стоило ему хоть на шаг отойти, и его тут же испепелило бы дотла.

Тогда, в Чиюань, когда он убил Би Чуньшэн, в дополнение к гневу темного жертвоприношения, он также навлек на себя восемьдесят один удар молнии, уничтоживший его тысячелетнюю пустую куклу.

Во второй раз это случилось, когда он сражался с Алоцзинем в лесопарке Дунчуаня. Он высвободил часть своей силы, чтобы подавить Бедствие, но прежде, чем ему удалось успокоить Алоцзиня, он снова получил разряд.

Шэн Линъюань знал, что небо и земля не потерпят его присутствия здесь, весь мир был его оковами. Если он будет действовать опрометчиво, его непременно постигнет кара.

Он слегка наклонил голову и не сразу отозвал свое божественное сознание. Его взгляд зацепился за шпиль громоотвода. Он решил использовать его как «ритуальный сосуд» и прощупать границы небесного закона.

Густой черный туман собрался в его ладонях, почти полностью затопив крышу. Из темноты появились тексты шаманских заклинаний и поднялись в воздух, становясь все больше и больше. Шэн Линъюань внезапно взмахнул руками, и туман, полный бесчисленных проклятий, опустился вниз, на землю, в одно мгновение накрыв весь Дунчуань. Вдруг, над ухом у молодого человека раздался внезапный щелчок, будто треснул серебряный кувшин. Шэн Линъюань мгновенно оказался в трех чжанах от того места, где ранее стоял. Система молниезащиты здания была перегружена. Место, где он стоял, оказалось опалено молнией. Разряженный воздух все еще тихо потрескивал.

Шэн Линъюань оглядел почерневшую крышу. Похоже, небеса разрешали ему использовать лишь половину своей силы. Сейчас он был слабее любого из полководцев клана демонов прошлого.

Чиюань был запечатан более трех тысяч лет. Аура мира истончилась, как и наполнявшая его темная энергия. Небеса сформировали новые правила, не допускавшие слишком сильного вмешательства внешних сил.

Бедствия были наполовину демонами. Однако ему удалось обойти этот закон.

В следующее же мгновение вся ярость девяти небес устремилась к нему. Шэн Линъюань среагировал молниеносно. Воспользовавшись громоотводом на вершине здания, чтобы привлечь на него большую часть огневой мощи, молодой человек задержал дыхание и бросился следом за проклятиями.

Проклятия из черного тумана запутались в энергосистеме города, проникли в трубопровод, вместе с ветром они неслись сквозь толпу, как живые, проникая повсюду, ища людей со следами призрачной бабочки. Создатель тумана Шэн Линъюань ясно чувствовал, что все проклятия стекались в двух направлениях. В одной стороне находился филиал «подразделения Цинпин». Должно быть, их потомки уже арестовали тех воров, осмелившихся вломиться в шаманский курган. И хотя молодые поколения не отличались сильной кровью и высоким уровнем самосовершенствования, они все равно делали хорошую работу. Шэн Линъюань отвел взгляд и переключил свое внимание на другую сторону.

С другой стороны доносился странный удушливый запах.

Шэн Линъюань прошелся по городским улицам, пока, наконец, не вышел к месту назначения. Вывеска гласила: «Продовольственный рынок Дунчуаня». Опустив глаза, он увидел на земле сбежавшего омара, помпезно разгуливавшего по рынку, и нерешительно остановился.

«Продовольственный рынок Дунчуаня» занимал площадь в три тысячи му10, охватывая сразу две станции метро. Здесь было полно свежих морепродуктов, мяса, овощей, яиц и молока. Поскольку местная кухня попала в книгу рекордов Гиннеса, это место превратилось в одну из главных достопримечательностей города. Шэн Линъюань прибыл сюда рано утром. Закупочный персонал11 из местных ресторанов и жители близлежащих домов уже наводнили рынок, желая купить на завтрак самых свежих продуктов... они были повсюду. Рядом со входом стояло множество ларьков, из окошек которых, как из пароходных труб, валил белый пар. Проходящие мимо «белые воротнички», зевая, выстраивались в очередь. Древний император вновь задыхался в дыму современного мегаполиса.

10 亩 (mǔ) — му (мера земельной площади, равная 60 квадратным чжан, что соответствует приблизительно 0,07 га).

11 采购人员 (cǎigòu rényuán) — сотрудник, осуществляющий закупки.

Воспользовавшись одним из своих трюков, Шэн Линъюань временно исчез из виду. Тщательно избегая столкновений с прохожими, едва не врезавшимися в него, он только сильнее хмурился. Все запахи на рынке смешались между собой. Запахи людей, запах мяса и морепродуктов, прогорклая вонь вовремя неубранного мусора... В этой многослойной мешанине тонкий аромат заклинания был почти незаметен. Неудивительно, что злоумышленники решили собраться именно здесь.

Молодой человек посмотрел на восток. Он планировал призвать ветер и разогнать вонь, но вдруг, он краем глаза увидел мужчину, выходящего из такси.

Мужчина был высоким, его слегка отросшие волосы были небрежно стянуты на затылке. Черты его лица были острыми, как ножи. У него были яркие, глубоко посаженные глаза, а взгляд этих глаз был колючим и пронзительным. Он был небрит, и напоминал измученного дорогой путешественника. На шее у него висел обломок металла размером не больше ногтя.

Шэн Линъюань заметил его лишь из-за особого аромата.

Среди всех представителей молодого поколения, которых ему довелось повстречать, Шэн Линъюань почувствовал этот «аромат» лишь от двоих из них. Всех остальных он мог назвать лишь «родовитыми смертными». Одним из этих людей был маленький демон, называвший себя «Сюань Цзи», а вторым — этот мужчина.

Сюань Цзи был чистокровным демоном. В нем не было ни следа человеческого. Но этот… был в большей степени человеком.

Когда Шэн Линъюань посмотрел на него, мужчина внезапно поднял голову, как если бы что-то почувствовал, и повернулся в его сторону.