Топить печаль в бушующем пламени

Глава 65

Увидев реакцию Сюань Цзи, он не знал смеяться ему или плакать. Он не ожидал, что Хранитель огня не только откажется голодать, но и вмиг растеряет всю свою решимость. Он был попросту ослеплен.

Сюань Цзи поперхнулся собственной слюной. Под влиянием его странного наследия мысли юноши поползли в опасную сторону. Едва он услышал слова «следуй за мной» и «поучиться», как сразу же подумал о чем-то неприличном.

— Просто следуй за мной и позволь мне научить тебя нескольким уловкам. В будущем они помогут тебе спасти свою жизнь, — прищурился Шэн Линъюань. — Что ты так разволновался?

— Я не… Я не… Кхе-кхе-кхе… я польщен...

Он постарался успокоиться и снова посмотрел на Шэн Линъюаня. Но вдруг, глаза молодого человека стали черными и бездонными. Душа Сюань Цзи содрогнулась, закачалась, и тут же ушла в пятки. Левое полушарие его мозга изо всех сил старалось заставить юношу остыть и вспомнить о необходимости сохранять спокойствие, в то время как правое полушарие напрочь отказывалось воспринимать что либо, кроме фразы «следуй за мной», заставившей Сюань Цзи покраснеть до корней волос. Потоки информации с обеих сторон оказались неравномерными, быстро превратившись в самый настоящий торнадо, и у несчастного онемела шея, утратив все свои физиологические функции.

Глядя на юношу Шэн Линъюань чувствовал, что все больше и больше сомневается в этом маленьком демоне.

Во-первых, Сюань Цзи знал слишком много того, чего ему не следовало знать. Пламя Чиюань было запечатано костями Чжу-Цюэ в конце пятого года Цичжэн. Клан демонов пришел в упадок, гаошаньцы и клан шаманов перестали существовать, а представителей клана теней невозможно было разыскать. Даже не будь у него «Бессловесной книги», вряд ли он смог бы унаследовать такое множество неизвестных уловок и заклинаний.

Во-вторых, в нем было кое-что еще, кое-что непостижимое для Его Величества. Его останки все это время находились в спине этого маленького демона. Это было «Воскрешение трупа» — древнее искусство представителей клана Хранителей огня. Он должен был использовать собственный «дух жизни» и годами поддерживать мертвое тело. Долгое время спустя его останки превратились в «духовный инструмент». И «духовным инструментом» Сюань Цзи был меч. Но подобного рода вещи могли появиться лишь у тех, чьи способности относились к «золоту».

Но как могли печать из костей Чжу-Цюэ и «кровеносная система» Чиюань породить что-то кроме «огня и грома», что-то принадлежавшее к «золоту»?

Шэн Линъюань склонил голову и встал, делая вид, что его не волнует смущение Сюань Цзи, после чего сразу же направился к двери.

— Сейчас глубокая ночь, так что я не буду мешать твоему выздоровлению.

Но Сюань Цзи не удержался, развернулся и пошел за ним. Едва юноша открыл рот, намереваясь узнать, где тот собирается жить, как Шэн Линъюань вдруг задумался и остановился. Он обернулся и спросил:

— Кстати, ты знаешь, кто такие «тени»?

Сюань Цзи был ошеломлен. Шэн Линъюань только что упомянул, что «клан теней» был одним из трех «подобных людям» кланов демонов. До сих пор Сюань Цзи никогда о них не слышал, должно быть, всему виной было его «наследие». Теперь его разум напоминал поисковую систему. Если ввести в нее ключевые слова, система автоматически выдавала подходящее воспоминание.

Сюань Цзи выпалил:

— Тени... Говорят, что тени не принадлежали ни к одной из рас, у них не было клана, не было родителей, не было имен, не было устоев и правил1. Будучи детьми, они могли спокойно передвигаться по каменному дну водоемов, словно тени, потому их и стали называть «клан теней»... Верно?

1 三纲五常 (sāngāngwǔcháng) — три устоя и пять незыблемых правил (абсолютная власть государя над подданным, отца над сыном, мужа над женой — этические нормы старого Китая) и пять постоянств или пять добродетелей (человеколюбие, справедливость, вежливость, доверие, мудрость).

Шаманы были хороши в колдовстве, а гаошаньцы — в совершенствовании оружия. Что же касается «теней», то можно сказать, что они одновременно преуспели во всем, и не преуспели ни в чем. Они отличались от всей остальной особенности своего происхождения, среди них ни у кого не было «родственных уз». Они никогда не жили вместе. У них практически отсутствовало понятие «родство». Они не были «кланом».

Тени никогда не заботились о своих детях. Сразу после появления на свет новорожденных оставляли в поле. Они росли, как им заблагорассудится, а потом становились старше и умирали. Поэтому и говорят, что у них не было родителей.

Независимо от пола, молодые тени не имели человеческого облика. Зачастую они паразитировали на камнях, и срок их жизни составлял двадцать или тридцать лет. По прошествии этого времени они сами собой распадались, возвращаясь обратно к природе. Они увядали, словно растения, и тихо умирали. У них не было ни имен, ни фамилий.

Когда юность заканчивалась, если тень все еще хотела жить, она должна была найти себе хозяина. Это был их основной инстинкт и единственный способ выжить. Если тени это удавалось, она вырастала, обзаводилась телом и личностью. Но ее характер и внешний вид строго соответствовали предпочтениям хозяина. Как правило, они принимали облик той расы, к которой принадлежал их хозяин, и получали те же силы, что и другие представители этой расы. Тени вырастали в полном соответствии с чужими желаниями. В старину их еще называли «теневыми рабами». Теми, у кого не было «устоев и правил».

Хозяин получал полный контроль над тенью, и та должна была жить и умереть вместе с ним. Если только хозяин не приказывал тени стать его наследием. Тогда она могла прожить тысячи лет и поддерживать клан до тех пор, пока их род не прерывался. После смерти хозяина тень полностью наследовала его память и прах, становясь живым надгробием.

Такой поток информации трудно было уложить в голове, но Сюань Цзи должен был запомнить один ключевой момент: их наследие напоминало «Бессловесную книгу».

Почему Линъюань вдруг упомянул о тенях?

Сюань Цзи едва не потерял голову2, но было уже слишком поздно. Шэн Линъюань в мгновение ока приблизился к нему, и юноша не смог даже увернуться. Он оказался окутан черным туманом. Сюань Цзи так растерялся, что на лбу у него тут же вспыхнул огненный тотем. Его крылья готовы были вот-вот раскрыться, но Шэн Линъюань предусмотрительно прижал их рукой.

2 色令智昏 (shǎi líng zhì hūn) — потерять голову из-за похоти, сексуальное помешательство.

Он успел услышать лишь невнятное бормотание, и жар огненных перьев опалил ему кожу. Сюань Цзи испугался и поспешно убрал огонь. Прямо перед его глазами возникло чужое лицо, и в голове воцарилась полная пустота. Вдруг, к его губам приблизились чьи-то холодные губы, и такая же холодная рука нежно и осторожно разомкнула челюсти Сюань Цзи. Что-то мягкое скользнуло по кончику его языка и остановилось на мгновение, пробуя его на вкус...

Тени ничем не отличались от обычных людей, за исключением того, что язык этих юных паразитов был холодным и неподвижным, а вкус у него был как у песчаника и травы.

Маленький демон не на шутку перепугался. Его язык онемел, но он все еще был горячим... Похоже, он не был тенью.

Он не принадлежал к клану теней.

Шэн Линъюань внезапно разжал руки и отпустил эту «деревянную курицу»3. Состояние Сюань Цзи было таким, как если бы он пережил Небесное Бедствие.

3 木鸡 (mù jī) — используется как метафора для шокового состояния или неловкости.

— Что ты...

Как только он открыл рот, Сюань Цзи тут же пришел в себя, и, собравшись с силами, грубо оттолкнул Шэн Линъюаня.

Директор Сюань, всегда считавший себя волком с большим хвостом4, моментально покраснел. Неуправляемый румянец окрасил его шею, уши и едва не залил глаза.

4 大尾巴狼 (dà wěiba láng, dà yǐba láng) — букв. волк с большим хвостом (обр. кто думает о себе невесть что).

— О? Почему ты сердишься? Удивительно, что дух костей Чжу-Цюэ обладает таким острым умом. Это превзошло все наши ожидания. — издевавшийся над ним дьявол легко улыбнулся и со смехом произнес. — Говорят, что клан теней вышел из долины Наньмин, ныне известной как Чиюань. Неизвестно почему, но однажды клан Чжу-Цюэ изгнал их, и они разбрелись по свету. Никто не знает, правда ли это. Наследие твоего клана, «Бессловесная книга», слишком похоже на наследие клана теней. Мы не могли не принять в расчет такую возможность.

Взгляд горящих огнем глаз Сюань Цзи упал на губы Шэн Линъюаня, и юноша тут же отвернулся, как ошпаренный. Он машинально задержал дыхание и почувствовал, что кровь отлила от его лица, и оно снова стало бледным. Сюань Цзи ощутил себя невероятно несчастным.

Шэн Линъюаня это сначала позабавило, но, понаблюдав немного за чужими словами и действиями, он ощутил, что его сердце слегка дрогнуло. Шэн Линъюань обнаружил, что паника маленького демона могла иметь под собой какой-то другой смысл.

Его величество находился у власти более двадцати лет. Он много раз видел гниль в золотой обертке5. Свежим ветром и светлой луной его было не впечатлить6. Просто, он считал, что все это сущие пустяки и не утруждал себя лишними заботами. Но увидев реакцию Сюань Цзи, он не знал смеяться ему или плакать. Он не ожидал, что Хранитель огня не только откажется голодать7, но и вмиг растеряет всю свою решимость. Он был попросту ослеплен.

5 纸醉金迷 (zhǐ zuì jīnmí) — очаровываться золотом (по рассказу о кладовой, где все вещи были завёрнуты в золотую бумагу. Обр.: роскошный).

6 风月 (fēngyuè) — свежий ветер и светлая луна (обр. прекрасный вечер; красивый пейзаж).

7 辟谷 (bìgǔ) — голодание. Существуют сведения о даосских практиках поста или голодания бигу (буквально «исключающих злаки»), основанных на веровании в то, что таким образом можно достичь бессмертия.

Однако это еще больше рассмешило Шэн Линъюаня. Он вспомнил о том, что этот маленький демон не мог даже погрузиться в медитацию. Не было необходимости очищать все «шесть отверстий»8, но нужно было уметь сохранять ясность ума. В противном случае, даже если он вновь призовет гром с небес, он может угодить в ловушку иллюзий. Другие люди его мало волновали, но печать Чиюань находилась в руках какого-то недоучки.

8 六根清净 (liù gēn qīng jìng) — буддийский термин, означающий освобождение от человеческих страстей.

Из тридцати шести Хранителей огня остался только один — этот ребенок. И этот негодник полагался на свое «наследие», только лишь для того, чтобы хоть как-то перебиваться в этой жизни!

Разум Сюань Цзи снова потерпел поражение. Шэн Линъюань не знал, о чем он думал, потому просто щелкнул перед ним пальцами. Парализованный с головы до ног Сюань Цзи даже не успел среагировать, он не мог увернуться. Он мог лишь смотреть на луч света, направленный ему в лоб.

— Я не прошу тебя о всей Поднебесной, но ради твоего же блага, закуси-ка вот этим, — сердито произнес Шэн Линъюань, после чего открыл дверь и вышел.

Врачам отделения интенсивной терапии часто приходилось иметь дело с «особыми» людьми, и во все стены были установлены специальные защитные решетки. В палатах была настолько хорошая звукоизоляция, что если Сюань Цзи прекратит шуметь, то все, что он услышит, будет лишь гул кондиционера и его собственное сердцебиение. Но его сердце стучало так громко, будто к его груди был подключен микрофон. Сейчас он мог бы с легкостью аккомпанировать танцорам на площади, отбивая барабанную дробь.