Топить печаль в бушующем пламени

Глава 54

— Лучше позволь брату Линъюаню рассказать тебе... парочку хороших историй?

Найдя на берегу Южного моря укромное место, Шэн Линъюань сел и превратил несколько рыб в своих марионеток.

Их глазами он увидел, что вьюн-полукровка действительно достал свое «волшебное оружие».

Так называемая «падающая капля» напоминала молочно-белый шар, поверхность которого переливалась, как жемчуг. На ощупь шар казался мягким, как шелк, но очень прочным. Его легко можно было сложить в плоский квадрат, тонкий, как крылья цикады.

Это действительно напоминало жабры.

Шэн Линъюань с интересом наблюдал за происходящим. Он никогда в жизни не видел ничего подобного. Должно быть, эту вещь изготовили потомки из Исследовательского института. Похоже, они были весьма талантливы. Пусть этот предмет и явился из древних времен, но Его Величество понятия не имел, как его использовать.

Он видел, как вьюн накинул эти «жабры» на головы своих спутников, и они тут же накрыли собой всю лодку вместе с пассажирами, словно кусок тонкого шифона, а затем «растаяли» в воздухе.

Укрытые «жабрами» люди, ящики, рыбацкое судно… Все это переливалось перламутром. Лодка скользнула под воду, как блестящий пузырь, оставив за собой лишь небольшую рябь.

Происходящее нарушало все мыслимые законы физики — погружение, казалось, никак не повлияло на находившихся на борту. Предметы крепко стояли на своих местах, а пассажиры могли свободно передвигаться и даже дышать. Вода, словно воздух, текла сквозь зазоры между пуговицами и шнурками, но ничего не намокало.

— Мы можем говорить? — кукла неуверенно открыла рот.

Все остальные тут же обернулись к ней, и девушка обнаружила, что под прикрытием «жабр Куня» звучание ее голоса ничем не отличалось от того, каким оно было на берегу. Лишь шум воды в ушах слегка мешал восприятию.

Кукла была так поражена и даже поверила в тот факт, что у Куня действительно были жабры!

Вокруг лодки скопились любопытные рыбы, словно зрители в ожидании представления. Неизвестно почему, но их присутствие заметно нервировало девушку.

С трудом заставив себя отвлечься от навязчивых взглядов, она успокоилась и сказала:

— Мы собираемся войти в гробницу гаошаньского принца. Вход защищает пятиэлементный массив. Если хотите остаться в живых, у вас нет права на ошибку. Матушка Юй говорила, что это древняя и очень могущественная печать. Если оступитесь, мы все окажемся в опасности. Потому следуйте за мной.

Шэн Линъюань рассмеялся. Вход в гробницу представляет опасность? Не больше, чем карта в их руках.

Внезапно, кукла бросила короткий взгляд на костяк, плывущий с ними в одном направлении. Рыбы покачивали головами из стороны в сторону и осуждающе смотрели на нее. В их глазах отражался свет. Казалось, все они презирали ее!

Что не так с этими низшими позвоночными, памяти которых хватает всего на несколько секунд?

Пробыв под водой несколько часов, они встретили рассвет и, наконец, нашли место, где, как и подозревалось, находилась гробница гаошаньского принца. В это время обдуваемый легким морским бризом Шэн Линъюань прикрыл глаза, чтобы отдохнуть. Когда он проснулся, было уже совсем светло. Увидев, что расхитители все еще кружили у входа, он заскучал, достал из кармана длинную бамбуковую палку, нож и принялся вырезать флейту. Современная одежда совершенно не соответствовала его вкусам, за исключением вполне удобных карманов. Кроме карманов, на верхней части костюма находились также две железные пластинки, называемые «молниями». Они были очень тонкими и, если за них потянуть, можно было легко застегнуть их. Сперва Шэн Линъюань думал, что с таким количеством уродливых мешков на теле он больше похож на нищего. Но за пару дней он вполне привык к ним и даже счел это весьма удобным. Так он мог носить с собой что угодно.

Но люди под водой понятия не имели, что за ними наблюдают. Их нервы были на пределе.

Поскольку массив у входа в гробницу был слишком сложным, кукла взяла управление на себя и повела лодку точно по карте, не смея ни на дюйм отклониться от указанного маршрута. В итоге лодка обошла это место сто восемьдесят раз, пока у несчастных пассажиров не зарябило в глазах. Кучка разыскиваемых преступников толпилась у дверей, не решаясь сунуться внутрь.

Когда солнце достигло зенита, кукла тихо выдохнула.

— Готово? — осторожно осведомился слепой.

— Мы уже должны были войти.

Голос куклы стал тише. Морское дно содрогнулось и завибрировало. Затем, словно из ниоткуда, появился огромный тотем и опустился вниз, открыв темный проход.

— Смотрите! Путь к гробнице! — взволнованно воскликнул Змеекожий.

Все пассажиры лодки пришли в восторг. Все, кроме Янь Цюшаня. Казалось, он не испытывал ни счастья, ни гнева.

В конце концов, этому древнему захоронению было более трех тысяч лет, и внутри него покоилось таинственное Бедствие. Никто не решился бы тронуть то, что находилось внутри, но хранящимися там сокровищами все еще можно было любоваться... Что, если в этом месте находились тайны гаошаньцев? Но даже если и нет, это все равно можно было считать огромным успехом. Например, это была отличная возможность изучить новый сложный массив.

Вдруг, на глазах у всех, лодка резко изменила направление и вошла в гробницу. В этот момент, сидевший на борту Янь Цюшань, внезапно поднялся на ноги. Змеекожий оглянулся на него, и, прежде чем улыбка сползла с его лица, он услышал глухой шум, словно огромное лезвие вышло из ножен, поднялось со дна моря и разрубило зеленые волны.

Сразу после этого на лодку и пассажиров обрушился сияющий меч.

Кукла осталась сидеть на месте, а вот Змеекожий тут же свалился за борт. Как только он оказался в открытом море, защита «падающей капли» исчезла. Перламутровый кокон, окутавший его тело, растворился без следа. Не будь он вьюном-полукровкой, он мог бы умереть, наглотавшись соленой воды.

Тень сияющего клинка скользнула над его головой и устремилась прямо к Янь Цюшаню.

— Прочь с дороги!

— Господин Нянь!

Янь Цюшань не сдвинулся с места. В следующее же мгновение клинок прошел мимо него и ударился о борт лодки. Раздался оглушительный лязг, но на обшивке судна не осталось ни следа. Оказалось, это была лишь очень реалистичная иллюзия.

Темная могила все также безмолвно покоилась под водой. Построенная в форме полумесяца, она напоминала хитрую усмешку.

— А! Я до смерти перепугался, какого черта? — кашляя и задыхаясь, Змеекожий вновь забрался в лодку. Стоя на коленях на палубе, он оглядел себя, проверяя, все ли части его тела остались на месте. — Господин Нянь, ты просто потрясающий!

Опустившись перед неповрежденным бортом, слепой коснулся пальцами обшивки и с восхищением произнес:

— Господин Нянь, ты действительно заслуживаешь звания «козырной карты» «Фэншэнь». Как ты догадался, что это иллюзия?

Янь Цюшань открыл было рот, но вдруг увидел перед собой маленькую рыбку. Рыбка с любопытством смотрела на него, и в ее глазах читались слабые проблески разума. Непонятно почему, но от взгляда этого существа спина Янь Цюшаня подсознательно напряглась. Опустив руку, он тут же схватился за висевший на поясе нож, будто находился перед лицом сильного врага1. Какое-то время он пристально смотрел на рыбку, но та, похоже, не чувствовала никакой опасности. Она бесцельно проплыла вокруг него, а затем открыла рот и принялась жевать водоросли.

1 如临大敌 (rú lín dà dí) — как будто перед лицом сильного врага (также обр. о напряжённой обстановке), словно перед решительным сражением.

Янь Цюшань отпустил нож. Только сейчас он сполна осознал, что в последнее время был слишком напряжен. Теперь он испугался какой-то рыбины.

— Я просто почувствовал это. В конце концов, я отношусь к металлическому классу. — небрежно ответил Янь Цюшань. Ему совершенно не хотелось общаться со своим «попутчиком». Оглянувшись на открывшийся проход, он тихо произнес, — вперед.

Сидевший на берегу Шэн Линъюань почти закончил вырезать свою бамбуковую флейту. Он сдул с нее стружки, протер изделие рукавом и попробовал взять несколько небрежных нот.

— Рад приветствовать вас. Простите за столь холодный прием. Не гневайтесь, милостивые господа!

Утро выдалось солнечным, но вдруг, на спокойном Южном море поднялись бушующие волны. Черный туман взмыл вверх и устремился прямо в небо. Волны прибили к берегу огромную барахтающуюся кучу рыб и креветок, а затем быстро отступили назад. Из-под воды доносился неясный гул, обычно извещавший о начале цунами!

— Небо... — в это время автомобиль «Фэншэнь» уже мчался к побережью. С такого расстояния хорошо было видно море, и волосы Гу Юэси встали дыбом. — Командир Янь... Что они натворили?

— Директор Сюань, — Ван Цзэ схватил Сюань Цзи за плечо, — уйдем в плаванье?

— Что ты такое говоришь...? — переспросил Сюань Цзи.

— Э-э ... Как твои мысли могут быть грязнее моих?! — взвыл Ван Цзэ. — Просто почувствуй это! Закрой глаза и попытайся снова это почувствовать! Твой дух меча ушел под воду? Это он создал такие волны2?

2 В диалоге между Ван Цзэ и Сюань Цзи случилось некоторое недопонимание. Спрашивая: "Пустимся в плаванье?", Ван Цзэ использовал фразу 下海了吗, где 下海 (xiàhǎi) имеет несколько значений, таких как: выходить в море (напр. купаться), заняться своим бизнесом (букв. прыгнуть в море) и начать работать проституткой.

Но Сюань Цзи не мог этого почувствовать. Когда они приблизились к берегу, аромат дворцовых благовоний, который мог слышать только он, был повсюду. Он был густым и горьким. Но в сердце юноши было что-то такое3, что заставляло его инстинктивно испытывать страх. У Сюань Цзи ужасно дрожали руки.

3 呼之欲出 (hū zhī yù chū) — ждёт лишь зова, чтоб сойти с полотна (обр. в знач.: а) как живой, абсолютное сходство, сходство до полной иллюзии; б) скоро появится, скоро объявится в) [мысль] напрашивается сама собой).

— Если они опустятся на дно, как мы сможем их найти? Я имел ввиду... — начал было Ван Цзэ, но случайно оглянувшись на Сюань Цзи, он обнаружил, что лицо собеседника стало мертвенно бледным. На лбу юноши выступил холодный пот. Последние несколько дней он выглядел уставшим, но сейчас его глаза были пугающе яркими, а между бровей смутно виднелся огненный тотем. — Директор Сюань, ты в порядке? Может, сделаем перерыв? Не перенапрягайся, а то перегоришь раньше времени…

В ушах Сюань Цзи внезапно зажужжало. Шум автомобильного мотора, далекий рокот волн и голос Ван Цзэ на мгновение исчезли. Его тело все еще ехало в машине, но сознание, казалось, угодило в ловушку. Юноша на время выпал из реальности.

Откуда-то донесся пронзительный плач ребенка.

Это не было похоже на капризы маленького озорника. В голосе ребенка читалось невероятное отчаяние, его крики были поистине душераздирающими. Сюань Цзи почувствовал, как стало трудно дышать. Он с удивлением обнаружил, что голос был сильно похож на тот, который он слышал в том самом сне, в заснеженном дворце Дулин. Крики разносились повсюду, словно окутывая его.

Плакал он «сам».

Была уже середина дня, он явно не спал, так откуда было взяться сну? Сюань Цзи не знал. Но на этот раз он видел мир глазами маленького ребенка, еще даже не научившегося говорить. Неизвестно почему, но юноша не чувствовал своего тела, перед ним стояла непроглядная темнота.