Сборник рассказов «ЧУДЕСА ПОД ЕЛКОЙ 2022»

***

С этого самого дня жизнь Алана изменилась. Он и помыслить не мог, что музыка — это не только смычок и скрипка, но и ноты, сольфеджио, гаммы… Не умея читать и писать, мальчик осваивал грамоту звуков. Вуд оказался требовательным учителем. Иной раз после уроков пальцы Алана кровоточили, а голова казалась тяжелой и невероятно болела.

До вечера он все так же приходил чистить обувь на Сент-Джон-стрит, а после шел в парк, где его ждал учитель. Вуд наотрез отказался брать у него деньги. Похоже, он просто получал удовольствие, наставляя одаренного мальчика.

Тем временем дни становились все короче.

Заметив однажды, что у его ученика дрожат от холода пальцы, следующим вечером Вуд принес старое, но очень теплое шерстяное пальто и вязаный шарф. А вскоре им пришлось сменить место занятий — перебраться на улицу, ближе к фонарю, ведь встречаться получалось лишь после пяти вечера, когда на город опускалась темнота.

Отец начал косо смотреть на Алана. Ему не нравилось, что сын так поздно приходит домой. Дело было не в беспокойстве — просто Хикс-старший привык к пяти идти в местный паб к друзьям, а теперь ему приходилось ждать, когда ему принесут деньги, и случалось это лишь ближе к семи. Несколько раз отец даже протянул Алана ремнем поперек спины и потребовал, чтобы тот возвращался не позднее пяти.

Пришлось перенести занятия с Вудом на четыре, и выручка за чистку обуви стала меньше. Отцу не понравилось и это.

Сын, как мог, пытался усыпить его бдительность, но вопросов становилось все больше. И однажды случилось неизбежное.

В тот вечер Вуд принес новые ноты. Сложное произведение, намного сложнее всего, что до сих пор приходилось играть Алану. Вместе учитель и его ученик с азартом погрузились в разбор мелодии и совсем утратили осторожность.

— Так вот где ты пропадаешь! — Хриплый голос отца заставил мальчика сжаться и отшатнуться. — Решил в музыкантишки податься! — между косматыми бровями Хикса-старшего появилась глубокая гневная складка, и он угрожающей горой навис над Вудом и Аланом. — Так вот что я тебе на это скажу — не бывать такому! Ты не для того на свет появился, чтобы взад и вперед пиликать смычком на потеху публике. Ступай домой, негодник! А ты, — толстый как сосиска палец указал на Вуда, — и думать забудь о том, чтобы сбивать с пути моего щенка! Он должен работать, а не пиликать! Много денег таким путем не получить!

Ухватив Алана за ухо, отец подхватил его ящик для чистки обуви и поволок прочь непослушного сына.

— Отпусти его, негодяй! — раздался ему вслед полный решимости голос старого музыканта.

Сгорбленная спина Вуда выпрямилась, а плечи расправились, как случалось всякий раз, когда он давал уличные концерты и держал в руке скрипку. Серые глаза старого музыканта потемнели от гнева.

— Не надо, учитель! — Мальчик затрепыхался, пытаясь вырваться или хотя бы задержать отца — уж он-то знал, какие тяжелые у него кулаки. Пьяное чудовище вполне могло забить Вуда насмерть.

— Я сказал — отпусти его! — Голос учителя звучал удивительно твердо, словно Вуд чувствовал за собой право требовать все, что угодно.

— Отпустить? Что ж, отпущу, пожалуй. — Отец отшвырнул Алана в сторону. — И займусь тобой, старая ты развалина. Можно и так!

— Продай мне его! — вдруг произнес Вуд и в его руке, словно по волшебству, блеснул золотой кружочек — целый кинг. Вскоре к нему присоединился второй и третий. — Как видишь, развлекая публику, я сумел кое-что сберечь, — сказал старик, и что-то дьявольское проскользнуло в его обычно доброй улыбке или, быть может, то была просто игра теней. — Три кинга за твоего сына. По-моему, неплохая сделка. Забирай и забудь о нем. Я заберу его к себе.

Алан держался за голову — падая, он сильно ударился затылком. Теперь он даже боялся дышать и горячо молился богу, лишь бы отец согласился и взял деньги.

— Пять кингов, или иди к дьяволу! — прорычал Хикс-старший, и мальчик понял — все пропало. Откуда у уличного музыканта целых пять кингов? Тем более он уже давно не давал концерты, предпочитая тратить свое время на ученика.

— По рукам, — невозмутимо ответил Вуд. В его руке, как по волшебству, появилось еще две монеты. — Но сначала, разумеется, договор.

Старик извлек из кармана огрызок карандаша и что-то написал на одном из нотных листов, а потом протянул его Хиксу.

— Подпиши.

Мужчина поставил корявый крест вместо подписи.

— Не пойдет, — покачал головой Вуд. — Не можешь написать свое имя, что ж, подпишись кровью.

— Ты шутишь надо мной? — взревел отец Алана.

— Зачем же? Сын — плоть от плоти твоей. Продавая свою плоть, нужно расписываться собственной кровью. Вот, возьми, — протянул он собеседнику длинную иглу. — Пары капель достаточно. А чтоб ты не чувствовал себя обиженным, я добавлю к сумме ещё один кинг. Согласись, отличная сумма за тощего мальчишку, способного только пиликать.

Затуманенный алкоголем мозг работал плохо. Шесть кингов! Целых шесть! Сумма звучала для Хикса-старшего, как все золото мира. Ткнув иглой в палец, он капнул кровью на бумагу и, забрав деньги, ушел, даже не оглядываясь на сына.

— Что ж, все к лучшему, — сказал Вуд, глядя пьянице вслед. — Теперь мы можем заниматься, не тратя время на всякую ерунду.

— Учитель, а зачем вы попросили подписать договор кровью? — робко спросил Алан, потирая ушибленный затылок — ему было очень не по себе от увиденного.

— Суеверие — отличный способ удерживать человека от соблазна. Поставил бы он крест на договоре, потом того и гляди начал бы утверждать, будто ничего не подписывал. А теперь он убежден, что заключил сделку с дьяволом. С нечистым связываться себе дороже, поэтому, надеюсь, больше твой отец нас не потревожит.