Королева и волкодлак

Глава 20

Иттон

Моя настороженность вдруг исчезла. Ушла сама собой. И дело было вовсе не в том, что Гаэтан и Агра признали меня как наследного принца Алисанды. Возможно, подсказывало некое магическое чутье оборотня, но я знал: они не лгут.

Мне очень хотелось узнать о них побольше, но о себе — в первую очередь. Поэтому я попросил:

«Расскажите обо мне. Все, что знаете».

«Вам двадцать девять лет, — начал Гаэтан. — Вашего отца звали Эльгран, мать — Антрейя. Она умерла, когда вам было… не помню точно, но не больше пяти лет. Неудачные роды. Младенец не выжил. Вам дали хорошее образование, а воспитывали, внушая, что Алисанда должна быть свободной».

«Подожди, Гаэтан, — остановил его Гайлер и обратился ко мне. — Не сочтите за дерзость, принц, но я хочу попросить вас об одном одолжении. Поймите меня правильно. Прошло четыре года. Вы сильно изменились. Гаэтан не принимал непосредственного участия в подготовке восстания и вообще видел вас всего пару раз издали. Агра если и видела раньше, то не помнит. Я встречался с вами часто, но и то засомневался, вы ли это. Нам необходимо убедиться, что…»

«Что я действительно тот, за кого себя выдаю? Но как я могу это подтвердить, если ничего не помню?»

«У принца Иттона родимое пятно под левой лопаткой».

Иресса прихватила зубами колено, словно подсказывая: да, пятно есть. Она видела меня без рубашки, а мне и в голову не пришло бы разглядывать свою спину в зеркале. Сняв куртку, я потянул рубашку вверх и повернулся к соколу задом.

«Еще раз прошу прощения, принц, — Гайлер расправил и снова сложил крылья. — Сомнений больше нет. Но, возможно, они есть у вас: говорим ли мы правду. Боюсь, сейчас нам нечем подкрепить свою преданность, кроме слов. Доверие — оно или есть, или его нет».

«Я доверяю вам. Продолжай, Гаэтан!»

«У вас была невеста по имени Эреника Готбрен, девушка из знатного рода».

«Невеста?» — переспросил я, заметив, как встала дыбом шерсть на загривке Ирессы.

«Вас помолвили еще детьми, — пояснил Гайлер. — И вы не горели желанием на ней жениться. А после казни вашего отца и вовсе разорвали помолвку».

Передав Ирессе его слова, я взглядом попросил Гаэтана продолжать.

«Алисанда пыталась вернуть независимость с того самого момента, когда утратила ее. Однако каждый раз мы терпели поражение. И дело было не в военной мощи Энигерны, вернее, не только в этом. Наши маги и ведьмы не могли противостоять триаде. Однако пятнадцать лет назад Массима, разбирая книги и свитки своего покойного мужа, нашла записи о Кристалле силы».

«Мой дед тоже был магом, — снова вступил в рассказ Гайлер. — Их дар перешел к моему отцу, но он умер совсем молодым, сразу после моего рождения. Бабушка пыталась вырастить Кристалл сама, однако она уже была стара, а для этого требуется много сил. Я тогда был еще ребенком».

«А сколько тебе… вам было лет, когда вас казнили? — тут я запнулся. — Я понятия не имею, как здесь принято обращаться. По имени? На «вы» или на «ты»?»

«Четких правил на этот счет нет. Низшее сословие к высшему — разумеется, на «вы», с прибавлением титула или слов «господин», «госпожа». Высшие между собой — на «вы» или на «ты, по имени или фамилии. Высшие к низшим — на «ты» и по имени, за исключением пожилых, к ним — по имени и на «вы». Мне было всего двадцать два, и я из высших. Гаэтан из низшего сословия, насчет Агры неизвестно».

«Благодарю, — кивнул я. — И что было дальше с Кристаллом? Который растила Массима?»

«Он оказался слишком слабым и не смог соединить свою силу с солнцем и луной. Триада победила, восстание было подавлено. Массиму удалось спрятать, а Кристалл, не получая подпитки, погиб. Ему нужна постоянная связь со своим магом. Вашего отца, принц, казнили, его младший брат Цегран присягнул на верность Энигерне».

«А что было со мной?»

Я не понимал, как смог избежать участи отца. Восстание произошло одиннадцать лет назад, мне было восемнадцать. Или я тоже присягнул Гиндару?

«Нет, принц, — развеял мои сомнения Гайлер. — Все было не так. Ваш отец хоть и рассчитывал на успех, но допускал возможность неудачи. Поэтому он запретил вам участвовать в заговоре и заранее отправил в Энигерну, к дальней родне. Чтобы в случае поражения вы вернулись и продолжили его дело. Так и произошло».

Поскольку Иресса ничего этого не слышала, мне приходилось быстро передавать мысли фамильяра ей.

«Значит, ты и раньше бывал в Энигерне, — сказала она. — И никто не знал, что ты принц. Или… все же кто-то знал?»

«Возможно, — ответил я ей. — Об этом стоит подумать».

Знать бы еще, что за родня приютила меня. Ни Гаэтан, ни Гайлер подсказать не могли. А жаль. Это могло оказаться очень важным.

«Вы вернулись только через два года, принц, — теперь рассказ продолжил Гаэтан. — Кстати, именно тогда вы и разорвали помолвку. И тогда же начали собирать сторонников, как предполагал ваш отец».

«Но почему понадобилось так много времени?»

«Мы не хотели повторения неудачи. Все делалось в большой тайне. А самое главное — не было мага, который смог бы вырастить Кристалл. Мы ждали, пока Гайлер войдет в силу. В настоящую силу».

«У ведьм сила связана с расцветом женского естества, — добавил тот. — Он приходится на двадцать пять лет. Маги входят в силу раньше — к двадцати годам. Как только мне исполнилось двадцать, бабушка рассказала, что нужно делать, чтобы вырастить Кристалл. Это дело небыстрое. Еще год — и все получилось бы.

«У нас очень мало времени, принц, — подала голос Агра, до сих пор молчавшая. — Массима может умереть в любой момент. И тогда душа Гайлера вернется в хранилище, а для фамильяра она пригодна только один раз. Но среди нас сейчас нет подходящего мага или ведьмы, которым он мог бы передать свои знания».

«А нельзя рассказать кому-то другому? — робко спросила Иресса. — Нет, я понимаю, что вырастить Кристалл может только маг или ведьма, но, может, этот человек потом передаст кому-то подходящему? Когда тот найдется?»

«Я плохо понимаю в этих магических делах, но, кажется, нет, так нельзя, — засомневалась Агра. — Там, помимо слов, есть что-то еще».

«Если она хочет знать, можно ли рассказать о Кристалле простому человеку, скажи ей, действительно есть кое-что еще. То, что может передать только один маг другому, — Гайлер догадался о вопросе Ирессы по ответу Агры. — Хуже всего то, что записи моего деда пришлось уничтожить, чтобы они не попали к магам, которые состоят на службе у Цеграна. Если они узнают, как выращивать Кристалл, Алисанда никогда уже не будет свободной. Сейчас это известно только мне и бабушке, но она между небом и землей. И вряд ли уже вернется на землю».

«Выходит, будущее целой страны зависит от того, сколько проживет Массима, — вздохнула Иресса, выслушав мой пересказ. — Как это… несправедливо. Неужели темные силы допустят это?»

«Темным силам все равно», — отрезала Агра и осеклась, поймав холодный взгляд желтых глаз.

«Не говори так, — осадил ее Гайлер. — Если бы им было все равно, они не послали бы Иттона в Гимре в то время, когда нам захотелось поесть жареных куропаток. Вы правда думаете, что это совпадение? Мы можем считать, что темные силы равнодушны или несправедливы, но много ли нам известно о причинах их действий или бездействия? Как говорил мой дед, все для чего-то нужно, просто мы об этом не знаем».

Да, то, услышанное сегодня представлялось мне бурным темным морем, но главное я все же понял. Пока не найдется маг или ведьма, способный вырастить Кристалл силы, любая попытка мятежа будет обречена на провал. И что делать мне? Прятаться у Гаэтана и Агры, не высовывая носа, чтобы никто не увидел и не узнал? А если Массима умрет?

«Поясните, Гайлер, — попросил я, — подходящих магов действительно нет? Или вы просто их не знаете?»

«Принц, среди тех, кто остался вам верен, таких нет. А кто мог, те из страха за свою жизнь перешли на сторону вашего дяди. Да и в целом в Алисанде магов и ведьм гораздо меньше, чем в Энигерне. Возможно, есть и те, кто затаились и ждут, чем все кончится, но нам нельзя рисковать. Любая наша ошибка может стать последней».

«Вы знаете, кто предал нас?» — я вдруг причислил себя к заговору, хотя до этого невольно казалось, что речь идет не обо мне, а о ком-то другом.

«Да, — жестко ответил Гаэтан. — И этих людей уже нет в живых. Но нам это мало чем помогло. Если вам интересно, принц, среди них была и ваша бывшая невеста. Возможно, она не простила вам разрыв помолвки».

Если бы я помнил эту девушку, может, что-то во мне и дрогнуло бы. А так — нет. Тот Иттон, в которого меня превратила злая колдовская воля, даже ее имя услышал впервые только сегодня. В этой жизни у меня была лишь Зилга, которую тоже отняла ведьма. И Иресса, ради которой я был готов пойти на все.

«Значит, времени нет, ведьм и колдунов нет, а искать их негде, — повторил я, пытаясь поймать за хвост мысль, которая крутилась рядом, но никак не давалась. И вдруг мне это удалось! — Сделаем вот что. Иресса останется здесь, — она подняла голову и удивленно посмотрела на меня, но я продолжил: — Я прямо сейчас уеду обратно в Энигерну. Буду держаться в стороне от деревень, чтобы не попасться никому на глаза. Там посоветуюсь с одним человеком… с ведьмой».

«Принц… — испуганно выдохнула Агра. — Вы понимаете, что говорите?»

«Да, прекрасно понимаю. Но я доверяю ей всецело. Разумеется, она не поедет в Алисанду, чтобы вырастить для нас Кристалл. Ее сын занимает высокую должность при дворе, да и сама она провела там большую часть жизни. Однако, полагаю, дельный совет может дать, потому что раньше была главной в триаде и знает всех ведьм и магов не только в Энигерне, но и в других провинциях. И в Алисанде тоже. Еще раз — ей можно доверять, она это доказала».

Иресса часто закивала, тихо поскуливая, словно подтверждала: да, Лэрге точно можно доверять.

«Наши жизни в ваших руках, принц», — вздохнул Гаэтан.

«Да, — я встретил его взгляд. — Точно так же, как моя — в ваших».

Я встал и пошел собираться. Иресса выскользнула за мной.

«Ты оставляешь меня заложницей, Иттон?» — спросила она, когда мы остались одни.

«В какой-то степени да, Ресс, — я выдержал ее взгляд. — Но не думаю, будто тебе что-то грозит. Скорее, это для их спокойствия. Мы нужны друг другу: я и они».

«Я понимаю, — вздохнула Иресса. — Поезжай. Ни о чем не беспокойся. Только будь осторожнее, очень тебя прошу. Я… люблю тебя!»

Она впервые сказала это вот так — прямо и открыто. И я не мог не ответить тем же:

«И я тебя люблю, Ресс. Ты тоже будь осторожна. И помни, ты здесь мои глаза и уши».

Когда я уже выезжал за ворота, на плечо вдруг сел Гайлер.

«Я провожу вас, принц, — сказал он, клювом заправив прядь волос мне за ухо. — Покажу дороги, где вас вряд ли кто-то заметит. Эта часть Алисанды довольно дикая».

«А заодно проверите, куда я поехал?»

«Вы все такой же, принц, хотя повзрослели и потеряли память, — разумеется, в мыслях не могло быть насмешки, но я ее чувствовал. — Все так же прямолинейны и откровенны. Мне это нравилось раньше, нравится и сейчас. Да, и это тоже, вы угадали. Надеюсь, не в обиде?»

«Нисколько. Я прекрасно понимаю ваши сомнения. У вас… у нас больше нет права на ошибку. Прошу вас, Гайлер, до моего возвращения присмотрите за Ирессой. А сейчас, чтобы не терять времени зря, расскажите об Алисанде. Все, что мне надо знать».