Очень древнее Зло
Пускай.
Повелитель Тьмы готов ко встрече и с городом, и с древним Злом, и даже с невестами. К чему не готов? Так к тому, что подвиги подвигами, а свадьба свадьбой. Чья? А тут уж как кому повезет.
- Автор: Карина Дёмина
- Жанр: Любовная фантастика / Попаданцы
Читать книгу "Очень древнее Зло"
Главное, матушка почему-то никогда не искала его там.
Не могла?
Снова морок. Нельзя верить. Воспоминания? А действительно ли это воспоминания? Тварей множество, и среди них найдутся те, что с радостью внушат Ричарду что угодно. Он ведь слабый.
Слабый… слабый.
— Нет, — это он произносит вслух. И возвращается.
На площадь.
Сколько времени прошло? Немного. Ничего не изменилось по сути… та же давящая белизна, в которой однако нет ничего от чистоты. Солнце.
Туман.
Или дым. Он едва-едва поднимается над камнем, словно сочится из него. И тает, не добравшись до края площади.
— Обойти можно?
Туман не выглядит опасным. Но… Ричард чувствует его жадное ожидание. Готовность принять людей. Провести… куда?
Для чего?
— Можно… — Лассар задумчив, и в голосе его слышится сомнение. — Но выйдет дольше.
Туман вздыхает.
И прижимается к камням.
— Прямо, — рядом встает посол Ладхема. — В конце концов, кто знает, что скрывается на других улицах. — Стоит рискнуть…
Стоит ли?
И Ричард взмахом руки отправляет пару Легионеров. Они ступают на площадь и… ничего не происходит. Туман по-прежнему клубится.
И расползается белесыми обрывками, которые просачиваются в камень.
Сквозь камень.
— Хотел вам сказать, — рядом оказывается степняк. Другой. Брат Теттенике, которая… которая повисла на Светозарном. Она что-то говорила, запрокидывая голову, вглядываясь в лицо. — Это… не моя сестра.
— Уверены?
— Нет. Боюсь, здесь я ни в чем не могу быть уверен.
Еще пять шагов.
Сквозь туман. И он приходит в движение. На поземку похоже. Зима в горах начинается именно с поземки. Мелкий белый снег, колючий, ледяной, сыплется из низких туч. А ветер подхватывает его, кружит, рассыпает на горных тропах, чтобы поднять сотней белоснежных змей.
— Моя сестра никогда не стала бы вести себя так.
— Как?
Смех Теттенике заставил туман заволноваться.
— Недостойно. Ко всему мне казалось, что у нее на сердце другой.
Тот ли, который со шрамом? Ричард не удивился бы.
Он и не удивился. Даже обрадовался. Если на сердце другой, то отказ не обидит. Ему бы не хотелось никого обижать.
— Я… не стал бы спорить с выбором сестры, — степняк тоже глядел на туман, на тонкие ленты его, что потянулись вслед за Легионерами, спеша прикоснуться к черным доспехам. И отпасть, и снова подняться, собраться из полупрозрачных клочьев.
Что же это…
— Но кем бы ни была эта женщина — она не моя сестра.
— Возможно.
Середина площади. И Легионеры кажутся такими… маленькими? Ненастоящими? Здешним расстояниям не стоит верить… а где-то с другого края доносится крик, полный боли.
Он заставляет степняка вздрогнуть. Смуглая рука сжимает рукоять сабли. А сам степняк пригибается, словно перед прыжком.
Легионеры…
Туман добрался до колен.
А они идут.
Шаг за шагом. Шаг… еще немного и они окажутся на границе статуй. Еще… шаг. И Ричард считает их про себя. А туман в какой-то момент теряет интерес. Ленты, что дотянулись почти до груди, сползают, да и сам он уходит в камень. Почти.
И пробирается к краю.
Встает.
Лепит…
— Мама, — выдыхает степняк.
— Нет, — Ричард на всякий случай положил руку на плечо человека. — Это не ваша мать. Вам кажется.
— Понимаю, но… проклятье! Это будет сложно.
— Может, — брат Янош кривится, и кажется, что он того и гляди разрыдается. — Может, опять споем?
…споем, споем, споем…
Площадь вдруг оживает. И туман поднимается, одну за другой вылепляя плотные фигуры. Люди… люди и снова люди! Сколько их здесь…
Смех.
Крик. То ли боль, то ли радость, не разобрать.
Белые одежды. Алые одежды. Одежды, расшитые золотом и драгоценными камнями. Высокие прически. Паланкины, поставленные на плечи обнаженных рабов, но и темные их кожи расписаны узорами. Всадник, что спешился, но коня не отпустил. Так и увяз на краю многоцветной, многоглазой, многорукой толпы, что смотрела на Ричарда из глубины времен.
— Что за…
— Слава императору, — глухо произносит Лассар, кулаком касаясь груди. И звук от прикосновения металла к металлу разнесся над площадью ударом колокола.
И опустился на колено человек в белой тоге, склонил голову, увенчанную венком из золотых ветвей. И хрупкая дева в алом платье с лицом, укрытым маской.
И та, что стояла за ней.
За ними.
Люди вставали на колени, один за другим. И это было безумием. Но оно отозвалось единым криком:
— Слава! Императору! Слава!