Путь длиною в смерть

Глава 6. Долг платежом красен

– И чаво Ивар от меня хочет?

– Знамо чаво. Сходить с ним в лес да вызнать чо же такое делается то. Не просто же так здоровые медведи падают с перегрызенными глотками, как думашь? Из меня воин никудышный, только ежели как приманка сгожусь, да и то, даже медведь побрезгует старым жёстким мясом. А у тебя вона како нежное ишо.

Ворожея с улыбкой на устах смотрела на девушку, которая прищурилась, шутка пришлась ей по вкусу. В уголках закралась ответная улыбка, но та ее подавила.

– Чаво же ждать мне, маменька? Чем обернуться может поход эдакий?

Причмокнув сморщенными губами, Арне сделала глоток крепкого обжигающего чая, пребывая в расслабленном настроении, сидя подле очага.

– Готовься ко всему, дитя. Чую не на то думает Ивар, куда сложнее дела обстоят. Плохой дух бродит, замышляет что-то. Я те дам малехо сил моих, некада будет травки раскуривать. Луки возьмите, не забудьте, авось пригодятся. В такого лучше издалека стрелять. Близко не подходи, вразумела?

Илва поёжилась не то от спокойствия знающей, не то от предупреждения. Не так она планировала проводить время до призыва, но деваться некуда. Придётся пожертвовать пару дней тренировок, чтобы подготовиться. К лучшему будет.

В смешанных чувствах пребывала девушка. С одной стороны, испытывала трепет от неизвестности, какова же будет цена знаний Хэльварда, но и страх, не будет ли слишком она высока для той, кому исполнилось лишь пятнадцать зим. С другой же стороны, хотелось пребывать в неизвестных доселе эмоциях подольше. Размышления Ульве прервала фраза знахарки.

– Гостя вскоре жди.

– Каково ишо гостя?

Мало ли кто мог прийти к порогу единственной в Скъяльте ворожеи, но девочку смутило то, что обратилась с наречением она именно к Илве.

– Неизбежного.

Еще одна загадка. Посетовала Илва. По тому, как спокойна была Симона, девушке подумалось, что гость будет хорошим, или же чай у маменьки с доброй порцией хмеля*15.

Илва долго еще не могла сомкнуть глаз. Думалось ей о больших и крепких животных. Какую силушку нужно иметь, чтобы завалить, по меньшей мере, одного охранника леса? Ивар говорит, что убито не меньше пяти за последние пару дней. Отчего дух этот неспокойный, что ему сделали медведи?

Тревога поднялась в животе и от слов маменьки, что поделится она силами своими. Никогда раньше Симона этого не делала, от того девоньке становилось и вовсе страшно, поэтому ближе придвинулась она к теплой спине уже вовсю посапывающей Арне.

***

Весь день не покладая рук трудилась девушка. И дров нарубила, и опару поставила, вещи хорошенько отбила камнями, развесив у дома, воды натаскала, а гостя никакого так и не было. Хотелось ей думать о чем-то ином, кроме страха предстоящего путешествия, а потому лучше мысли занять приятным перебиранием всех, кто смог бы ее посетить по собственному желанию, а не по нужде, но таких на ум не приходило.

Не зная чего и ожидать, Илва прочла несколько сильных заговоров защиты, да отваров замочила мутящих не только воду из ручейка, но и разум противника. Смешала с целебной глиной сухие травы, чтобы проще было в дальнем бою отбиваться. На всякий случай, как подсказала маменька. День кончался быстрее, нежели дела. Много предстояло сделать, девонька надеялась, что все успеется в срок.

***

Второй день без тренировок сказывались на теле. Мышцы ныли и просили правильной нагрузки. От постоянной ходьбы и домашних дел у девушки разболелась спина и ноги, но она не позволяла себе думать об этом. Симона заставляла ее отдохнуть, но впустую.

Время близилось к вечеру, уставшая Илва вытерла пот со лба и затянула сильнее сползающие с бёдер штаны. Она не помнила, когда в последний раз видела свое отражение. Видимо в водной глади, когда ходила к бережку, однако не обратила на него ни малейшего внимания. Кому какое дело, как выглядит ученица ворожеи?

Стали замечать ее существование относительно недавно, когда приблизился почти вплотную день призыва. Именно пятнадцать зим является переломным моментом для всего люда живого. Момент, когда из мальчиков и девочек, как из песка и глины начинают появляться будущие мужчины и женщины.

Какой она будет женщиной? Все чаще в голову проникала эта мысль, не давая желанного покоя и сосредоточения на важном. Илва опустила голову вниз и увидела, что руки ее обветрили и покраснели от частого пребывания в холодной воде, волосы, заплетенные в тугую косу, распутались, одежда покрылась пятнами. Если бы она не знала точно, что она девочка, то встретив себя сейчас на тропке, подумала, что мальчик перед нею.

Плоская грудь и живот плавно переходили в сильные жилистые ноги. Отчего-то вдруг ей стало стыдно за свой внешний вид, и она решилась передохнуть, привести себя в более менее пристойный вид. И как раз во время потому, что только Илва переоделась в сухую и чистую одежду, успев наскоро умыться и причёсаться, как Симона громко окликнула ее со двора.

– Поди сюда, Илва. Гостя встречай.

В ее голосе слышалась хитринка и некое упование на то, что предупреждала она девушку, и оказалось не зря. Первой мыслью стало, что пришел Ивар, пора собираться в дорогу, но поистине гость сумел ее удивить.

– Хэльвард? Ты здесь откудова?

Растерянная Илва несмело подошла ближе к заборчику, подле которого стоял мужчина, упираясь ладонями в низенькие колышки.

– Другого кого ждала?

Девонька помотала головой и со смущением взглянула на Симону. Та будто не понимая намека, лукаво улыбнулась и отошла подальше. Делая вид, что не замечает молодых людей, она то и дело краем глаза подглядывала за ними через плечо.

– Ты чаво пришел то? Дело какое есть?

Рот мужчины растянулся в улыбке под густыми усами.

– Переживал все ли с тобой ладно. Несколько дней не видел тебя в поле, вот и решил зайти, заодно и долг стребовать.

От слова заветного, румянец лег на нежные девичьи щеки. Она даже сама себе боялась признаться, в том, что думает об этом слишком часто.

– Чем же я могу тебе отплатить? Ежели есть цена такова, то называй, не умалчивай.

Мужчина нарочито долго думал, потирая колючую бороду, желая потомить юную деву. В неловком молчании переминалась Илва с ноги на ногу.

– Прогуляйся со мной, Илва. До берега реки да обратно. Более ничего мне не надобно.

– Прогуляться?

Девушка ошарашено подняла светлые брови. Хэльвард кивнул и подал ей руку. В нерешительности она сначала коснулась рукой своей груди, а после обернулась на мать.

– Ну чо встала то, аки осел на выданье. Не хочешь чоль, аль занята чем важным?

Симона развернулась к молодым, уперев руки в бока.

– Во время вы мил человек, совсем она меня измучила. Никакого покою, одна суета от неё.

Парень низенько поклонился и представился.

– Бог в помощь, я о вас наслышан, но сам ни разу не хаживал. Меня Хэльвардом кличут.

– Значит, надобности эдакой нет, чему нельзя не порадоваться. Стало быть, меня как звать знашь. А батька и матушка у тебя не Йорунн и Хенрика Бьярни случаем?

Мужчина тепло улыбнулся и снова протянул руку Илве, ожидая ее ответ.

– Они. Верно молвите.

– Знамо. Было времечко ходили ко мне скот отпаивать. Мерли кони, все как один. Добрые люди.

– Благодарствую за тёплые слова, Симона. Передам.

Илва слушала их разговор, и как-то спокойно ей стало на душе от того, что родители парня благочестивые люди во здравии. Поддавшись порыву приятных чувств, девушка вложила свою руку в его большую мозолистую ладонь. Распрощавшись с маменькой, тихим шагом они двинулись в сторону пригорки, облюбованной в детстве Илвой.

У птиц казалось, работа есть всегда. Неустанно летали они над водой, кричали, ловили рыбу, однако море было непреклонно в своей горделивой тишине. Дойдя до самой кромки воды, девушка вдохнула свежий прохладный воздух и шумно выдохнула. Хэльвард смотрел вдаль, усаживаясь прямо на землю подле.

– Ты мог стребовать чо угодно от ученицы ворожеи, почему же отделался малым?

Солнце в зените играло приятными глазу оттенками, заставляя бороду и волосы мужчины переливаться яркими красками. Он слегка зажмурился и внимательно посмотрел в глаза Илве.

– Чо угодно у меня и у самого имеется. А вот покоя не всегда удаётся найти.

Илве понравился его ответ, она улыбнулась, вглядываясь в красоту окружающего мира. Вдалеке виднелись островки суши, обросшие высокими деревьями и кустарниками.

– Скоро твой призыв, да? Боишься?

– Боюсь.

Честно призналась девушка и сжала руки в кулак.

– Думашь, боги не явятся?

– Думаю, что недостойна буду хорошего духа.

Мужчину это несколько удивило, так прямо вываливать свои мысли может либо очень умный человек, либо глупый.

– А какой дух у тебя и твоей семьи?

Вдруг вывалила девушка, развернувшись на пятках. Хэльвард пару секунд медлил, но отчего-то ему казалось, что ей можно доверить и не такое знание. Под рубахой на простой верёвке на шее висела деревянная, искусно вырезанная фигурка медведя. Мужчина достал ее и показал девушке.

– Бьярни… могучее животное.

Заворожено глядя на небольшой кусочек дерева, прошептала Илва. Шепоток Видящей вновь заговорил в голове девушки: «мууудрость, сииила, защииита, открывввааает внууутреннееее знааааниееее…»

Голова медведя в тотеме была круглая, но заостренная к низу, словно игла, в ней и ушко, в которую вдевается веревка. Говорят, что получая свой тотем, молодые люди предопределяют собственный путь.

Сила животного, которого дарует бог и которому предстоит молиться до конца дней, помогает и влияет на разум человека, носящего такой оберег. А еще говорят, что после смерти человека дух его обратится в покровительственное животное, и проживёт еще одну жизнь в этом мире, хоть и в ином обличии, дабы приглядывать за своей семьёй, оставшейся хоронить бренное тело и поминать бессмертный дух. Но кто знает, где правда скрыта? Пока свой век не доживёшь, это знание останется сокрытым.

– Однако не без своих тайн.

Парень кивнул, убирая тотем назад.

– Чо ты имеешь ввиду?

Колеблясь и раздумывая рассказывать ли, чтобы девушку не спугнуть, Хэльвард сам того не ведая залюбовался ее голубыми, почти прозрачными глазами. Откашлявшись, решил, будь что будет.

– Есть у нас медведей, былина одна. Стара как мир. О Бьерне Косматом. Жил на древней земле Скъяльта нашего. Не было ничего более устрашающего, чем он. Берсерком служил у самого Одина. Однажды разгрыз он зубами собственный щит перед битвой, и дрался лишь голыми руками. А чтоб такую силу заиметь, нужно жить как животина. Часто уходил он в лес, питался мухоморами едиными, а как безумие по крови начинало бурлить и кипеть, то возвращался, и жизнь испытывал как в последний раз.

Кровь застыла в жилах девушки, рисуя живо и красочно сцены, что шептал ей Хэльвард. Так же шёпотом решилась спросить Илва.

– А чо дальше то с ним сталось?

– А один раз ушел, и не вернулся. Говорят, обратился в медведя с концами, так и живёт в лесу нашем и по сей день. Кто при жизни обращен был, тот ни зверь, ни человек вовсе, и успокоится с миром, никак не может.