Я дочь дракона, только тсс!

Глава 17. Рыночная воровка

Рынок радовал разноцветной круговертью ярких красок, суеты и многоголосья. Всевозможные запахи витали в воздухе.

Оружие бряцало, поблескивая на солнце. Мычали крупные дойные животные, переступая копытами по деревянным помостам и прядая большими ушами.

Мы прошли мимо длинных свежеструганных лотков со свежей румяной выпечкой, исходившей аппетитным ароматом.

И вот он, ряд с магическими товарами. Здесь цвета были гораздо сдержанней. Прилавки были укрыты навесами из темной плотной ткани, порой с тонкой золотой либо серебряной вышивкой.

Под тенью полога располагались столы темного дерева, обитые синим бархатом. На них ровными рядами белели костяные артефакты с выгравированным на них узорами, стояли бутылочки с зелеными и бурыми зельями. Отдельно, в открытых ящичках, разделенных на секции, лежали драгоценные, а может быть, полудрагоценные камни. По периметру стола затейливой вязью бежала вышивка из драконити.

За прилавками вальяжно восседали надменные купцы, в темных одеждах, с бархатными тюрбанами на голове. Они степенно оглаживали бороды, перебирали костяные четки, кидая темные алчные взгляды из-под густых бровей на редких, неторопливо прогуливающихся покупателей.

Перед рядом, состоявшем из таких лавок, числом не более пятнадцати, находилось достаточно пространства, чтобы разместить драконов. Впрочем, сейчас тут было пусто.

Когда мы проходили недалеко от второго прилавка, я заметила серую тень, метнувшуюся к столу. Худенькая рука высунулась из грязно-серой тряпки, в которую была закутана фигурка, и схватила флакончик зелья.

Тотчас же по вязи драконити пробежала искра, и, сформировавшись в небольшую молнию, с треском ударила в воровку.

Бесформенная фигурка согнулась пополам, упав на землю и еле сдерживая рвущийся стон. Тотчас же тучный бородатый хозяин прилавка с неожиданным проворством ринулся к воровке, хватая ее за шкирку и встряхивая как запылившуюся одежду.

Серая тряпка соскользнула с фигурки, открывая нашему взгляду худенькую девчушку лет тринадцати, с острыми локтями и коленками, в простом коричневом платье с заплатками. Каштановые выгоревшие на солнце волосы выбились из двух косичек, подвязанных красными ленточками.

Большие серые глаза смотрели испуганно, но не жалобно. Бледные губы крепко сжались, тонкие ноздри веснушчатого носа трепетали. Болезненного вида личико хмурилось, выражая досаду за промах.

— Воровка! — басом крикнул тучный торговец, отбрасывая упавшую на его руки серую тряпку и хватая девчушку за тонкое запястье. Его маленькие заплывшие глаза светились торжеством. Из всех лавок уже начали выглядывать торговцы, некоторые вышли наружу, но не отходили далеко от своих прилавков.

— Это ты вор! Ты! — звонким голосом ответила та, пытаясь вывернуться и отчаянно лягая его, куда ни попадя. — Ты обокрал моего отца!

Толстяк, невзирая на яростное сопротивление, тащил ее куда-то, резкими рывками дергая за тонкую худенькую руку, злорадно приговаривая при этом:

— Сейчас киры судьи разберутся, кто вор.

Девчушка барахталась, упиралась ногами, но тот, словно буксир, неумолимо волочил ее за собой.

Я не смогла вытерпеть и выступила вперёд, чтобы вмешаться. Но, к моему изумлению, меня опередили. Невесть откуда взявшийся голубоглазый вихрастый молодой человек в светлом камзоле встал перед толстяком, скрестив руки на груди.