Грехи отцов

Я, Билл и напросившийся к нам Дамблдор зашли в кабинет министра магии.

— Альбус, друг мой, что привело тебя ко мне в гости? — спросил Фадж.

— Корнелиус, здравствуй, — посмотрев на Аркадия, Альбус продолжил, — дети рода Уизли остались без родителей, и как тебе известно в таких случаях, опекунство я оформляю на себя. Совершеннолетние родственники учатся в Империи. Для всеобщего блага я избавлю их от этой ноши.

Фадж заискивающе смотрел на Альбуса, и хотел что-то ответить, но вмешался Билл.

— Директор, Вы правильно заметили, что в семье Уизли есть совершеннолетние наследники, и я не дам Вам своего согласия взять под опеку моих братьев и сестру. Это неслыханно!

— Вы бросили их на произвол судьбы, со дня поступления в Хогвартс я и ваши покойные родители заботились о них. Кто позаботится о них сейчас.

— Я не считаю нужным вообще перед Вами оправдываться, но раз на то пошло, то информирую Вас, я закончу в следующем году магический Российский Университет. После чего вернусь на родину. Эти зимние каникулы моя семья проведет в Империи.

— Корнелиус, прошу тебя, подпиши моё прошение, — сказал Дамблдор, подавая бланк в руки министру.

У министра была гамма эмоций на лице, ведь он понимал, что, подписав прошение, нарушит права Уизли. Но они были предателями крови, и на их вопли никто не обратит внимание. И он больше склонялся к тому чтобы подписать этот лист.

— Мистер Дамблдор, — начал говорить Кощеев, перехватывая бланк из рук Альбуса, и потратив меньше минуты на прочтение, спросил, — а Вы часом не ох***ли?

— Что простите? — одновременно спросили министр и директор.

— Прошу прощения за мой французский. На каком основании у Вас стоит в числе детей Рональд Биллиус Уизли? И Ваше прошение даже с подписью министра будет незаконным, — и обращаясь к министру продолжил. — Корнелиус, Вы же не собирались подписывать это прошение?

— Рональд записан в прошении, потому что он несовершеннолетний ребенок. И только я могу позаботится о них всех, ведь я дружил с их покойными родителями.

Биллу происходящее не нравилось.

— Министр, я заявляю, что о своих родных буду заботиться сам. Приношу свою благодарность директору Дамблдору, который хотел мне помочь, но я справлюсь, тем более через полтора года окончит университет Чарли и нам вдвоем будет легче.

— Молодой человек, зная историю вашего рода, Вы считаете, что поступаете правильно, отказываясь от помощи мистера Дамблдора? — спросил министр Билла.

Альбус смотрел на Фаджа и про себя подумал, что так тонко намекнуть на проклятие печати и на то, под чьим крылом находился их род, сам бы не смог.

— Министр, этот вопрос касается рода, а не сторонних лиц. Мы сами сможем заниматься воспитанием своих несовершеннолетних родных, — ответил Билл.

— Я вижу, как Вы занимаетесь воспитанием, — и показывая пальцем на меня Альбус заговорил, — если вы играете роль, мол мы такие взрослые, то посмотрим, как вы дальше запоете, — и поднял мою руку перед всеми, — потому что Рона вы не научили, чем чревато в современном обществе ношение поддельных мастерских колец. Это не ваша Империя, в Британии такое не приемлемо.

— Мистер Дамблдор, — начал с шипением в голосе говорить Аркадий, — если у Вас сложились не верные впечатлении о моей родине, то прошу Вас посетите её, ведь в ней осталось столько Ваших друзей, — и улыбнувшись собственной шутке, и глядя на перекошенное лицо Дамблдора, продолжил, — вероятно прошло много времени, с тех пор как Вы сами получили своё кольцо, и успели забыть, как оно выглядит.

Дамблдор никого не предупреждая выхватил свою волшебную палочку, и запустил заклинание на мою руку. Оба кольца засветились голубым цветом.

Кощеев продолжил.

— Теперь, когда мы убедились в качестве обучения в моей стране, предлагаю закрыть вопрос о прошении директора, — и пока министр и директор рассматривали мои кольца, убрал свою палочку в кобуру. Аркадий единственный, кто успел среагировать на действия Дамблдора.

Министр не подписал прошение Дамблдора и попросил секретаря оформить документы об установлении опеки над несовершеннолетними Уизли на Билла.

— Хорошо, с этим вопрос мы закрыли, молодой человек, — начал министр, обращаясь ко мне. — Мне сообщили, что Вы собираетесь переводиться в Хогвартс. В свете последних событий я не вижу повода отказать в прошении. В двенадцать лет мастер в двух дисциплинах! Это повысит престиж нашей школы. А то что к Вам ещё прилагается личный мастер артефакторики, который согласился в Хогвартсе факультативно преподавать с шестого курса этот предмет, заставляет меня задуматься где мне расписаться кровью.

Я удивленно посмотрел на Кощеева, который просто прикрыл глаза, подтверждая мои слова.

Директор вначале порадовался, когда Фадж сказал о моём переводе. Но скривился, как будто съел лимон, когда сообщили что в его вотчину придёт посторонний. Ото всех неугодных учителей он избавлялся, платя низкую заработную плату или подстраивая несчастные случаи самым упёртым. Но мастер из другой страны, с которым если что-то случится, то после проверки обстоятельств произошедшего, его в любом случае сделают политическим трупом, даже если он не будет виноват. Мастеров артефакторики в мире всегда было очень мало…

— Он должен будет заключить договор с Хогвартсом и дать клятву Основателей. — сказал Дамблдор, поглаживая свою бороду.

— Конечно, сразу же после того как Вы и остальные преподаватели покажете свои договоры и подтвердите клятвы перед вашим новым преподавателем, — ответил Кощеев.

Фадж не задумываясь сказал, что конечно всё так и будет, не видя при этом, как изменилось лицо Дамблдора.

— Спасибо, министр, я передам Ваши слова мастеру, — с плотоядной улыбкой сказал Кощеев, который выиграл ещё один раунд у Дамблдора.

— Министр, стало что-нибудь известно по поводу убийства наших родителей? — спросил Билл.

— Нет, но не отчаивайтесь, расследование идёт, — ответил министр, но все находящиеся в кабинете понимали, что никто не станет искать убийц предателей крови.

А я винил себя в их смерти. Если бы я не сбежал в Империю и следовал намеченному директором пути, они остались бы живы. Таких «если» было много, но осознание того, что я их больше не увижу, не давало мне покоя.

После этого мы все покинули кабинет министра. Дамблдор, видя, что с нами стоит Кощеев, не стал к нам подходить. Аркадий и Билл о чём-то переговорили и подошли к нам. Мы сообщили остальным новости, о том, что Билл оформил опеку и что мы отправляемся в Империю. Перси, Джинни и близнецы с радостью восприняли эту новость. А я уже готовил себя к сложному разговору с ними. Мы ждали своей очереди на портальной площадке, где Билл и Чарли несколько раз клали мне руку на плечо, показывая, чтобы я держал себя в руках.

Прибыв в Москву, я остановился поговорить с Аркадием.

— Почему я ничего не знаю, о мастере артефакторики? — спросил я у Кощеева.

— Шуйский предложил нанять тебе охрану, но мы немного подкорректировали его идею. Пока ты учишься в Хогвартсе за тебя несет ответственность твой учитель. Мы решили повысить твои шансы на выживание.

Мне стало интересно, знает ли Аркадий, что придумал Хранитель-Иван, в подготавливаемом мной ритуале. Но спрашивать ничего не стал.

Я поблагодарил Кощеева за помощь, ведь он сам вызвался провести переговоры с Фаджем. И провел их блестяще.

***

Мы не отправились домой, вместо этого аппарировали в Гильдию целителей. Вурдин нас уже ждал. С ним мы заранее договорились, что если получится забрать всех из Британии, то первым делом направимся к нему.

Передо мной стояли близнецы и Джинни. Активировав *зрение*, я увидел, что у близнецов ядро стало желтым, что было не страшно. Я прекрасно понимал, что Дамблдор на них влияет не лучшим образом. Но Джинни меня неприятно поразила. Её ядро приобрело коричневый цвет.

— Билл, — начала говорить сестра, — почему мы здесь? Если Рон болен, то пусть здесь и остается, — близнецы кивнули головой соглашаясь с Джинни, — а нам очень хочется увидеть Москву. Вы же купите нам сувениры?

Билл, я и Чарли до последнего надеялись, что ошибались в сестре, но видимо зря.

Чарли навис над ними:

— Откуда вам известно, что Рон был болен? — спросил брат.

На что Джинни и близнецы отвели взгляд. Моя магия стала выходить из-под контроля. Злость и обида за ту боль что я перенес из-за них меня переполняла.

— Легилименс — и от Билла полетел луч в Джинни, а Фреда и Джорджа, в ту же секунду Чарли и Вурдин погрузили в стазис.

Пока Билл считывал память Джинни, а затем и близнецов, ко мне подошёл Чарли.

— Брат, тебе нужно поспать, дальше мы разберёмся сами. Ты не видел себя со стороны, если бы мы не вмешались, то, скорее всего, ты бы убил их, — сказал Чарли показывая в направлении обездвиженных родственников.

— Я буду себя контролировать и спасибо вам.

— Целитель, вы проверили Перси? Что можете сказать? — спросил Чарли.

— С ним всё в порядке. Ментальных закладок нет, зелий тоже. Я бы рекомендовал ему заниматься побольше физическими нагрузками. А вот с остальными дела хуже. Ментальные закладки на агрессию, им внушили что вы виноваты в смерти родителей, в особенности ты Рон, также в их крови зелья дружбы и рассеянного внимания.

Дальше продолжил Билл.

— Близнецы осознали, что подставили тебя, и больше клятвами не раскидывались. Они продолжали в тайне от всех заниматься тренировками. Они даже занимались поисками способов снятия проклятия. Сестру они пытались подключить к их кружку, но у них не вышло. А ещё они обижены на нас, что мы оставили их одних, считают, что мы живем припеваючи и купаемся в шампанском. Их закладки легли на благодатную почву.

Что касается Джинни, то тут всё печальнее, — и Билл подошёл к её вещам и вытащил из сумки блокнот, в котором я опознал дневник Реддла.

— Билл, положи его, это то, что я искал, — он кивнул и оставил его рядом со мной. — Сергей Николаевич, вы знаете, что это такое? — спросил я у него, пока он накладывал диагностические чары на дневник.

— Да, я понимаю, что вижу перед собой. Вы знали, что вы ищете?! Почему не рассказали?

— А Вы бы смогли помочь? Объясните почему целитель Сметвик не смог разобраться что у неё проклятая вещь? — спросил я, потому что этот вопрос не давал мне покоя. Я подумал, что возможно если бы дневник был найден сразу, то родители остались бы живы.

— Рон, всё очень просто, печать предателей крови не давала ему увидеть, что находится за ней. Я сейчас смотрю на неё через артефактные очки, и тоже ничего не вижу. Но если смотреть на неё и дневник, то связь становится видна.

— Этот артефакт у неё появился после того, как они с близнецами в тайне от родителей ходили на Косую аллею. Как он попал к ней она не знала, обнаружила его уже дома. Родителям она соврала, потому что дневник ей сказал, что они отдадут его Рону и он воспользуется его знаниями ни с кем не делясь, — сказал Билл.

Клятву в большом зале она дала прекрасно зная, что пострадаешь за это ты. Она думала, что ты полежишь немного в больнице и потом поправишься. Смерти тебе она не желала.

Перси, всё это время слушающий нас, спросил.