Не плачь, девчонка!

Тем не менее, он сразу вскочил и очень вежливо поздоровался:

— Добро пожаловать, мистер и миссис Снейп. Очень рад вас видеть. Очень! Позвольте представиться — целитель Янус Тики. Да, именно я проведу вас от незнания к полной осведомлённости. И да поможет нам Мерлин и все сущности, желающие добра человечеству. Пройдёмте, не будем терять время.

Сметвик ободряюще мне кивнул и проследовал следом за нами, а Поппи помахала нам рукой, оставшись в кабинете.

По нескольким коридорам и лестницам, почему-то совершенно безлюдным, нас вели довольно долго, пока мы не оказались на одном из самых нижних этажей, а может быть даже в подвале.

Большой зал, в котором мы очутились, был почти пуст, не считая круглого бассейна посередине, над центром которого стоял неподвижно столб дымки, или тумана, уходивший в высокий потолок.

Кроме двух целителей, никто больше к нам не присоединился.

— Проходите, — целитель Тики махнул рукой к бассейну. — Следует раздеться и снять с себя все защитные амулеты. Волосы распустите, миссис Снейп. И забирайтесь внутрь бассейна, только не касайтесь тумана пока.

Целители о чем-то тихо заговорили, отвернувшись от нас, а мы с Тоби, подойдя к краю бассейна принялись раздеваться. Причём муж действовал более уверенно и даже улыбнулся мне:

— Не трусь, Эль. Я рядом.

Вот, казалось бы, кто кого утешать должен? Однако от его слов мне и вправду стало спокойней.

Тоби первый перемахнул через бортик, и удивлённо сообщил, что вода вообще не ощущается. После чего взял меня за талию и переставил внутрь. Только теперь я разглядела в воде полупрозрачные кресла. На ощупь — из чего-то мягкого, вроде силикона.

— Садитесь, — предложил целитель Тики, оказавшийся рядом.

Мне бы стесняться начать, но сейчас это заботило меньше всего.

— А теста не будет? — спросила всё же. Меня не покидало ощущение, что всё происходит слишком быстро.

— Тест? — Тики оглянулся на Сметвика.

— Вот сейчас и начнём, — сразу ободряюще улыбнулся он. — Прости, Эль, что не предлагаю никаких зелий, это может нарушить вхождение в программу. Постарайтесь максимально расслабиться самостоятельно.

Кресло оказалось невероятно удобным, тело в нём само расслаблялось. Откинув голову на мягкую опору, я повернулась к Тоби. Он серьёзно смотрел в мои глаза, словно передавая своё спокойствие. И откуда оно у него — было совершенно неясно.

— Вот так и надо, — услышала я голос Тики, — продолжайте смотреть друг на друга, не отрывая взгляд. Это всего на пару минут, не больше.

Мы послушались, и только краем глаза я ощущала, как столб тумана стал расширяться. Наши кресла плавно поплыли — иначе не скажешь — к центру бассейна, прямо в этот белый туман.

Я бы и за руку Тоби схватила, да нам никто не предложил. Туман наполз на нас окончательно, а в следующий момент кресло подо мной исчезло, и я ощутила свободное падение.

Вокруг была темнота, и я совершенно не представляла, куда падаю в полной тишине. Позвать Тоби я просто не успела. Приземление оказалось мягким. Охнула, понимая, что впечаталась голой задницей в колючий стог сена, и одновременно услышала сдавленное восклицание мужа. В тот же миг мир обрёл краски.

Мы, в самом деле, оказались закопанными в это сено. Тоби выбрался из стога первым и протянул руку.

— Давай, Эль. Тут и одежда есть.

Оказавшись на твёрдой земле, и увидев брошенную на траву одежду, я всё же сначала огляделась, и еле сдержала возглас ужаса, инстинктивно дёрнув Тоби на себя.

— Что?

Он оглянулся и тоже это увидел. Любезно предоставленный нам для мягкой посадки высокий стог сена находился аккурат на краю обрыва, а далеко внизу бушевал прибой настоящего океана. О чем вообще думали разработчики? Вдруг бы мы туда свалились?!

Тоби хмыкнул и пожал плечом.

— А по мне — классно. Всегда хотел пожить на берегу океана. Одеваться будем, или…

Он многозначительно пошевелил бровями, но я поспешно отступила.

— Нет уж, давай одеваться. Думаю, сначала стоит осмотреться.

Одежда была какой-то средневековой. Тоби достались тёмные штаны на завязках и простая холщовая рубаха, надеваемая через голову. Спереди имелась шнуровка.

Мне тоже предназначались похожая одежда, светло-серые узкие штаны, плотно облегающие ноги, длинная рубаха — примерно до середины бедра, и кожаный поясок. Никакого нижнего белья, к сожалению. Хорошо ещё, что вместе с телом бывшей Эйлин мне досталась небольшая и упругая грудь.

— Чудно, — оглядела я себя и Тоби, которому, как ни странно, этот наряд очень шёл. — Теперь ещё по паре лошадей, и луки со стрелами. И сойдём за средневековых крестьян.

— Ты об этом? — муж невозмутимо показывал мне за спину.

Обернулась поспешно. Сразу за нашим круглым стогом, по своей форме и размеру напоминающем тот бассейн, находилась песчаная дорога, за которой до самого леса тянулось поле со свежескошенной травой. Стогов сена можно было насчитать с десяток. За лесом высились вершины гор, некоторые с белыми шапками. Правее виднелись далекие постройки, может, край деревни, или просто чьё-то жильё. Влево убегала более широкая тропа, периодически выходящая на край обрыва, и вела она к настоящему, сказочно прекрасному замку. Он высился на обрыве, но гораздо выше того места, где находились мы. Остроконечные башенки словно подпирали небо.

Но Тоби говорил вообще-то о настоящих лошадках, что мирно щипали траву в нескольких метрах от нас. На них имелись сёдла, к которым и были приторочены упомянутые мной луки и колчаны со стрелами.

— Сапоги надевать будешь?

— А? — я взглянула под ноги и увидела кожаные сапожки, довольно симпатичные, но своим видом навевающие мысли о старине глубокой. Взяв их в руки, прикинула, что они не вполне подойдут по размеру. Не слишком высокие и мягкие. Подошвы тоже были из кожи, но более грубой.

— Полагаю, нам надо двигаться к замку? — уселась на край стога, собираясь натягивать сапоги.

— Подожди, — в руках мужа увидела две широкие белые полоски ткани. — Сначала это. Портянки умеешь крутить?

Сам-то он был уже в сапогах.

— Нет уж, как-нибудь обойдусь, — пробурчала я. Мне не очень нравилось, что Сметвик обманул нас с тестом и сразу закинул в какую-то другую реальность. Хотя мне и нравилось тут, но могли и предупредить. А уж портянки просто добили. — Я что — солдат, по-твоему?

Тоби усмехнулся и присел передо мной на корточки.

— Ну не дуйся, Эль. Дай, я помогу. Радуйся, что у тебя умный и умелый муж.

Со вздохом стянула почти надетый сапог и протянула к нему голую ступню. Уж не знаю, где он научился, но накрутил мне на ноги эти тряпочки быстро и умело. Словно всю жизнь этим занимался. И даже сапоги сам надел. А потом схватил за руку и поднял рывком.

— В учебке два месяца провёл, — пояснил он. — Ну что — верхом умеешь держаться, или пешком пойдём?

— В такую даль? — глянула я в сторону замка. — Научусь!

Он хохотнул и свистом призвал коней. Я обалдело смотрела, как коняшки подняли головы и сноровисто потопали к нам.

— Может, ты и в деревне жил?

Муж усмехнулся:

— Бабушка жила. На лето к ней ездил, пока маленьким был. Там конеферма имелась. Мне было лет десять, когда она умерла. И я очень скучал по этим поездкам после. Даже мечта была поселиться там, когда вырасту. Домик прикупить, завести пару коров, лошадок, кур всяких… А потом забылось как-то.

Он помог мне взобраться в седло коричневой лошадки, что была чуть пониже и потолще, чем вторая тварюшка. Сам же лихо вскочил в седло чёрного скакуна.

— Только не гони, — попросила я, когда моя лошадь, не дожидаясь команд, послушно затрусила следом за его скакуном. Чёрный красавец Тобиаса был явно более благородных мастей.

Нет, я как-то с подругой умудрилась прокатиться по молодости на лошади, что заняло от силы минут двадцать и привело к мысли, что я не создана для верховой езды. Но теперь все ощущения стали острее и безнадёжнее. Ехать предстояло долго, а я страшно боялась высоты и этой шевелящейся живой махины подо мной. Тоби, надо отдать ему должное, хоть и рвался проскакать галопом, но коня сдерживал и часто оглядывался в мою сторону.

— Может рысью? — предложил он, спустя некоторое время, когда я почти привыкла к тряске и свыклась со своим страхом неизбежного падения. Чувствовала себя эдаким кулём неповоротливым. Лучше бы мы на мётлах летели, вот где я могла уже класс показать.

Но предложение Тоби меня удивило. Неужели не видит, как мне фигово? Поэтому решила съязвить, чтобы до него дошла вся глубина моего положения:

— Да хоть галопом, милый!

А что некоторые юмора не понимают — бывает.

— Ай!

Муж широко улыбнулся, что-то там воскликнул, понукая коня сапогами, и рванул вперёд. Ну а моя коняшка радостно припустила за ним вдогонку.

Я уже не за поводья держалась, а за луку седла, привстав в стременах, словно это помогло бы мне ловчее спрыгнуть.

Я бы и глаза зажмурила, но сильно боялась свалиться в пропасть вслепую. Дорога как раз шла вдоль обрыва и далеко внизу слышался шум волн, разбивающихся о берег.

Единственное, что меня утешало в этой безумной скачке, что, во-первых, трясти стало меньше, а во-вторых, есть, кому высказать после всё, что я о нём думаю.

Скачка длилась до самых холмов, что виднелись впереди неким возвышением, отмечающим середину пути. Сразу за вершиной имелся неширокий деревянный мост через узкую, но бурную речку.

Тоби сбавил ход и мирно преодолел препятствие. Я едва не полетела в эту речку, когда кобылка затормозила вслед за скакуном, и поняла, что вся трясусь. Отдавшись на волю судьбы, и довольно вяло реагируя на широкие просветы, встречающиеся в этом самом мостике мы с кобылой легко преодолели препятствие.

— Ты как? — поинтересовался Тоби, развернув коня и подъехав ближе. Разрумянился на ветру, хотя при его загаре это и не слишком заметно. Глаза блестят, улыбка как у голливудских актёров. Дорвался кто-то до мечты.

И ведь ничему меня жизнь не учит.

— Прекрасно! — говорю. — Просто потрясающе!

— Тогда догоняй, — обрадовался этот толстокожий представитель сильного пола, развернул коня — красиво, как в кино, и гортанным возгласом снова отправил его в галоп.

Но хоть тут я не сплоховала — натянула поводья изо всех сил, тормозя свою резвую кобылу. А после того, как та нехотя остановилась, и вовсе выпростала ноги из стремян и сползла без всяких ухищрений прямо в траву.

Намерение вести её в поводу сразу выполнить не удалось. Хотелось поцеловать землю, как моряки, возвращающиеся из далёкого плавания, и остаться лежать. Кобылка немножко отошла, и мне было совершенно все равно, решит она сбежать, или останется. Забираться на неё снова не входило в мои планы.

Не знаю, сколько пролежала так, раскинув руки и ноги, и бездумно разглядывая лёгкое облако в голубом небе, напоминающее мне голову моей лошади. Боялась, что теперь она мне ещё и сниться будет.

Голова Тоби нависла надо мной, закрывая это облако. На лице тревога.

— Эль? Ты упала? Где болит?

Я блаженно позволила ему ощупать конечности, не желая признаваться в трусости.

— Всё в порядке? Да что случилось-то?

Он уже перешёл к рёбрам.