Военный дневник харьковчанки

26 мая

Мне вчера пришлось успокаивать несколько истерик по телефону.

Люди вернулись в Харьков и ох...ели, простите.

– Везде же говорят, что область освободили, что орков отогнали, – всхлипывает Ира, а в трубке слышны залпы орудий. – Сказали же, что тихо в городе.

Ира насмотрелась по телевизору прекрасного: в Харькове садят цветы, включают фонтаны, Терехов улыбается в только что запущенном метро.

Взяла в охапку двоих детей и рванула в родной город на уютную когда-то улицу Краснодарскую. Это Салтовка.

Нет, она, конечно, заранее подготовилась – попросила знакомых посмотреть, как там ее дом. Дом целый. "Ура-ура", – воскликнула Ира, с восторгом захлопывая чемодан где-то под Ужгородом.

– Ань, тут все грохочет, магазин полупустой, школа разбита, садик закрыт, бензина нет, я не понимаю, что мне делать, – рыдает Ира. – Я же читала ленты, и харьковчане писали, что город возрождается.

Вместо возрождающегося города Ира приехала в руины. Так ей видно, так ей слышно, так ей ощущается.

Я говорю не о ситуации в Харькове, а о восприятии, которое субъективно.

Понятия "тихо" и "громко" относительны. Для тех, кто не выезжал из города, в последнее время стало действительно тише, а для тех, кто отвык от постоянных обстрелов, этот же город звучит невыносимой канонадой.

Кстати, ни Ира, ни ее дети войну не слышали. Муж вывез их из Харькова 24 февраля утром. Да, они смотрели новости. Да, они видели фотографии разрушений. Но это лишь кусочки пазла, из которых невозможно сложить реальную композицию.

Фото: Игорь Терехов / Telegram

Например, в новостном сюжете вряд ли расскажут об усыпанных мелким стеклом дорожках почти во всех салтовских дворах. Вроде мелочь, да. Но если вы собачник, это важно.

Лене, например, неинтересна ситуация с бензином, но нужно знать, что ходит маршрутка №45. А для Саши возможность заправиться принципиальна, ему в офис через весь город мотаться.

Алла вернулась на свой первый этаж и понятия не имеет, что там с лифтами. А для Фимы, жителя небоскреба, это вопрос номер один, чтобы принять решение о возвращении, ему 55, у него одышка.

Вите кровь из носу нужен интернет для работы, иначе нет смысла возвращаться. Свете важно понимать, проверили ли саперы детскую площадку у дома, работает ли участковый педиатр и открылась ли секция по гимнастике.

Миша вернулся в центральный район города и с удовольствием описывает вкус капучино из любимой кофейни, в то время как Оксана на окраине Харькова кофе может выпить только дома, и то если включат электричество.

Я это к чему? Возвращаться или нет? Нет универсального ответа для харьковчан. Как, впрочем, и для жителей других городов, которые рвутся домой из эвакуации.

Важно понять вот что.

Ира, которая сегодня рыдает в телефонную трубку на Краснодарской, проехала больше тысячи километров, и все это время возвращалась она не в Харьков, а в 23 февраля.

В результате вместо счастья получила новые тревоги, обиды, разочарования.

Не будь, как Ира.

23 февраля 2022 года никогда не наступит. Все будет по-другому. Сначала – сложно, потом – легче, а когда-нибудь – лучше.

Чтобы не рыдать дома, постарайтесь выяснить мелкие подробности ДО того, как ехать. Все, что важно именно вам: работает ли консьержка, завезли ли инсулин, вернулись ли парикмахер, ветеринар, тренер, открылись ли спортзал, детский сад, магазин. Чем вы будете заниматься, чем сможете быть полезны городу.

Сил нам. Мира. Победы. До встречи.