Поездка в Обонежье и Корелу

LIII

Прежде, во времена блаженные, когда «арапчик» все дела кончал, Данилов должен был действительно казаться городом. Население его простиралось до 1000 человек; жители занимались хлебным делом, а также Данилов снабжал чуть ли не всю поморщину, да и другие беспоповские толки книгами, иконами и вещами. Существует свидетельство, что даниловцы зачастую бывали на Груманте для промыслов, а раз добрались даже до Америки. В Данилов сходилось весьма много капиталов, так как многие клали в его кассу задушбины, да и добывали жители много от промыслов и торговли; всякий помор обязан был хоть раз в жизни побывать в Данилове, да и до сих пор по-видимому эти посещения не прекратились. Большак монастырский, по уставу Денисова и по обычаю, был и игумном, и атаманом, в хорошем смысле этого слова; в помощь ему существовал всегда нарядник, так сказать, управляющий делами более мелкими и надсмотрщик за работами. Эти два лица остались еще и теперь, остальные же, в роде уставщика и иных, теперь уже не существуют. В ограде помещалось 193 жилых строений, как-то: огромная богадельня, часовня, швальня, возчая, казначейская с значительными складами одежды и обуви, соборная, большакова, келарская, нарядничья и другие многоэтажные и одноэтажные избы; кроме того тут же стояли: кожевенный завод, 3 бани и 4 конских двора. У монастыря было 100 лошадей, 150 коров и 60 телят. Женская половина была отделена от мужской стеною в 560 сажен длины; тут были: пекарня, больница, псалтырня и наконец известная грамотная горница, где помещался, так сказать, всероссийский поморский женский институт. Здесь обучались чтению, письму, рисованию, пению и женским рукодельям, как девушки местные, так и дочери богатых петербургских, московских и других купцов, которых присылали сюда родители на обучение. Тут же на женской половине выстроены были 19 частных домов, где жили разные вдовы и вообще лица, не принадлежащие собственно к монастырю, но желавшие уединиться от шумной городской жизни. Данилову принадлежали 27 скитов и 12 пашенных дворов или приказов, которые отняты были в 1838 году в казну, причем все работники были разогнаны. На Онежском озере Данилов имел несколько пристаней, из которых главною считалась Пигматка, куда привозилось ежегодно до 10 т. кулей одного хлеба; Данилову принадлежали 2 лесопильные завода, несколько мельниц, 6 судов морских даниловских ходили по Белому морю и доставляли в Сороку добытки промышленников; в Архангельске монастырь имел солеварню и салотопню, наконец в самом Петербурге — подворье. Торговля крестами, книгами и иконами доходила до весьма значительных размеров; зачастую заходили в Данилов соловецкие богомольцы, не видели особенной разницы от православия и легко присоединялись к согласию. Самое большее стечение народа бывало обыкновенно. на Пасху, Богоявление и 8 и 14 сентября; тут и совершались во множестве переходы православных, которым нравилась строгая жизнь иноков и жителей даниловских и которые не питали особенного уважения к своим православным пастырям и домам. В особенности привлекал Данилов много народа из беспоповцев своим кладбищем и тем, что там соблюли так называемое Корнилиево причастие. Корнилию удалось унести с собою причастие до Никоновского освящения, он высушил его, истолок, и пек хлебы, в которые помещал частицы дониконовского причастия; Корнилиево причастие долго велось в Данилове, и еще в 1855 году найдено оно было у одной Федосьи Богдановой в резном кресте, который был сберегаем ею пуще глаза.