Дальневосточный тупик. Русская военная эмиграция в Китае (1920 — конец 1940-х годов)

В марте 1931 г. вышел приказ Дитерихса об открытии в Шанхае унтер-офицерских и военно-училищных курсов, ориентированных на военную подготовку молодых людей [MRC, box 2, f. Материалы ССРАФ], вступавших членами в РОВС[437]. Основная часть курсантов, численность которых летом 1931 г. составила 15 человек, была представлена чинами Отдельного Русского отряда Волонтерского корпуса. В августе 1931 г. были открыты Офицерские курсы усовершенствования военных знаний, под общим руководством генерала Петрова. Программа курсов базировалась на парижских разработках генерала Головина. Первый набор курсов состоял из 12 слушателей, половина из которых также служила в Русском отряде ШВК [Часовой, 1931, № 69, с. 25, 26]. Какое время действовали курсы неизвестно, но, вероятно, не дольше 1932 г.

Помимо указанных курсов в декабре 1931 г. в Шанхае открылось трехгодичное Русское Морское училище (с апреля 1932 г. — Русская Морская школа), готовившее штурманов дальнего плавания. Училище работало под девизом «Родина и Флот» и возглавлялось приехавшим в конце 1930 года из Харбина контр-адмиралом Федоровичем. В состав 11 преподавателей училища входили шесть морских офицеров: ст. лейтенант С. Ц. Гедройц, Г. Г. Свищевский, В. П. Новицкий и др. В случае необходимости, как отмечалось в журнале «Армия и Флот», выпускники училища могли быть быстро переподготовлены в качестве военных моряков [Армия и Флот, 1932, т. 35 (№ 7), с. 58–60; Толочко, 2009, с. 114]. Первоначально работа училища встретила препятствие со стороны шанхайской Кают-компании[438]. Возможно, из-за трений между адмиралами Тимиревым и Федоровичем. Определенную роль в конфликте играл и бывший судовой священник линкора «Андрей Первозванный» протоиерей о. Дмитрий (Андреев), стремившийся якобы создать для себя церковь при училище. В связи с разгоревшимся конфликтом Федорович в июне 1932 г. вышел из состава Кают-компании[439], а созданная к этому времени церковь св. Апостола Андрея Первозванного была отделена от училища. Первый набор Морского училища составил всего 7 человек, двое из которых вскоре выбыли. Училище работало, вероятно, до конца 1933 г., но сделало ли оно хотя бы один выпуск неизвестно [Кузнецов, 2009, с. 54].

В Харбине курсы для подготовки унтер-офицерских кадров были созданы на базе Союза мушкетеров, объявившего себя «резервом Русской Армии»[440]. Работа первого «мушкетерского» Военно-инструкторского отряда, где офицеры-ровсовцы являлись преподавателями, началась весной 1931 г. [Мушкетер, 1932, № 8, с. 19]. В 1930–1931 гг. работала Учебная морская группа мушкетеров, возглавляемая капитаном 2-го ранга Б. П. Апрелевым и мичманом И. Н. Кузнецовым, являвшимися председателем и секретарем Харбинской группы Военно-Морского Союза [Там же, № 7, с. 24]. В качестве практики мушкетеры несли обязанности матросов на вахте и пристани Нового Спортивного Общества, в руководство которого входили бывшие морские офицеры.

Таким образом, в 1930–1931 гг. русская военная эмиграция в Китае достигла максимального уровня консолидации под руководством Дальневосточного отдела РОВС, что стало важным фактором для активизации антисоветского движения, направляемого Обще-Воинским Союзом и дружественными ему объединениями.