Семья волшебников. Том 1

– Не пойдет, – возразил Оргон. – Чтобы вас не увидели на их территории, мне лучше не двигаться и полностью сосредоточиться. Это же дом колдуна, а не лес. Там везде сигнальная паутина.

– Тогда мы можем оба остаться и направлять Геленду!

– Я не пойду одна!

– Да ладно, ты управишься за пять минут! Там только животные и дети!

– Фамиллиары! А еще домашний призрак! И заклятия внутри дома… наверняка они есть! А дети – демоны!

– Один демон. Поганый маленький хальт. А второй – полудемон, да к тому же младенец. Ты боишься младенцев, Геленда?

И фархерримы снова заспорили.

– Тост, – сказал Вератор. – За то, что мы собрались двумя такими красивыми парами.

Сидзука утонченно улыбнулась. Здесь, в лучшем ресторане Валестры, она совсем не походила на ту Сидзуку, что Лахджа знала прежде. Движения ее были изящны, облик элегантен, а платье – скромным. Из украшений она надела только неброский перстенек, который как бы невзначай демонстрировала Лахдже.

Та уже поняла, что это, Майно носит точно такой же. Перстень Дружбы, подарок Вератора. Одна из множества копий того, оригинального перстня, что переливается на пальце эльфорка. Он очень могущественный чародей, создаваемые им связи действуют даже сквозь Кромку. Жалко, что его «друзья» могут общаться только с самим Вератором, а не друг с другом, не то бы Лахджа вовсю болтала с Сидзукой безо всякого кэ-узелка.

Правда, Сидзука, в отличие от Майно, явно на особом положении. Вряд ли ее призывает хоть кто-то, кроме самого Вератора. Нет, у нее есть всякие полезные навыки, но… ничего такого, что при обычных обстоятельствах заинтересовало бы координатора крупнейшей в мире дружбосети.

Он ведь ее и сейчас координирует. Лахджа иногда замечала, что Вератор порой «не в фокусе», как будто говорит одновременно еще с кем-то. Глазом дергает, бормочет беззвучно. Пересылает своих «друзей» туда-сюда прямо тут, за столом.

Не все маги, знаете ли, делают пиф-паф огненными шарами и хилят сопартийцев. Среди волшебников Мистерии есть и эффективные психотерапевты вроде Тауване, и торговцы способностями вроде Зукты, и держатели игорных домов вроде Сталеклыка, и вот, координаторы службы взаимопомощи. Мистерия очень богата чародеями, и те предоставляют самые разные услуги.

И разумеется, Вератор умеет распределять сознание. Его дружбосеть работает круглосуточно. Действует даже когда Вератор спит. И некоторая часть его разума постоянно за этим следит, осуществляя призывы в фоновом режиме.

Ему не за красивые глаза дали Бриара второй степени, дар у него редкий и мощный.

Но когда он обращается к Сидзуке… то фокусируется полностью. Его глаза немного подергивает поволока, и он смотрит внимательно и проникновенно.

– Ты хорошо подумал? – спросил Дегатти, когда они с Вератором вышли покурить. – Ты уверен, что у нее нет от тебя… никаких секретов?

– Она идеальна, – ухмыльнулся Вератор. – Я всю жизнь искал кого-то подобного.

– Правда?..

– Правда, правда. Знаешь, Майно, вот так живешь всю жизнь, сам не знаешь, чего хочешь, думаешь, что никто тебе и не нужен, что тебе комфортно и так… а потом встречаешь индивида, узнаешь его поближе и понимаешь – вот оно. Твоя судьба.

– Ну-у… я рад за тебя, дружище.

Астрид тыкала Веронику пальцем. Она проведала своих астридианцев, съела кусок шоколадного кекса и решила проверить, сделает ли Вероника… свою штуку.

– Смотри, я забираю погремушку, – сказала Астрид, вырывая ее у сестры. – Забираю ее навсегда. Уношу прочь. Ты ее больше не увидишь.

Она вынесла погремушку в коридор, а сзади раздалось грустное хныканье. Вероника не повышала голос даже когда ревела.

Астрид с недовольством подумала, что так дело не пойдет. Какая-то она слишком идеальная. Эдак ее больше любить будут. Надо почаще забирать у нее погремушку, пусть станет капризной и плаксивой.

Тогда Астрид останется ребенком номер один.

К тому же ей хотелось экспериментировать. Хотелось снова увидеть… штуку. Она сомневалась, что все правильно поняла в прошлые разы, а проверять при маме получалось плохо – та почему-то сердилась, когда Астрид забирала у сестры погремушку.

Этой погремушке Астрид тоже завидовала. Она давно выросла из таких глупостей, как погремушки, но эта очень красивая. Вся расписная, сделанная в виде жезла принцессы-волшебницы. Будь у Астрид поменьше кулачки, она бы… так, а где погремушка?..

Погремушка исчезла, как только Астрид от нее отвлеклась. А хныканье в комнате прекратилось, сменившись тихим звяканьем.

Да. Штука.

Астрид вернулась и с удовлетворением увидела погремушку в руках Вероники. Фиалковые глаза вперились в нее с удивительной для такого маленького ребенка серьезностью.

– Вот видишь, тебе нужна просто моти… мотиа… мотиц… цель, – заявила Астрид, наклоняясь над колыбелью. – Мы станем отличной командой, когда ты научишься делать штуку с шоколадками.

Вероника сосредоточенно тряхнула погремушкой.

Какая-то она чудная. Только о погремушке и думает… но это потому, что тупая еще. Не развилась, как Астрид.

Кстати о шоколадках.

Астрид спустилась вниз и принялась инспектировать полки. Шоколад от нее прятали, поэтому на кухню она зашла на цыпочках, убеждаясь, что там нет фамиллиаров. Снежок ее, конечно, не выдаст, он добрый, ему только взятку надо дать. А вот Матти – ябеда, он сдает всех.

Он самый противный, хотя делает вид, что он просто такой… такой справочник с клювом.

Геленда скользнула в окно. Фархерримка озарила коридор сквозным зрением, убеждаясь, что впереди нет фамиллиаров или маленького хальта. Эти гадкие твари почти как фархерримы, но только снаружи. Душой они как… гхьетшедарии.

Одна подруга Геленды родила хальта, девочку, и апостолы потом долго совещались, позволять ли ей жить среди чистых. В конце концов они решили, что это все-таки в основном фархеррим, и позволили хальту существовать, но Геленда считала это ошибкой.

Впрочем, долго она и не прожила. Однажды просто взяла и умерла. Геленда не знала, почему.

Кому какое дело?

Под ногой скрипнула половица. Геленда замерла. Она не могла взлететь в коридоре, и надеялась, что Оргон надежно их прикрывает. У многих фамиллиаров острый слух и обоняние, им необязательно видеть.

Конечно, Геленда и сама позаботилась о себе. Она умела скрываться в тенях. Но здесь дом волшебника, тут сами стены будто… давят. Ограничивают демоническую силу.

И еще домашний призрак, его тоже лучше избегать. Геленда легко его заарканит, но он может успеть поднять шум.

В этой комнате никого. И в этой. Мошки Эммехтима не смогли объяснить, где именно колыбель, так что Геленда просто заглядывала за все двери по очереди. Мягко-мягко касалась ручек, заставляя дерево онеметь.

Она чувствовала пространство прямо сквозь стены. Это же просто твердая материя. Но у нее не было полной уверенности, что полудемоненок не прикрыт какими-то чарами, так что она убеждалась и обычным зрением.

Прямо сейчас это единственный настоящий наследник могучего волшебника. Конечно, он должен быть как-то защищен.

Это Эммехтиму досталась легкая цель – кому интересны чужие бастарды? Этот Дегатти наверняка еще и обрадуется, что избавили от «вдовьей котомки».

Геленда открыла очередную дверь… вот он, младенец! На постели, правда, спит огромный пес, но он ничего не услышит. Фархерримка сделала себя совершенно неощутимой, чуть-чуть приподнялась над полом и подплыла к колыбельке…

Астрид играла с палочкой-копировалочкой. Папа ее все-таки осторожно обтесал, и теперь ее можно использовать как конструктор. Замок поднимался все выше, и Астрид уже стояла на табуреточке, укладывая в сруб новые бревна. Высунув язык от напряжения, она следила, чтобы башня не рухнула раньше времени.

Но Астрид начала строить еще утром, а копии палочки существуют всего несколько часов. Сейчас как раз начали пропадать самые первые… и прекрасный замок зашатался!

– О не-е-е-ет!.. – воскликнула Астрид, трагически прикрывая лицо.

И тут ее рот перехватила еще чья-то ладонь! Астрид замычала и задергалась, но это оказался кто-то очень сильный! Он перехватил Астрид как кулек и сунул под мышку!..

…И тут он взвыл!.. подпрыгнул!.. принялся скакать как ненормальный… и Астрид вырвалась!..

– Пырялка!.. – ахнула она.

Любимая кукла стояла посреди гостиной, вскинув сабельку, и незнакомый дядька только что с размаху на нее наступил! Из ноги у него плескалась кровь, а сам он… Астрид выпучила глаза, поняв, что это демон, похожий на них с мамой!

– А… а мамы нету!.. – крикнула она растерянно.

– Отлично! – огрызнулся демон, раздавливая Пырялку всмятку.

У Астрид брызнули слезы. Пырялка, ее Пырялочка!..

– Умри!.. – выкрикнула она, пуская солнечный зайчик.

Оргон немного нервничал. Чего эти двое так копаются? Неужели сложно просто схватить двух демонят? Фамиллиары ничего не слышат и не чуют, он-то уж свое дело делает надежно.

Может, у них что-то случилось? Тогда надо сваливать. Но если у них ничего не случилось, а Оргон свалит, то будет ужасно глупо. С ним тогда точно не поделятся, а еще они могут начать мстить.

В этой троице Оргон был самым старшим и крупным, а потому считал себя вожаком. Конечно, самый главный фархеррим – Пресвитер, а он не очень-то крупный, а даже наоборот, щуплый и мелкий. Но у него такое Ме, что его все равно можно считать самым крупным. Просто по совокупной массе.

Ну конечно, он апостол. Он и главным-то стал не потому, что самый сильный – Ревнитель наверняка сильнее.

Оргон поглядел на солнце. Опасно, конечно, вот так, среди бела дня заявляться в дом волшебника. Но ждать, когда хозяева отлучатся ночью, можно еще очень долго. Апостол, живя со смертными, настолько расклеился, что даже спит в то же время, как будто у него в этом есть необходимость.

Так что Оргон просто затаился у изгороди, скрывшись в тенях среди деревьев. Почти слился с березовым стволом, стал невидим для глаз случайных смертных.

Вот как раз бредет случайный смертный. Безобидный старикашка с корзинкой грибов. Оргон скользнул по нему ленивым взглядом – даже не волшебник, аура тусклая и слабая.

Он подходил все ближе, срезая один гриб за другим. Но Оргон не волновался на его счет – простым смертным он отводил глаза играючи. А если глупый старик подойдет слишком близко… что ж, на счету Оргона прибавится условка. Аркан наготове всегда.

А потом старикашка вдруг остановился и посмотрел прямо на демона.

– Дожили, уже среди бела дня шастают… – проворчал он, качая головой. – Ну они у меня попляшут… эй!.. ты что тут забыл, паразит?!

Оргон опешил, но тут же швырнул аркан. Астральная нить выстрелила в смертного… и разбилась о сверкнувший заслон.

– А вот это уже самооборона! – искренне обрадовался старикашка.

Корзина с грибами полетела в одну сторону, сорванная накидка – в другую. Аура безобидного дедка, самого похожего на трухлявый сморчок, сменилась бушующим заревом, характерным для могучих магов… а на его одежде засветились руны!

Они были у старика повсюду! Даже на собственной коже!

Суть Древнейшего, как не повезло!.. или повезло?.. сколько может стоить такой чародей?..