Соучастники

Я пожимаю плечами.

– Принимаешь непроницаемый вид, который отбивает охоту без спроса оказывать тебе внимание. В этих трех случаях я ни с кем из тех мужчин не переспала. Придумывала какой-то находчивый, но твердый ответ, надеялась – будет понятно, что я равнодушна, и грубить не придется.

– Справляться с этим утомительно?

– Не то слово. Конечно, это бесит. Конечно, ты по наивности думаешь, что, наверное, немолодой кинокритик зовет тебя на всякие мероприятия потому, что ему интересны твои мысли о жанре и женщинах-режиссерах, – а ему на самом деле просто хочется с тобой переспать. Со временем наивность проходит.

Но главное – это находчивый ответ, способность продемонстрировать искусную оборону. А важнее всего – не проявлять слабости. Мужчины так устроены, что любой слабостью пользуются.

– Вы так думаете?

– Ну, ясное дело, не все мужчины. Но вот в кинобизнесе… Там силы всегда неравны. Сильные жрут слабых. Слабые становятся расходным материалом, их никто не считает, и они пропадают. Так что, если хочешь выжить, не проявляй слабости.

А уж актрисам-то еще и не с таким, наверное, приходится справляться.

– Как вы думаете, что произошло в тот вечер между Хьюго и Джессикой?

– Тогда мне казалось, что Джессика рада его вниманию. Она с ним явно заигрывала.

– То есть вас не удивило, что она заигрывала с Хьюго. Почему?

Ни хера себе – ты Галлагер, и ты задаешь такой вопрос? Вот что я хочу сказать. Но не говорю.

– Послушайте, это киноиндустрия. Там без общительности ничего не добьешься. Если влиятельный мужчина предлагает тебе выпить в баре, с какой стати ты будешь отказываться? Это покажется невежливым. А если этот влиятельный мужчина с тобой заигрывает… Убудет от тебя, что ли, если ты немного позаигрываешь с ним в ответ? Если ты начинающая актриса в этом бизнесе, то все заранее против тебя, и ты пользуешься всем, что у тебя есть на вооружении, чтобы добиться своего, добиться роли.

– Вы думаете, это действительно так, – или это стереотипное представление об актрисах?

– Поскольку от них этого практически ждут, некоторые актрисы в конце концов так и поступают. Как будто так по роли положено. А такая девушка, как Джессика…

– В каком смысле: “такая девушка, как Джессика”?

Том смотрит на меня в смятении. Вот ведь воук-миллениал. Тебе-то с твоим происхождением никогда не приходилось руками и ногами держаться за любой едва забрезживший случай…

– Девушка, которая хочет стать актрисой, которая, на каком-то уровне, хочет внимания других, может – в некоторых случаях – уметь воспользоваться этим вниманием в своих интересах. И, может быть, тем вечером Джессика намеревалась это сделать.

Том смотрит на меня неодобрительно.

– Так что, по-вашему, тем вечером произошло?

Я пожимаю плечами.

– Я не знаю. Я оставила договоры и шоурилы Хьюго – вот все, что могу сказать. Может, они поднялись к нему в номер и переспали. Может, она думала, что так она получит роль.

– То есть вы полагаете, что это произошло по обоюдному согласию?

– Да, тогда я бы сочла, что по обоюдному согласию. Потому что в противном случае… ну, я просто не думала, что такое возможно.

– Почему?

– Потому что он был мой начальник. Я каждый день с ним работала, отвечала на его звонки, смеялась его шуткам, пила его шампанское. Он хорошо ко мне относился, всерьез воспринимал мое мнение. Хьюго придавал мне значимости. И я не могла и подумать о том, что могло быть иначе.