Соучастники

Глава 21

– Так что же, зашла Холли Рэндольф выпить с вами тем вечером в клуб?

Да, зашла. На одну рюмку. Держалась вежливо, профессионально. Пришла в “Клуб Искра”, где один угол бара за последние несколько недель превратился во владения Хьюго. Когда Хьюго вошел, персонал оживился.

– Меган, дорогая, рад тебя видеть. – Хьюго поприветствовал ее поцелуями в обе щеки.

Хостес кивнула, и две другие официантки засветились, когда он направился к нам. Эй-Джей, бармен, крикнул:

– Мистер Норт, как обычно?

– Да, бутылку “Моэта”… Давай особый винтаж, – откликнулся Хьюго. Он уже подошел к нам и вперился взглядом в Холли. – У нас сегодня необыкновенный повод. Наш фильм наконец-то обрел свою кинодиву.

Я снова загорелась этим непонятным желанием ее защищать, но, как только Хьюго шагнул к Холли, на него налетел другой член клуба, широкоплечий техасец.

– Привет, Хьюго, ты ли это? Я тебя хочу с женой познакомить, она раньше актрисой была.

Анорексичная блондинка, на двадцать лет моложе техасца, с накрашенными алыми губами, просияла.

– О, Ричард!

Хьюго был явно недоволен этим вмешательством, но светскость не позволила ему проигнорировать Ричарда. Он хлопнул его по спине, а затем вдруг образовалась какая-то толпа. Вокруг Хьюго началось коловращение людей: и совершенно незнакомых, и смутно знакомых. Откупорили шампанское, разобрали фужеры золотистого “Моэта”. Среди гомона Хьюго поднял бокал, тепло улыбаясь Холли.

Сильвия, казалось, была поглощена беседой с Зандером, а возле Хьюго вдруг возникла стайка стройных трепетных девушек. Я воспользовалась случаем, чтобы увести Холли от этого столпотворения.

– Стоит Хьюго появиться, и начинается такое вот представление, он, наверное, очень много кого знает, – попыталась извиниться я. – В общем, надеюсь, вы всем этим воодушевлены. Вы во многих фильмах снимались?

Честно говоря, я уже прочла ее резюме. За пять лет – две небольшие роли и одна существенная в трех фильмах независимых киностудий, ни один из которых не вышел в широкий прокат.

– На таком уровне – ни разу, – сказала Холли. – Ролей с элементами боевика у меня никогда не было. Жутковато.

Она покачала головой и рассмеялась.

– Честное слово, я и вообразить ничего такого не могла, когда начинала играть в школьных спектаклях.

– Странный он, конечно, этот наш бизнес, – сказала я, взглянув на Хьюго, который сманил Зандера от Сильвии к своему кружку сильфид. – Особенно, надо думать, для актеров. Сегодня ты из всех сил стараешься сделать так, чтобы тебя заметили. Назавтра оказываешься среди всего… этого.

– А вы как начали работать в кино?

Я удивленно посмотрела на Холли; актеры редко меня об этом спрашивали.

– Ну, я просто всю жизнь любила кино, но никогда не думала, что у меня будет возможность в нем работать. – Я рассказала о мотивационных письмах, которые я рассылала и не получала ответов, о доске объявлений в университете, о первой встрече с Сильвией.

– Прошло пять лет… и вот, пожалуйста.

– И вот, пожалуйста, – она улыбнулась мне и подняла бокал – чокнуться.

Я отпила шампанского.

– Родители мои, разумеется, не были в восторге, когда узнали, что я хочу работать в кино.

Холли рассмеялась.

– Мои тоже. Они все сделали, чтобы убедить меня найти работу… понадежнее. Но когда я поступила в Джульярдскую школу, отговаривать меня им уже было как-то не с руки.

– У моих родителей китайский ресторан. Ничего более будничного, кажется, и вообразить нельзя.

– Я редко сообщала об этом людям, с которыми знакомилась по работе. Этого следовало стыдиться, это как когда в дурной комедии восьмидесятых годов за кадром вдруг звучит удар гонга. Но сказать это Холли я почему-то не побоялась.

– Ух ты, китайский ресторан! – Она казалась по-настоящему заинтригованной. Я испугалась, что она примется с восторгом перечислять свои любимые американизированные блюда. К счастью, она этого не сделала. – А где?

– Во Флашинге.

– А, я однажды во Флашинге бывала, как раз китайского поесть.

Это меня не удивило. Множество нью-йоркских студентов совершали дерзкие вылазки во Флашинг. Я видела, как они с заинтересованным видом бочком обходят бурлящие толпы, испуганно смотрят в оранжеватые окна ресторанов, на ряды жареных уток, подвешенных за свернутые шеи.

– Я бы спросила, что за ресторан, но, честно говоря, я его не вспомню.

– Он называется “Императорский сад”. Но, я думаю, они все кажутся одинаковыми… – я умолкла.

– Белой невежде вроде меня? – пошутила она.

– Ну… – мы обе рассмеялись.

– Так что же, – сказала она, посмотрев в окно. Лето было в самом разгаре, и в восемь вечера еще не темнело; на магазины через улицу легли янтарные лучи заходящего солнца. – Как с ними работается?

Я понимала, что должна была петь хвалы визуальному таланту Зандера, его зоркому кинематографическому взгляду, но почему-то сказала совсем не то.

– Они… они любят как следует поразвлечься. Вдруг вы этого еще не заметили.

К тому моменту Хьюго с Зандером раздавали окружавшим их девушкам рюмки водки “Грей гуз”. Сильвия стояла рядом, беседуя с техасцем и его женой.

– Заметила. – На лице Холли мелькнуло беспокойство. – Во время съемок так каждый день будет?

– Не думаю… На первом своем фильме Зандер не очень-то развлекался. Он очень сосредоточен, когда работает.

– А Хьюго?

– С Хьюго мы начали работать уже после съемок “Твердой холодной синевы”. Так что… ничего сказать не могу. – Развивать тему я не стала.

– Да, мне агент говорил, что Хьюго пришел в компанию всего несколько месяцев назад. – Холли, похоже, пыталась хоть что-то разузнать.

– Правильно. Он… – я задумалась над тем, как подипломатичнее сказать: Хьюго выписывает чеки, иначе никакого фильма могло бы и не быть.

– У него есть представление о том, какой должна быть продюсерская компания, – наконец сказала я. – Он человек, который все устраивает.

Благодаря своим деньгам, хотела я добавить.

Как-то погано мне было оттого, что я несу эту рекламную чушь человеку, который мне нравится.

– Честное слово, – сказала она, – я так рада этой роли. Но при этом я не имею никакого понятия, во что ввязалась.

Холли Рэндольф устремила на меня взгляд, в котором был невысказанный вопрос.

Я тепло улыбнулась и попыталась перевести все в шутку.

– Я тоже, – призналась я и перешла к суконным заверениям. – Сценарий великолепный. Команда у нас великолепная. Съемки будут замечательные.

Но, разумеется, я врала. Я не знала, что думать, когда стояла тем вечером в водовороте, устроенном Хьюго, а взаимосвязанные механизмы съемок фильма начинали работать. Я говорила то, что считала должным говорить, выражала непоколебимый поверхностный оптимизм, которым в киноиндустрии лакируется любой разговор. А поскребешь поверхность – и внутри, скорее всего, окажется пусто.