Код Независимости

Палач

Летом он работал палачом. Ходил по центру города в черном балахоне и красном колпаке. Костюм ему сшила жена Лена, которая сразу как-то придумала для него этот наряд, тут же сшила и выставила его, Костю, на улицу. Зарабатывать деньги, пока город был забит туристами, и мрачный вид Константина вызывал в них восторженный ужас.

И они сами бежали к нему, чтобы сфотографироваться, и даже иногда брали у него футляр пустой от топора и нежно прижимали его к груди или устраивали у себя на плече и делали селфи.

Костя никак не мог понять этой притягательности, но люди шли, и он хорошо зарабатывал на этом их странном дерзком желании, обнять палача. Пусть игрушечного, костюмированного, но страшный угрожающий колпак его и маска всем казались симпатичными. Иначе как можно было объяснить его популярность?

У Кости был перерыв, который он сам себе назначал, иногда образовывалось вдруг безлюдье, он шел в ближайший киоск за свежей газетой, булочкой и водой. Чтобы присесть где-нибудь в укромном местечке ближайшего двора, поесть, попить и прочитать возможные новости.

Он вошел в газетный киоск и вздрогнул, чуть не упал на пороге, так заверещала пожилая женщина, увидев его неожиданно перед собой. Она горячо перекрестилась и тьфукнула в сторону Кости.

Он сам испугался не меньше бабки. Звук её визга, казалось, навсегда поселился в ушах Кости под длинным колпаком.

Бабка уронила купленные газеты и бутылку воды. Она покатилась прочь от хозяйки прямо к ногам Кости.

Он поднял ее с грязного пола, обтер своей красной перчаткой и протянул старухе, вместе с газетами. Та вырвала у него свои покупки и стремительно выбежала на улицу.

Костя видел через стекло, как она еще трижды перекрестилась и плюнула в сторону закрывшейся за ней двери.

Костя купил всё, что ему было надо и пошел в знакомый ему уже дворик, где перекусывал уже не однажды.

Проходя мимо зеркальной витрины модного бутика, он увидел свое отражение в полный рост. Красно-черная гамма его костюма действительно выглядела зловеще и мало гармонировала с милым улыбчивым лицом манекена в коротком нежно-голубом платьице.

Костя все не отходил от зеркала, он будто увидел себя глазами этой интеллигентной старушки и тоже испугался. Уже за себя. Ему показалось диким и недостойным ходить по великим улочкам города, и он вспомнил даже, как однажды молодой папаша пугал им несговорчивого своего сына, который просительно орал на всю улицу.

Он тогда сказал сынишке:

— Орать будешь, отдам вот этому палачу.

Мальчишка тогда посмотрел на Костю и сразу умолк, будто действительно представил себе картинку, как это бывает с палачом.

Костя тогда даже обиделся на этого незнакомого папашу — нашел кем пугать. Но сынишка умолк так быстро и попросился к отцу на ручки.

И Костя вспомнил этот незначительный эпизод и увидел наконец себя глазами и этой старушки, и мальчугана. Стар и мал. Вот кто видел в этом костюме какое-то смутное зло и угрозу.

Остальные же уже стояли сзади и теребили его, чтобы увековечиться рядом с таким необычным персонажем.

— Вы свободны? — чирикнули ему веселые три девчушки. — Можно?

Костя сдался. Но впервые за все дни своих этих подработок, он подумал, что зря не пошел с Павликом, который приглашал его разгружать вагоны по ночам.

Но Косте этот труд показался чрезмерно тяжким, лучше уж с туристами общаться — легче, и денег больше.

Но в ушах все еще мерещился и сильно звучал визг бабушки.

“Как она там?” — подумал с тревогой Костя.

Он повернулся к зовущим его девицам и сказал довольно грубо:

— Пауза!

И, ничего не объясняя, вошел в довольно мрачный темноватый дворик. Сел на лавку, положив на нее и футляр, подстелил газету, расчехлил булочку от шуршащего целлофана. И только собирался полакомиться любимой выпечкой, как увидел ту же бабку из киоска, она не спеша входила во двор. Наверное здесь жила. Она несла в руках белую, но пожелтевшую от времени сумку. Она шла задумчиво, губы ее о чем-то шуршали, тихо, только для нее.

Костя подумал, что это такая удача. Он сейчас извинится и объяснит, что это шутка такая — костюм палача. И что это просто его такая работа.

Он встал и сделал шаг навстречу бабушке. Он боялся испугать ее еще раз, поэтому сразу попросил:

— Не пугайтесь…

А старуха и не собиралась на этот раз пугаться.

Она смело рванула на своих, казалось, слабых ногах, подскочила к Косте и огрела его своей старой иссохше-колючей сумкой. Да так! Что с него слетел его форменный колпак.

— Брысь, брысь! — гнала она его сумкой. — Нечисть какая.

Костя старался увернуться от этого странного и мощного налета.

Он выбежал со двора. И колпак его, и красные его перчатки — остались. Но Костя не стал возвращаться за ними, не потому, что он убоялся какой-то старухи. А потому, что он уже знал, что никогда уже не наденет этот костюм и не будет трясти футляром пустым от топора. Кстати, и он остался тоже на лавке. И еще он знал, что жена Лена, и как она будет недовольна.

“А, и пусть”, — Костя решил позвонить Павлику по поводу разгрузки вагонов.

Костик шел по улице, без колпака, перчаток и пустого футляра для топора.

И уже никто не бежал к нему в объятья из многочисленных туристов.

Он услышал, как кто-то, обогнав его, спросил у приятеля:

— Это кто?

— Не знаю… Чмо какое-то.

И друзья рассмеялись, пошли дальше.

Улыбнулся и Костя. Он был рад услышанному о себе. Как будто вручили ему новое звание и новые погоны. И пошел домой, порадовать этим и жену Лену.

Она конечно же будет ругаться за испорченный костюм, но он попытается ей рассказать, что-нибудь несусветное, придумать. Он только не расскажет ей о скромной старушке, которая огласила ему и исполнила приговор.

Яркая тетрадь,

29 ноября 2021