The Englishman Who Slowly Descended Down The Mountain — Друг по вызову

— О! — восторженно прошептала она. — Я так тоже хочу! Когда всё заживёт, обязательно так сделаем!.. А потом ты стал её ласкать языком, и вот уже твой палец нащупывает нефритовую жемчужину, и она вскрикивает от неожиданности необычайных ощущений. Ты запускаешь в неё пальцы, и она благодарно заливает их соками любви, и тогда ты встаешь, купаешь в соках головку своего жезла, а потом вонзаешь в призывно трепещущее лоно…

— К-хм! — чуть не подавился он. — На этот раз ближе, но…

— Только не говори мне, что после всего этого ты вместо того, чтобы вонзить… — сказала Элизабет.

— В призывно трепещущее лоно, — добавил он.

— Именно, — согласилась она. — …Что ты просто ушел!

— Нет, но возникла заминка, — пояснил Майкл.

— Заминка? — переспросила она.

— Ну да, — кивнул он. — Где-то между “неожиданностью необычайных ощущений” и “водопадом соков любви”.

— И что же случилось? — поинтересовалась Элизабет.

— Я обнаружил, что ребёнок не её, о чём и не замедлил ей сообщить, — пояснил он.

Она расхохоталась, чуть его не оглушив, и ему пришлось её к себе крепко прижать, чтобы она с него не скатилась или не попала коленом во что-нибудь нежное.

— Ну, что ты смеёшься? — с укором произнёс Майкл.

— Ой, не могу! — задыхаясь, выдавила она. — Представляю себе шок несчастной девушки, когда ты сообщил ей эту ужасную новость!

— Что-то ты сегодня развеселилась, — улыбнулся он.

И вправду — её эмоции были полны веселья, которым она щедро делилась с ним, но объяснения этому он придумать не мог. Она перестала смеяться и приподнялась, чтобы смотреть ему в лицо.

— Ты же мне не устаёшь повторять, что мы друзья, — широко улыбаясь, пояснила Элизабет. — И я решила этому следовать. Тебе же было хорошо — и я радуюсь, — она снова положила голову ему на плечо. — Продолжай! Ты обнаружил, что ребёнок не её. Кстати, что это значит? До меня как-то не дошло…

— Я хотел сказать, что именно в этот момент я понял, что у неё вообще до этого не могло быть детей, — пояснил он. Задорно хихикая, она помотала головой, отказываясь понимать его намёк, а разжёвывать ему не хотелось. — Ничего, потом и до тебя дойдёт, не одному мне быть тугодумом, — она снова укусила его за плечо. — Она сказала, что потом мне всё объяснит, и просила не останавливаться. И вот тогда я что-то там в какое-то лоно…

— Вонзил жезл любви в призывно трепещущее лоно, — терпеливо напомнила она.

— Вообще-то я сделал это членом, — возразил Майкл. — Извини, жезла под рукой не оказалось!

Она снова рассмеялась.

— Ничего ты не понимаешь в классическом дамском романе! — резюмировала она. — Надо тебе прочитать несколько книжиц, чтобы усвоить правильную терминологию!

— Вот уж чего мне не хватало, — усмехнулся он.

— А дальше что? — продолжила выспрашивать Элизабет. — Вы встречаетесь? Ты добавил её в алфавит?

— Я влюбился. По уши, — сказал он, и в комнате повисла тишина.

Он чувствовал, как внутри неё клокочет яростное пламя, которому она изо всех сил не даёт вырваться наружу.

— Ах, в самом деле? — холодно осведомилась она. — То есть, ты моментально забыл любовь всей своей жизни, всего лишь встретив аппетитную задницу?

— Во-первых, замечательную девушку с хорошенькой попкой, — поправил Майкл. — Во-вторых — нет, не забыл. Я по-прежнему без памяти люблю “Л”, но при этом люблю и “Т”.

Ему показалось, что она сейчас либо взорвётся, либо подожжёт своей яростью их обоих. Она выскочила из-под одеяла и принялась голышом ковылять враскорячку взад-вперёд по комнате, что-то бормоча себе под нос, время от времени останавливаясь и потрясая руками, воздетыми к потолку. То, что он мог уловить из её бессвязного лепета — многократно повторённое “чёрт”, “пройдоха”, “опять” и “почему”. Наконец, Элизабет остановилась, тяжело дыша и сверкая глазами.

— Клин клином вышибают! — объявила она.

— И что? — удивился он.

— Будем лечиться, — добавила она не так уже уверенно.

— От чего? — не понял Майкл.

— Так, тебе задание, — сказала она, подхватывая со стула трусы и натягивая их. — Остаёшься здесь за старшего. В ботинки не ходить, к горничным не приставать. Молчи! — остановила она его, когда он снова открыл рот. — К горничным не приставать! Я бегом до Косого и обратно — надеюсь, у них найдётся запас нужных зелий…

Элизабет застегнула лифчик и надела юбку.

— Чтобы не скучать, пока меня нет, — попросила она, натягивая сапожки и пальто. — Отмени, пожалуйста, мои съёмки не следующую неделю — скажи, что у меня творческий отпуск. И свои дела тоже отложи.

— Зачем? — недоумённо спросил он.

— Клин клином вышибают! — решительно повторила она и вышла из номера.