Виктор Коклюшкин

Корабль древних пришельцев

Корабль стоял, накренившись на одну хромую опору. Корпус какого-то серо-могильного цвета, во вмятинах (метеориты, что ли, оставили свои отметины?), нижняя часть стабилизаторов в багровой окалине, будто в запекшейся крови. Из-под днища крысиным хвостом тянулся вниз по склону холма шланг.

Мы обошли корабль. Рагожин пристально разглядывал все, поскреб ногтем опорную штангу:

— Металл редкий, в чистом виде в природе не встречается.

Башмаки на опорах были широкие, перепончатые. Рагожин постучал по одному согнутым пальцем, хмыкнул:

— А я им говорил, они не верили!..

Люк имел необычную, вытянутую в ширину форму.

— Любопытно… — закусил губу, задумался Рагожин.

Ох не по себе мне было! А уж как лезть не хотелось, это ж все равно что в посольство внеземной цивилизации. Хотелось повернуться к кораблю спиной и забыть, что он есть, и идти, идти, не оборачиваясь, к своему Тушке.

Полезли. Рагожин впереди, его туда словно магнитом тянуло. Вскарабкались по опоре. В люке то ли рычаг, то ли скоба (как потом объяснил Рагожин: ручка), дернул он за нее, и… люк приоткрылся. Я ахнул — внутри горел свет.

В нос ударил непривычный, какой-то кисло-застоявшийся запах. Мы подождали. Запах стал слабее, никаких звуков из корабля не доносилось.

— Ну… я пошел, — сказал Рагожин.

И скользнул в люк. Помедлив, я последовал за ним. Сразу посмотрел, откуда шел свет, — из желтого овального фонаря на стене… над пультом управления. «Непонятно — тысячи лет… а светит!»

— Аккумулирует солнечную энергию, — объяснил Рагожин. — Я им, козлам, говорил, а они!..

— А… это что?

Напротив фонаря из стены торчало что-то похожее на присоски электродоильного аппарата.

— Это… — Рагожин взял в руки трубки. — Это… — На лице у него появилась растерянность. — Ка… как же так? В-ведь… именно над этим я работал последние годы. Шесть лет… Я хотел, чтобы все были счастливы, а оказывается…

Даже здесь — в инопланетном корабле — он удивил меня.

— Над чем работал? Как это… чтобы все были счастливы?!

— Я работал… Понимаешь, я уже почти нашел способ получения продуктов питания непосредственно из солнечных лучей. Ну… как тебе объяснить: солнце — трава — корова — молоко, понимаешь?

— Ну-у… нет вообще-то…

— Удаляем промежуточную инстанцию трава — корова, и все сыты! Понимаешь?! Все сыты и счастливы!.. Уже не нужно работать во имя еды, можно жить во имя жизни, понимаешь?!

Глобальность идеи меня потрясла. Так вот какого человека я нес на себе ночью! Захотелось схватить его в объятия и нести еще куда-нибудь несколько километров.

Рагожин вертел в руках присоски, нюхал, прикладывай! к губам.

— Да, точно… Все сходится… я был на верном пути… Но ведь это значит, что они были счастливы! Понимаешь, они должны были быть счастливы!

— А это что? — я тронул рукой розовую кнопочку.

— Это… — Рагожин не успел договорить, что-то затряслось под ногами, люк со скрежетом и лязгом захлопнулся, и кабина стала наполняться уже знакомой кисло-заплесневелой вонью.

Глава двадцать вторая