Виктор Коклюшкин

Судьба

Молодой человек Киселев почувствовал себя плохо и пошел к врачу.

— Покажите левую ладонь, — сказал врач. Киселев показал.

— Что ж вы хотите, — сказал врач, — у вас линия жизни в тридцать лет кончается.

— Так что ж мне теперь делать? — испугался Киселев.

— Ну ладно, — сказал врач. — так и быть… Он взял фломастер и удлинил Киселеву линию жизни почти до запястья.

— Спасибо, — сказал Киселев и, смущаясь, спросил: — А… а насчет денег там как?

Врач глянул на ладонь и нахмурился.

— Сколько вы получаете?

— Сто двадцать, — сказал Киселев.

— Все верно, — сказал врач.

— А… а ничего нельзя сделать? — заискивающе улыбнулся Киселев.

— Ну, я не знаю, — сказал врач.

— Ну я вас очень прошу, — сказал Киселев, — я в долгу…

— Ну ладно, — сказал врач, — давайте руку.

Он провел Киселеву линию, тот щекотно поежился.

— А… а вот чтобы одаренность, талант… там у меня линия как? — кивнул на свою ладонь Киселев.

Медик надел очки и внимательно вгляделся в его ладонь.

— А у вас ее вообще нет, — спокойно сказал он.

— Как так? — растерялся молодой человек.

— Не знаю, — сказал врач, — только нету.

— А… а может быть?..

— Нет, нет, — решительно замахал руками медик, — это вопрос щепетильный.

— Ну я вас очень… очень в долгу…

— Ну я не знаю, — задумчиво сказал врач, — я сделаю вас талантливым, а вы чего-нибудь… не того чего… Талант ведь разный бывает: злой, добрый…

— А вы сделайте, чтобы я был добрый! — жадно попросил молодой человек. Медицинский работник вздохнул, взял фломастер и провел ему еще одну линию.

— Все? — спросил он.

— Н-не… совсем, — краснея и пряча глаза, сказал Киселев. — А… а с женщинами у меня как будет?

— Вы женаты? — спросил врач.

— Женат, — сказал Киселев.

— Вот так и будет.

— А… а ничего нельзя?..

— Нет, — твердо сказал врач, — это выше моих сил.

— Ну я очень прошу вас!

— Нет, нет, нет, — повторил врач.

— Ну я в долгу не останусь, — напомнил Киселев.

— Нет, нет, нет, — повторил специалист.

— Ну… я три раза в долгу не останусь, — предложил молодой человек.

— Ну ладно, — сказал медицинский работник. — Только из чисто научных соображений.

И он вывел на ладони Киселева еще одну линию.

— Теперь все? — спросил он.

— А что еще может быть? — деловито спросил Киселев.

— Еще… удовлетворенное тщеславие.

— Это важно, — определил Киселев, подставил ладонь и после того, как там появилась еще одна кривая, осторожно потрогал ее пальцем. — Ну… ну а еще… еще что-нибудь есть?

— Еще?.. Еще… ну, еще порядочность, — с трудом вспомнил эскулап.

— Порядочность… А давайте и ее! — решился молодой человек.

Врач прочертил ему сбоку ладони линию порядочности, после чего Киселев стер все остальные, сказал: «Извините» — и пошел домой.