Семен Альтов

Не люди, что ли?

Построили — отсюда будет остановки три — дом. Кирпичный, двенадцатиэтажный, лоджии, лифт, скворечник на крыше — все удобства! К назначенному времени новоселы подъехали с узлами, мебелью, детишками. Ключами брякают, ждут, когда строители с последним мусором из подъезда выметутся.

И тут какой-то пацан как завопит: «Мама! Этажей-то одиннадцать!» Считать не умеешь, второгодник! Посчитали — одиннадцать! Как получилось? Кто обсчитался?

Подрядчик успокаивает: «Граждане, маленькая недостача! По сути, не хватает-то одного несчастного этажа!»

Квартиросъемщики в крик: «Чьего именно этажа нету?»

А черт его знает! Нижние орут: «Ребенку понятно, двенадцатого не хватает. На одиннадцатом все кончается».

Верхние в обратную сторону глотки рвут: мол, двенадцатый как раз на месте, на нем крыша держится, бестолковые люди! А первый в запарке пропустили, прямо со второго начали. Крик, гам, жить-то всем хочется.

«Одиннадцать этажей, слава богу, есть, как-нибудь поместимся, не бароны!» И под крики «ура» на штурм бросились.

Вы не поверите — поместились! То есть народ по ордерам на двенадцать этажей в одиннадцать втиснулся, и без крови, а с пониманием. Не люди, что ли?

К тому же площади открылись необитаемые. Подвал побелили, поклеили — та же квартира отдельная. Правда, ходить согнувшись приходится. Так и на этажах от радости высоко не подпрыгнешь. Спустили в подвал — по их просьбе — всех с новорожденными. Внизу горячей воды хоть залейся, а на верхние этажи по-разному доходила. Купай дате, стирай его с утра до вечера. К тому же детишки в подвале кричать перестали. Нет, может, они и кричат, но насосы гудят так, что не слышно!

Пара добровольцев-моржей объявилась: «Мы в проруби свободное время проводим — нас на крышу!» А на крыше у них просто гнездышко получилось. Летом рай! В квартирах жара, мухи, а у них ветерок, аисты из рук кушают. Ручная птица, куда от нее денешься? Зимой, конечно, прохладней, даже когда листовым железом укроешься. Зато ни в одной эпидемии не участвовали. На этажах грипп, температура под сорок, а у них всегда нормальная. Плюс десять в тени под мышкой. Организовали на крыше группу здоровья. Детей с детства приучали босыми по снегу, внезапное обливание ледяной водой — такие орлы вымахали, ничего не боятся!

Тут разные разговоры пошли, мол, одни в подвале ютятся, а другие себе весь чердак отхватили, кур разводят, тараканьи бега… А остальные не люди, что ли?! И придумали, что не будет в доме как бы одного блуждающего этажа. В январе не будет как бы первого, в феврале — как бы второго, и так далее. А в июле всем домом в отпуск. На год очень удобный график получился, очень. А кто в таком-то месяце оказался безэтажный — захода в любую квартиру, живи себе. Это рыжий жилец придумал с третьего этажа. Если вверх подниматься. А если сверху спускаться, то он, значит… с четвертого? Неважно! Важно то, что каждый месяц жильцы как бы обмен совершали, все 8 равном положении, так что претензий ни к кому никаких.

Опять-таки лифт. Пропадала площадь? Пропадала, А там, если кто в лифте был, знает.: светло, тепло, зеркало висит. Что еще надо, когда люди любят друг друга?

Одна женщина в лифт вошла — ах! Целуются! Она в крик: «Прекратите хулиганить! Дома не можете?»

Ей отвечают: «Вы, наверно, не местная, в гости пришли! Дома не можем. У нас там живут Никитины до марта месяца. А мы только поженились, целоваться хочется. Правление выделило на медовый месяц отдельную жилплощадь. Что же вы к посторонним людям в лифт без стука врываетесь?»

И написали на лифте: «Васильевым стучать три раза!» Здорово устроились, правда? Свадебное путешествие: лифт вверх-вниз! А молодым что еще надо? Мальчик у них родился. Четыре пятьсот! Лифтером назвали. В честь мастера по ремонту лифтов, он к ним заглядывал.

Официантка одинокая счастье свое нашла. Принесет в дом остатки, а есть-то самой надо. А одной все не съесть. Продукты выбрасывала, тосковала. А к ней сосед с собачкой на запах зашел. Уже есть веселей! Другой на звон ножей, вилок забрел — тот, что на заводе шампанских вин работает. Ясно, зашел не с пустыми руками. Потянулся парод — кто с чем. Когда вместе сложились — праздник нашел!

Все тихо, мирно, потому что и милиционер где-то свой проживает. Никого вызывать не надо. Все общее стало: и радость и горе.

А когда все поровну, то на каждого горя приходится меньше, а радости больше.