Отбор женихов для папиной дочки

16

АУРЕЛИЯ.

Свое обещание рыжая выполнила и довольно быстро вывела нас из болота. Как только под ногами почувствовалась твёрдая земля, без хлюпающих лужиц, она остановилась и, обернувшись к нам, проинформировала:

– Дальше мне нельзя – сами справитесь. Давайте прощаться.

– Спасибо тебе за всё, – поблагодарила я ламию, искренне улыбнувшись.

– И тебе спасибо, давно я ни с кем так душевно не общалась. И за подарок, конечно! – ответила она, бережно прижав к груди кулачок с мешочком. – Я бы тебя обняла и в щёку поцеловала, но прости, ты жутко воняешь!

Вот спасибо-то! Я тут к ней со всей душой, а она...

Заметив мой возмущённый взгляд, демон расхохотался, а эта гадюка ещё и захихикала, довольная сказанной гадостью.

– Не больно-то и хотелось, – буркнула я сердито.

А рыжая, склонившись к моему уху, прошептала:

– Желаю удачи, мужик-то и правда стоящий. И любить умеет всем сердцем.

– Что она тебе сказала? – спросил Аман, глядя в спину удаляющейся от нас ламии.

– Посоветовала помыться, – буркнула, вызвав на его лице улыбку.

– Тогда пойдём, я вчера во время охоты речушку видел, не широкую, но глубокую, и вода в ней тёплая, – позвал мужчина и бодро зашагал между деревьев.

Счастливо просияв от осознания, что скоро смогу привести себя в порядок, я прибавила шаг, стараясь от него не отставать.

К реке мы вышли спустя час. Оглядев пологий берег, поросший яркой травой, и подставив лицо под лучи солнца, которое теперь не заслоняли раскидистые ветви, я блаженно зажмурилась. Опустив голову, посмотрела на Амана. Присев на корточки, он извлёк из сумки шампунь и полотенце и, бросив их на траву, произнёс:

– Прости, о напарнике я не побеспокоился, надеюсь, ты не против вытереться одним?

– Нет, не против... – прошептала одними губами, поняв, что он тоже собрался купаться.

Айсенем же, не обращая на меня внимания, разделся и, нисколько не стесняясь своей наготы, медленно зашёл в воду. Не в силах отвести взгляд, я блуждала им по широкой спине, крепким ягодицам и длинным ногам с рельефными мышцами. Ну всё, приехали! Теперь я точно не могу при нём раздеться: боюсь, в этот раз реакцию моего тела на утро не спишешь, хотя бы потому что день!

– Ну, и чего ты встал? Не вижу смысла стесняться, вряд ли мы чем-то отличаемся, – крикнул демон, обернувшись.

«О, мы отличаемся! И очень сильно!» – пришла я к выводу, оценив вид спереди. Если бы на моем месте сейчас был настоящий Сангаджи, он бы уже бился в истерике и рвал на себе волосы от зависти.

– Я не могу при тебе! – выдавила затравленно.

– Хорошо, иди вон за те кусты, – указал он вниз по течению. – А я обещаю, что повернусь спиной и ни разу на тебя не посмотрю, – усмехнулся он криво и снова вышел на берег.

Подойдя почти вплотную, едва не доведя меня до эстетического оргазма игрой перекатывающихся мускулов, Аман поднял с земли шампунь. Налив на ладонь немного ароматной мыльной жидкости, он протянул флакон мне, поторопив:

– Иди мойся и полотенце можешь взять. Только давай быстрей, времени у нас немного.

Кивнув и схватив предложенную бутылку, не забыв и свою сумку, я чуть ли не бегом рванула за кусты, прячась от сводящего с ума мужчины, страшась, что ещё чуть-чуть и наброшусь на него с поцелуями. Взяв себя в руки, быстро разделась, сразу с головой ныряя в воду. Выплыв на поверхность, проверила, точно ли меня не видно и сняла кольцо. Чтобы не потерять, засунула его за щеку и с наслаждением намылила длинные пряди волос. Споласкивая с себя пену, я с тоской посмотрела на свою грудь. Даже не думала, что так соскучусь по собственному телу. Сангаджи, бесспорно, красавчик, но Аурелия мне нравится больше.

Наконец закончив с омовением, вернула на палец артефакт и вышла на берег. Тщательно вытеревшись, надела чистое нижнее бельё, брюки и футболку. Оглядев вещи, в которых добывала шкатулку, превратившиеся в дурнопахнущие комки грязи, я брезгливо затолкала их под куст и, ещё раз ополоснув руки, пошла к Аману.

Демон тоже уже привёл себя в надлежащий вид и даже успел разжечь костёр. Удивлённо посмотрев на импровизированный вертел с насаженными на него тремя рыбинами, я восхищённо выдохнула:

– Как ты их поймал без магии?

– У всех свои таланты и секреты. Кто-то умеет договариваться с ламиями, а кто-то отлично охотится и ловит рыбу, – произнёс он с улыбкой. – Присаживайся, перекусим и в путь.

До вершины горы мы добрались только к вечеру и то последние километров пять летели, причём так низко, как только могли. Забавно, но стоило встать на ноги, к нам устремился уже знакомый чёрный пегас, утыкаясь носом в моё плечо, выпрашивая ласку.

Бросив на него задумчивый взгляд, Аман пробормотал:

– Может, попробовать его оседлать? Ты изрядно измотан и тебе не долететь до поляны... Что скажешь, друг, выручишь?

Словно поняв его слова, конь, фыркнув, закивал и припал на передние ноги, подставляя нам свою спину. Тут же заняв предложенное место, мужчина приказал:

– Садись сзади и держись за меня крепче, не стесняйся. Мало ли, упадёшь, а выпустить крылья сил не хватит?

Ну если вопрос поставить так... Пристроившись на пегаса, я обхватила Айсенема за талию, всем телом к нему прильнув. Он вдруг напрягся и как-то растерянно произнёс:

– Полетели!

Уголёк, как я про себя прозвала жеребца, доставил нас на знакомую поляну спустя часа полтора. А мы бы, между прочим, часа три крыльями махали, не меньше! Не успел конь стукнуть копытами о землю, как демон, вырываясь из моих объятий, слетел с него, недоумённо пройдясь по мне взглядом.

И чего он? Побледнел-то, будто привидение увидел! Но объяснять мне, разумеется, ничего не стали.

Перекусив оставшейся с обеда рыбой, начали готовиться ко сну. Но сегодня я предпочла спать на услужливо подставленном крыле Уголька, так и не покинувшего нашу маленькую компанию.

Не знаю, чем мы ему так приглянулись, но он и утром уходить не захотел и жалобно заржал, когда мы направились в портал, открытый пришедшим за нами демоном. Подойдя к нему и потрепав по холке, озадаченно посмотрев на пегаса, Аман спросил:

– Что случилось, друг? Хочешь с нами? – Уголёк всхрапнул, словно соглашаясь, а демон предупредил: – Но учти, я подарю тебя самой обворожительной девушке на свете. Мне кажется, только она достойна кататься на таком красавце.

На секунду задумавшись, конь решительно шагнул в портал, вызвав на лице Амана довольную улыбку.

Разумеется, того, что я от злости и ревности чуть ядом не плююсь, никто не заметил. «Самой обворожительной» – кобель! Ладно, посмотрю я, кому ты его подаришь, а потом, глядишь, и лохмы ей повыдёргиваю! В памяти всплыли слова ламии о том, что демон влюблён, и я удручённо опустила голову, понимая, что ничего я его зазнобе не сделаю – не смогу причинить боль Аману даже ради своего счастья.