Джон Картер – марсианин

13. Магнитная стрелка

Желтокожие не беспокоились о своих пленниках, потому что красные люди не могли уйти дальше чем на три фута от больших колец, к которым они были прикованы. Поэтому стражников ничуть не смутил тот факт, что каждый красный схватил оружие, над которым работал в ту минуту, как я вошел, и стоял, готовый присоединиться ко мне, если бы только мог.

Желтолицые обращали внимание только на меня и вскоре убедились, что их троих недостаточно, чтобы защищать арсенал от одного Джона Картера. Будь у меня в этот момент мой собственный меч, я бы еще больше удивил их, но даже так, с непривычным оружием желтых людей, мне удалось показать себя!

Первое время мне приходилось старательно увертываться от коварных крюков, но минуты через две, когда я сорвал со стены второй прямой меч, чтобы парировать удары моих противников, то почувствовал себя гораздо более уверенно.

Все трое набросились на меня одновременно, и, если бы не одно исключительно счастливое обстоятельство, мне скоро наступил бы конец. Меня уже приперли к стене, и тут стоящий впереди стражник сделал выпад в мою сторону своим крюком, но я отскочил и поднял руку так, что его оружие, слегка коснувшись моего бока, попало в кучу дротиков, стоявших у стены, и застряло в них. Этот воин был проткнут мечом, прежде чем освободился, а затем я пустил в ход тактику, которая не раз спасала меня в горячих схватках. Я набросился на двух оставшихся воинов, тесня их назад и осыпая градом ударов, пока наконец не нагнал на них смертельного страха. Один из них начал звать на помощь, но было уже поздно. Они оказались в безвыходном положении. Я гонял их вокруг арсенала, пока не прижал к закованным, но вооруженным рабам. Через мгновение оба лежали мертвыми на полу.

Их призывы о помощи были, однако, не совсем напрасными. Вскоре послышались ответные крики, топот бегущих людей, звон оружия и команды начальников.

– Дверь! Живее, дверь, Джон Картер! – вскричал Тардос Морис. – Живее, загороди дверь!

Через дверь был виден двор, и там уже показалась несущаяся к нам стража. Через несколько секунд они будут в башне. Одним прыжком очутился я у тяжелой двери и с громким треском захлопнул ее. Дверь была металлической с деревянными вставками.

– Засов! – заорал Тардос Морис.

Я старался задвинуть огромный засов, но он не поддавался.

– Приподними его, чтобы он попал в защелку! – закричал один из красных.

Было слышно, как желтые воины бежали по плитняку у самой двери. Засов приподнялся и сдвинулся с места в тот миг, когда первый стражник толкнул дверь с противоположной стороны.

Засов держался! Я на одну секунду опередил воина.

Теперь мое внимание переключилось на пленников. Я подбежал к Тардосу Морису и спросил его, где ключи от их цепей.

– У начальника стражи, – ответил джеддак Гелиума, – а он среди тех, кто нас штурмует. Придется перерубить оковы.

Большинство пленников уже работали над этим. Желтые люди таранили дверь дротиками и топорами. Я нагнулся над цепью Тардоса Мориса и попытался перерезать ее острым мечом, а в дверь так и сыпались удары.

Наконец мне удалось перерубить одно звено и освободить Тардоса Мориса, но небольшой кусок цепи продолжал болтаться на его ноге.

Кусок дерева, отколовшийся от двери, ясно дал понять, что враг скоро вторгнется к нам. Тяжелая дверь дрожала и прогибалась под бешеным напором рассвирепевших желтолицых.

Красные рубили свои оковы, и в арсенале стоял оглушительный грохот. Как только Тардос Морис освободился, он начал помогать другим пленным, а я принялся за цепь Мориса Каяка. Мы должны были очень поторопиться, если хотели перерубить оковы раньше, чем стражники выломают дверь. Уже одна панель треснула, и кусок упал внутрь. Морис Каяк кинулся к отверстию, чтобы задержать наступавших, пока не освободили остальных. Он схватил со стены дротик и буквально косил передних желтолицых. Пока мы сражались по эту сторону двери, положение еще не было особенно серьезным.

Наконец все пленники были свободны, кроме одного, но в это время железная дверь с грохотом упала под могучими ударами тарана.

– Бегите в верхние комнаты! – закричал красный, все еще прикованный к полу. – Бегите в верхние комнаты! Там вы сможете защищать башню от всех воинов Кадабры! Не задерживайтесь из-за меня. Я не желаю себе другой смерти, нежели смерть за Тардоса Мориса и Джона Картера!

Но я не хотел покинуть ни одного красного человека, и в особенности этого героя, который просил нас оставить его.

– Рубите его цепи! – приказал я двум гелиумцам. – А мы постараемся задержать врага!

Теперь нас было десять, и я ручаюсь, что древняя башня Кадабры не видела в своих мрачных стенах более горячего боя.

Первая волна желтолицых откатилась назад под ударами десяти мечей. Дюжина трупов окарцев загородила проход, но через этот страшный барьер хлынул новый отряд, издавая дикие крики.

Мы встретились на этом валу из тел, и закипел рукопашный бой. Иногда было так тесно, что мы не могли размахнуться, и тогда в ход шли кинжалы. К страшным крикам окарцев примешивался теперь боевой клич: «За Гелиум!», клич, который в течение бесчисленных веков воодушевлял на подвиги отважных героев этой страны.

Последний из красных людей был наконец освобожден. Нас было теперь тринадцать, и мы бодро встретили новый натиск солдат Салензия Олла. Среди нас вряд ли можно было найти хотя бы одного, у которого не текла бы кровь из ран, но все были живы.

В дверной проем было видно, как все новые и новые силы врагов вливались во двор, а из нижнего коридора, откуда я вошел в арсенал, доносились вопли и звон оружия. Через минуту мы были бы атакованы с двух сторон и, несмотря на всю нашу доблесть, не могли рассчитывать на то, что выдержим неравный бой, к тому же нам пришлось бы сражаться на два фронта.

– Наверх! – громовым голосом вскричал Тардос Морис, и мы начали отступать к винтовой лестнице.

Но желтолицые успели ворваться в арсенал и бешено кинулись нам наперерез. Тогда один из нас пал. Это был храбрый воин, потеря которого тяжело сказалась на боеспособности нашего маленького отряда. Мы все же пробились к лестнице и бросились наверх. Я остался внизу, чтобы сдерживать врага и дать нашим время добраться до верхнего этажа.

В тесном проходе винтовой лестницы воины могли нападать на меня только поодиночке, так что было нетрудно их удерживать. Затем, медленно отступая, я начал подниматься по лестнице.

Весь путь до верхнего этажа башни теснили меня желтые стражники. Стоило одному пасть под ударом моего меча, другой вырастал за ним, карабкался через мертвого товарища и занимал его место.

Так, отступая шаг за шагом, я дошел до огромной сторожевой башни Кадабры, стены которой были сделаны из стекла.

Мои товарищи столпились около лестницы, чтобы занять мое место и дать мне отдохнуть. Пока они отражали атаки неприятеля, я отошел в сторону.

С башни открывался вид на несколько десятков миль вокруг. К югу до самого снежного барьера тянулась белая пустыня. На востоке, западе и очень далеко на севере маячили контуры других окарских городов, а совсем близко передо мной, как раз за стенами Кадабры, высился мрачный магнитный столб.

Затем я бросил рассеянный взгляд на улицы города. Каковы же были мои изумление и радость, когда я понял, что город охвачен внезапной паникой! Кое-где сражались, а за городскими стенами шли на приступ большие колонны вооруженных войск. Удар, вероятно, был направлен на ближайшие ворота.

Я пристально всмотрелся, едва смея верить глазам. Но сомнений быть не могло, и я испустил крик ликования, который странно прозвучал среди проклятий и рева сражающихся людей.

Громко подозвав Тардоса Мориса, я указал ему вниз на улицы Кадабры и на приближающиеся войска, над которыми в морозном воздухе развевались знамена Гелиума.

Минуту спустя все мои товарищи попеременно наслаждались этой необычной картиной, и старая башня огласилась такими радостными криками, какие не раздавались в ней за все время ее существования.

Но все же мы должны были продолжать сражаться! Хотя наши войска и вступили в Кадабру, город был еще далек от капитуляции и дворец держался.

Мы разделились на две группы: пока одна билась с неприятелями, упорно влезающими наверх по узкой лестнице, другая любовалась нашими доблестными соотечественниками, бившимися далеко под нами.

Вот они бросились на дворцовые ворота! Подвезены огромные тараны, чтобы пробить брешь в крепких стенах. А вот их отбивают посредством смертельного града дротиков, пущенных сверху!

Снова бросаются они в атаку, но желтолицые целой лавиной скатываются со стены. Вылазка удается, и они опрокидывают передние ряды штурмующих. Люди Гелиума отступают под напором превосходящих сил противника.

Дворцовые ворота широко распахиваются, и отряд личной гвардии джеддака, цвет окарской армии, устремляется вперед, чтобы добить расстроенные полки гелиумцев. Кажется, ничто уже не может предотвратить полное поражение; но вот появляется благородная фигура верхом на могучем тоте – не на маленьком тоте красных людей, а на одном из огромных полудиких тотов с высохшего морского дна.

Стройный воин прорубает себе дорогу сквозь гущу врагов, а за ним собирается ободрившееся войско Гелиума. Он высоко поднимает голову, и я вижу его лицо. Сердце мое трепещет от гордости и счастья, когда красные воины кидаются следом за своим вождем и отвоевывают обратно позицию, которую только что потеряли. Вождь на могучем тоте – мой сын, Карторис из Гелиума.

Рядом с ним сражается огромная марсианская военная собака, и я с первого взгляда узнаю Вулу – верного Вулу, который так хорошо исполнил свое рискованное поручение и так вовремя привел помощь.

Вовремя ли?

Быть может, они все-таки опоздали и уже не смогут спасти нас, но во всяком случае смогут отомстить! Непобедимая гелиумская армия воздаст окарцам по заслугам! Я невольно вздохнул при мысли, что мне, быть может, не суждено дожить до этой минуты.

Я снова повернулся к окну. Красные не прорвались еще сквозь внешние дворцовые стены, но храбро бились с лучшими воинами Окара, которые отстаивали каждую пядь земли.

Мое внимание привлекло движение за городской стеной: там появился новый корпус воинов, намного превосходящих ростом красных людей. Это были огромные зеленые союзники Гелиума – дикие кочевники с высохшего морского дна с далекого юга.

В мрачном молчании неслись они к воротам. Бесшумно двигались их огромные тоты. Когда они ворвались в обреченный город и повернули на площади ко дворцу джеддака джеддаков, я увидел впереди могучую фигуру моего верного друга – Тарса Таркаса, джеддака тарков.

Значит, мое желание исполнено! Я снова вижу в бою моего старого друга, и хотя мне не придется сражаться с ним плечом к плечу, я все же сражаюсь здесь, в башне Окара, за то же дело, что и он!

В узкой комнате сторожевой башни бой тем временем не прекращался ни на минуту. Наши враги были неутомимы. Прибывали все новые и новые силы и протискивались через горы тел, нагроможденные у входа. Иногда наступало краткое затишье, во время которого они оттаскивали трупы, после чего со свежими силами бросались вперед, чтобы испить чашу смерти!