Дальше живут драконы

Бурчащий мотором катерок — толкнулся боком к отмели и капитан — зашлепал по воде, держа на вытянутых руках винтовку и рюкзак. Их у него приняли — а потом и его втащили на борт. Оставшиеся на берегу аннамцы из отрядов самообороны — весело махали вслед.

Катерок забухтел и начал отрабатывать назад…

— Добро пожаловать на борт, друг…

Морган для прогулки по лесу переоделся — вместо форменной куртки с отрезанными рукавами появился жилет из грубого брезента, сшитый самостоятельно, за спиной — висел рюкзак — однодневка и похожий на уродливо гипертрофированное помповое ружье гранатомет Чайна Лейк.[63] На боку у него — был автомат Эрма с коротким стволом и длинным, на сорок патронов магазином. Обычный выбор десантников…

За пиббером — на длинном тросе тянулась лодка типа STAB — Воронцов не сразу заметил ее. Заметив — кивнул

— А это — зачем?

— Чтобы уносить ноги, друг, когда станет совсем горячо. Надеюсь, мы успеем.

На бортах, за пулеметами Браунинга — стояли спецназовцы из малоизвестной тогда UDT[64], которую и возглавлял теперь Морган. Они прислушивались к разговору…

— А тот парень, который санкционировал отход от причала — спросил Воронцов — знает, что ты не собираешься возвращать катер?

Один из спецназовцев, не сдержавшись, прыснул от смеха…

— Похоже, ты понравился моим парням — прокомментировал Морган — впрочем, хохмачей и у меня хватает. Хочешь быть полезным членом общества? Тогда вставай вон там и смотри, как бы нас не подстрелили…

Стемнело разом…

В высоких широтах — темнеет очень быстро, а в джунглях — тем более. Только что светило солнце — и вот, оно падает в трясину джунглей которые более цепкие, чем любое болото — и наступает тьма. На охоту — выходят хищники, которые прятались днем, партизаны — вылезают из своих подземных нор, соединенных в причудливые подземные лабиринты, которые по слухам прокопаны до самого Китая. Сразу становится очень тихо — гулкая тишина, прерываемая лишь отчаянным криком твари, которой сегодня не повезло…

Пиббер шлепал вверх по реке в почти полной темноте. Бормотание двигателя — отдавалось от воды и слышалось очень гулко, казалось, что они сами кликают себе неприятности этим звуком, что бандиты со всей округи — стекаются к реке, чтобы дать бой. На самом деле — это не так, конечно, партизаны занимают один и тот же район и стараются из него не выходить без необходимости. Но по нервам бьет…

Пахло сыростью — но не слизью, как у моря. Всепроникающего запаха рыбной слизи, от которого мутило — не было.

— Ну, как?! — Морган улыбался в темноте. Хитрый жук, он сидел на палубе, баюкая в нежных объятьях винтовку М21 с глушителем и прицелом типа Старлайт. Что бы не случилось — первым бьют по наблюдателям, дальше по пулеметчикам. Он сейчас — почти неуязвим.

— Сколько еще идти? — вопрос на вопрос ответил русский

— Думаю, меньше часа.

— Что вы там видели?

— Много чего. Ты же знаешь, на аэрофотоснимках обычно мало определенного. Неправильный лес. Тропинки, протоптанные в лесу. Этого…

Морган не договорил — их всех кинуло вперед. Воронцов налетел грудью на острый край крыши мостика — хорошо, не зубами.

— Вот же…

— Внимание!

— Черт, не стрелять! Не стрелять.

Пришедший в себя водитель отработал назад

— Сукины дети

— Бревна?

— Они самые…

Так называлось заграждение, которое трудолюбивые вьетнамцы строили на реках. Несколько бревен от берега до берега, ниже уровня течения, так что их не видно. У местных речных доу осадка такая, что они проходят, а вот пибберы — нет. Местные говорят, что это для того, чтобы ловить рыбу в заводях

— Сукины дети… Марк! Ты цел?

— Да, сэр! — отозвался пулеметчик на носовом.

— Посмотри, нет ли течи!

— Есть, сэр!

Пибберы — давно оснащались усиленным корпусом как раз на такой вот случай. Но посмотреть не мешает.

Двое спецназовцев — подтащили волокущуюся на тросе лодку и сошли в нее — чтобы разобраться с препятствием. Морган — поднялся и встал за пулемет, Воронцов за другой.

— Влад! — спросил он, как ни в чем не бывало

— Да?

— Какого черта ты тут делаешь?

— Хороший вопрос — с иронией ответил Воронцов

— Нет, я серьезно — сказал североамериканец — положим, я выполняю свой долг. А по нашей природной тупости и упрямству, которая у нас от воды из Миссисипи — лезу во все дерьмо, какое только может попасться под ноги. Потому я здесь. А ты какого хрена тут делаешь? Ты нассал в пиво адмиралу или что?

— Может, и так…

— Нет, я серьезно. Ты можешь играть в хренова европейского рыцаря, молчаливого и говорящего по одному слову за раз — но ты тут, с нами, посреди долбанных джунглей. И если мы достаточно хороши, чтобы ты решил подохнуть с нами — почему бы тебе не удостоить нас ответом? Какого хрена ты тут забыл?

— Ты читал Грина?

— Кого? А… Наш человек в Гаване… да, читал.

— Не этого. Александра Грина…

— А что… был такой? Нет, не читал.

— Он писал про страну, где-то в южных морях. Ниже Китая и выше Австралии. Про порты, в которые заходят только парусники. Знаешь… это очень хорошая страна, если судить по его книгам. Города… из белого камня. Парусники. Рыбаки. Отважные капитаны…

— Господи… какая чушь. Он что — не видел этого дерма? Мог бы съездить…

— Однажды я с приятелями вышел в море… в Крыму. На парусной шлюпке. С нами была девчонка… отчаянная такая. Знаешь… если бы не Грин — наверное, я никогда не смог бы даже заговорить с ней. Но она тоже любила Алые паруса.

— Алые паруса? Что за хрень?

— Одна из книг. Маленькая девочка, дочь рыбака. Однажды, когда она еще была совсем маленькой, ей приснился сон. Про парусник с отважным капитаном. И парусами… у него были алые паруса, а не белые как у всех. И она ждала… ждала его с детства на берегу моря. И дождалась. Однажды — она увидела в бухте алые паруса.

— Черт… сейчас расплачусь.

— Ее звали Ассоль.

— А ту девчонку как звали? Ну, о которой ты говорил.

— Марина. У нее было два имени. Марина и армянское — Маринэ.

— И она тебя кинула, верно? — почти утверждающе сказал Морган

— Она теперь моя жена.

— Да… и ты уехал из своего Крыма, от нее, сюда, искать эту страну?

— Ну… можно и так сказать….

На моём горизонте ночь,Звёздная кутерьма.Млечный дым романтических сновСводит меня с ума.Я иду навстречу заре,Я так этому рад.Я иду навстречу заре,Чтобы вновь увидеть закат[65]…

Морган приподнялся на локте, чтобы плюнуть за борт. Ни один мареман не сделал бы это будучи трезвым — но река, к верховьям которой они шли не заслуживала ничего иного.

— Нет, друг мой, нет, нет. Я думал, что ты просто двинутый, но теперь вижу, что это не так. Ты совсем долбанутый. Таким долбанутым даже мой первый капитан не был… Эй, Брет! Что там нахрен!? Мы так и будем тут болтаться как дерьмо!?

— Мы слишком шумим…

Окончательно стемнело. Звук на воде разносился четко как бой там — тамов. По обе стороны реки — безмолвной стражей стояли тропические деревья, их ряд — уходил в бесконечность…

— Что предлагаешь? — спросил Морган. Он включил прицел и, тратя драгоценный заряд аккумулятора, осматривал, что впереди.

— Спустить лодку. Пусть идет первой. Она тише.

— Но не бесшумная же.

— Но тише.

Морган выключил прицел.

— Нет, нахрен риск. Просто сбавим скорость. Марк, скорость на минимум!

Воронцов пожал плечами и лег на палубу катера. Туч не было, над рекой, полной грязной, желтой воды — простиралось антрацитно-черное небо со сверкающими льдинками звезд. Втиснутое между стенами деревьев, оно тоже казалось рекой. Только чище чем та, по которой они шли…

Алые паруса…

Честно говоря, он понимал американца. Если ты воюешь здесь — то поневоле становишься циником. Защитная реакция, позволяющая не сойти с ума. Многие из тех, кто здесь воевали — сделали своим последним собеседником сорок пятый Кольт.

— Внимание, справа!

По броне — застучали выстрелы

— Контакт справа!

Застрочил, захлебываясь и частя Браунинг — и тут же, ему в унисон, отозвалась носовая спарка. Шкипер — бросил корабль вперед.

— У берега!

Пулемет с грохотом пожирал ленту, отплевывался гильзами. Гильзоотвода то ли не было, то ли он был неисправен — но гильзы потоком сыпались на палубу. Одна из них — обожгла ладонь — но он лежал, не вставая, потому что геройствовать сейчас — было глупо. Это только в фильме — герой поддерживает пулеметчиков огнем своей винтовки. В реальности — ты в лучшем случае будешь мешать, а в худшем — подстрелишь кого-то из своих.

Включился прожектор, прорезав тьму.

— Контакта нет, сэр!

— Выключи это дерьмо!

Прожектор снова погас. Катер продолжал маневрировать, теперь не ведя огня. Воронцов догадался, что Морган — пытается поймать цели в ночной прицел винтовки. Ночные прицелы — были последним достижением прогресса, и охота с ними превращалась в банальный отстрел. Некоторые снайперы — даже не вели счет.

— Чисто! — наконец, объявил он

Воронцов поднялся со своего места, выругался, когда рука снова попала на гильзу

— Что это было?

— У берега лодки. Что-то вроде причала.

— Откуда стреляли?

— Примерно на час…

— Сейчас выясним — Морган был настроен решительно — отвязывайте лодку.

Лодка была небольшой, специально разработанной для местных условий — алюминиевой, с почти плоским днищем. На носу — был пулемет, типа М60, на корме — двигатель. Производила эти лодки — солидная яхтенная фирма Boston Whaler, Бостонский китобой, она могла взять шесть, а в перегруз — и до восьми бойцов со снаряжением. Сейчас — на лодке было семь человек — но шла она, почти черпая бортами воду…

Берег. Неожиданно четкий, не осклизкий и полный корней и водорослей. Само по себе — подозрительно…

Один за другим — семь человек выгрузились из лодки, и она немедленно отошла от берега — оставаться было смертельно опасно. Семь человек — остались на берегу, они против всех джунглей, загадочных и страшных.

— Медленно вперед — приказал Морган

Они шли тремя парами — в последней было три человека, включая самого Моргана. Он нес снайперскую винтовку и должен был идти последним — на случай, если потребуется прикрыть остальных. В двух парах впереди — один стрелок нес дробовик Итака-37 с длинным магазином, а второй — ручной пулемет Марк22. В замыкающей тройке был пулеметчик с еще более мощным пулеметом — М60. Морские котики — нахватавшись от внезапных засад в джунглях увеличивали количество пулеметов настолько, насколько это возможно. Если в группе были легкие Марк22 — то их нес каждый второй.

А земля была твердой. Совсем не похоже на зыбь джунглей.

Впереди подали сигнал — опасность — и тут же, ослепительно ярко полыхнула вспышка.

Воронцову просто повезло — а этот момент, он просто оглянулся назад, проверить, не идет ли кто следом. И тем — спас свое зрение. Когда полыхнуло — он развернулся и увидел, в гаснущем свете магниевой вспышки снайпера — на дереве, на час, уже отбросившего масксеть. Шагнув назад, чтобы обеспечить хоть какую-то устойчивость — он четырежды выстрелил по снайперу. Потом — под грохот пулеметов, шагнул вправо от тропы, чтобы спрятаться за деревом.