Первый кубанский («Ледяной») поход

Сводно-Офицерский полк

12 февраля, в 8 часов утра, на одной из площадей станицы выстраивались все части Добровольческой армии. Три офицерских батальона и Батайский отряд[149] стали рядом. До 11 часов происходило какое-то странное перемещение людей из одних колонн в другие, в результате чего одни колонны исчезали, но другие росли. Маленькая колонна 2-го Офицерского батальона выросла в несколько раз.

Около 11 часов на площади прекратилось всякое движение. Части подравнялись. Раздалась команда:

– Смирно! Господа офицеры!

Перед ними проезжала группа всадников. Впереди генерал Корнилов, за которым непосредственно ехал казак с трехцветным русским флагом. Генерала Корнилова не все видели раньше, но все сразу же узнали его. Он и национальный флаг! В этом было что-то величественное, знаменательное, захватывающее! Взоры всех и чувства были направлены туда. Те, кто ехали за ним, – люди в шинелях, кожухах, штатских пальто, – не привлекали внимания.

Генерал Корнилов здоровался с частями. Затем на середине площади он слез с коня, а за ним и все остальные. К группе сейчас же подошли старшие начальники, и минут через десять они уже возвращались к своим колоннам.

К трем офицерским батальонам и Батайскому отряду шли трое: один в белой папахе, черной куртке, с плетью в руке. Его узнали: генерал Марков. Двое других были неизвестны. Генерал Марков подошел к строю энергичной, бодрой, молодой походкой и обратился к выстроившимся со следующей речью:

– Не много же вас здесь! По правде говоря, из трехсоттысячного офицерского корпуса я ожидал увидеть больше. Но не огорчайтесь! Я глубоко убежден, что даже с такими малыми силами мы совершим великие дела. Не спрашивайте меня, куда и зачем мы идем, – я все равно скажу, что идем мы к черту на рога, за синей птицей. Теперь скажу только, что приказом Верховного Главнокомандующего, имя которого хорошо известно всей России, я назначен командиром Офицерского полка, который сводится из ваших трех батальонов, роты моряков и Кавказского дивизиона. Командиры батальонов переходят на положение ротных командиров, ротные командиры на положение взводных. Но и тут вы, господа, не огорчайтесь: здесь и я с должности начальника штаба фронта фактически перешел на батальон!

Едва генерал Марков произнес это, как командир 1-го батальона, полковник Борисов, громко заявил:

– Я считаю для себя невозможным с должности командира полка возвращаться в роту.

Без единой минуты промедления генерал Марков резко оборвал его:

– Полковник! Вы мне не нужны! Назар Борисович (подполковник Плохинский), примите роту!

Затем, не останавливаясь на только что происшедшем инциденте, генерал Марков продолжал:

– Штаб мой будет состоять из меня, моего помощника, полковника Тимановского, и доктора Родичева, он же и казначей. А если кто пожелает устроиться в штаб, так пусть обратится ко мне, а я уж с ним побеседую… Вижу, что у многих нет погон. Чтобы завтра же надели. Сделайте хотя бы из юбок ваших хозяек.

На том речь кончилась, и все части разошлись по своим квартирам. Полк был сформирован 12 февраля 1918 года. С этого дня в месте расположения штаба полка стал развеваться полковой флажок: черный с белым Андреевским крестом, цветов формы одежды, принятой для полка и установленной комиссией 1-го Офицерского батальона. К концу дня окончательная организация Сводно-Офицерского полка, как тогда он был назван, свелась к следующему:

1-я рота – из 1-го Офицерского батальона при 4 пулеметах. Численный состав свыше 200 человек. Командир подполковник Плохинский.

2-я рота – из 2-го Офицерского батальона, пополненная частично чинами расформированных Школы прапорщиков[150], Ростовской офицерской роты[151] и разных команд. 2 пулемета. Около 200 человек. Командир полковник Лаврентьев.

3-я рота – из 3-го Офицерского батальона. 3 пулемета. Около 200 человек. Командир полковник Кутепов.

4-я рота – из Батайского отряда. 4 пулемета. Около 110 человек. За болезнью полковника Ширяева, командир роты ротмистр Дударев.

Команда связи и подрывников – 28 человек. При штабе полка – 5 конных офицеров-ординарцев. При полку небольшой боевой и хозяйственный обоз и походный лазарет с сотней раненых и при нем несколько сестер милосердия, во главе с сестрой Пелагеей Осиповной, под наблюдением доктора Родичева. Были и санитары, они же и конюхи, почти все – офицеры, наиболее пожилые. Всего в полку было около 800 человек.