Первый кубанский («Ледяной») поход

Бои за Екатеринодар

Утром начался Ледяной поход. Армия в проливной дождь со снегом двинулась на станицу Ново-Дмитриевскую, а раненых повезли в Калужскую. В такую непогоду я был укрыт только шинелью, и сестра проявила действительно свое милосердие – сняла шинель и кожаную меховую куртку и покрыла меня. А я не могу согреться. Возможно, у меня была температура, но она ее не мерила, да и термометра, наверно, не было.

В таких условиях приехали в Калужскую, занятую частями генерала Покровского. С квартирами трудно. Наконец сестра нашла дом, где в комнате на кровати спал какой-то ротмистр в шинели мирного времени, и попросила его уступить кровать капитану с ампутированной вчера рукой.

В это время армия, особенно наш полк, совершала достойный Суворова Корниловский – а еще вернее, Марковский – переход в снежную бурю, по ледяной воде, чтобы овладеть Ново-Дмитриевской. Столько героизма, как в эту ночь, никогда еще не было проявлено. А утром обоз с ранеными был переброшен во взятую станицу.

Мое состояние было удручающим. Я так ослабел, что не мог встать на ноги. На повозку и потом с нее меня несли. Нас хорошо разместили, мою рану перевязали. Наладилось также питание. Но не надолго…

24 марта после тяжелого боя была взята станица и станция Георгие-Афипская, и нас, раненых, перевезли туда. 28-го переправились паромом в Елизаветинскую; лазаретный обоз стал на дворы школы, но раненых с повозок не снимали. Слышен гул сильной канонады. Армия уже начала атаку Екатеринодара, но взять его не могла: были слишком слабы ее силы по сравнению с несколько раз превосходящими красными.