Бремя белых

— Не то слово, — Гарри понял, что не решался сказать Рон.

Власть меняет. Интересно, может и его она изменила. Именно власть, ответственность, а не какие-то там кошмары. Кошмары — просто побочный эффект.

— Ладно, проехали, — Гарри оглянулся и набросил на кабинет Квиетус. — От Вэнс есть новости?

— Есть, — Рон толкнул по столу несколько листов пергамента. — Я тут еще сам покрутил. Среди нас есть крыса.

— Ожидаемо, — Гарри был готов к этому, но все равно на душе стало паршиво.

До этих событий Аврорат был если не семьей, то уж точно хорошим слаженным коллективом. Они все учились в Хогвартсе, все прошли через Академию, где из них выбивали романтизм и наивность, из кого-то с большим успехом, из кого-то — с меньшим. Они все начинали обычными патрульными. Кто-то потом оседал в канцелярии, кто-то становился детективом, кого-то больше тянуло в драку. Таким тоже находилось применение. В конце концов, грамотно проводить боевые операции не всем дано. Но они всегда ощущали где-то глубоко под кожей то, что они все носят одинаковые жетоны, а это что-то да значит. Это роднило. Казалось когда-то, что жетон защищает от всех проблем, которые есть там, за пределами Аврората. Поссорился с женой? Ничего, она же из гражданских. Зато на работе тебя понимают. Тесть изводит? Он же штатский. Гарри казалось, что так будет всегда. А теперь среди своих — крыса, предатель. Он хотел разозлиться, как тогда в Атриуме, но не получалось. Вместо злости была какая-то усталость, брезгливость и разочарование.

— Кто? — он снял очки и начал вертеть их в руках.

— Вэнс выписала пять имен, — Рон кивнул на пергамент. — Киршоу, Долиш, Аттертон, Стрентон и О’Мелли.

— Киршоу — может быть, — Гарри пододвинул к себе листы. — Долиш. Кстати, он про дело спрашивал.

— Долиш? — Рон пожал плечами. — Сомневаюсь. Хотя Вэнс поставила возле него восклицательный знак. Но па говорил, что они еще со времен второго пришествия Волдеморта были на ножах. Вэнс и Долиш в смысле. Аттертон — куда ему. Он и так до пенсии досиживает. Вот Стрентона и О’Мелли я бы проверил. Один — американец, эмигрант. Патриотизма мало, мог за деньги. О’Мелли еще похлеще Финнигана насчет патриотизма. Только ирландского патриотизма. Этот не за деньги, это за идею вполне мог.

— Проверим, — Гарри быстро снял с пергаментов копии и затолкал их во внутренний карман мантии. — По домам? Сегодня мы уже ничего не сделаем.

— По домам, — Рон поднялся и собрал документы. — Квиетус сними, а то решат, что мы тут чем-то предосудительным занимаемся.

— Заговоры строим, — хмыкнул Поттер.

Короткий взмах палочкой, стены слабо засветились и погасли. В дверь кто-то скребся. Скребся старательно, упорно, можно сказать, даже сердито.

— Кого несет? — Рон уже начал расстегивать пуговицы форменной мантии, но остановился.

— Сову, — Гарри уже распахнул дверь, и серая большая сова, сердито сверкнув глазами, сделала круг по кабинету, уронила на стол письмо и с недовольным видом вылетела в коридор.

— Как всегда, — Рон мрачно насупился и сломал печать на конверте. — Это тебе.

— Давай, — Гарри выхватил письмо. — Блейз. Плохие новости. Его матушка занемогла. Нервное. Мелкую Селвин он у себя больше держать не может.

— Твою ж мать, — с чувством припечатал Рон. — Вовремя. Вот вовремя, и все тут. И куда ее теперь?

— Подумаем, — Гарри смотрел в пергамент. — До завтра она у Блейза еще поживет, а вот потом придется срочно что-то решать. В Хогвартс ее еще рано. Да и не уследишь за ней там.

— Кому-то из нас придется ее забрать, — Рон был мрачнее тучи. — Боюсь я за девчонку. Ты сам видел, что в городе творится. Уже магазины некоторые бить начинают.

— Видел, видел, — Гарри смял письмо. — Ладно, подумаем. Я поговорю с Джин. У нас места много, Кричер за девочкой присмотрит.

— Не лучшая это идея, — с сомнением покачал головой Рон. — Хотя, может, Джинни это отвлечет. А я с Гермионой поговорю. Хотя у нас маггловская квартира… Девчонка к такому не привыкла. Еще испугается электрочайника или тостера.

— Значит, решили, — Гарри зачерпнул пороху и шагнул в камин. — До завтра еще подумаем, может, найдутся варианты получше. Гриммо, двенадцать.

И закрыл глаза. Как-то он сдуру решил узнать, что же будет, если их не закрывать, когда путешествуешь каминной сетью. Лучше бы он этого не делал. Он теперь даже когда аппарировал, старался закрывать глаза. Тошнотворное ощущение.

— Хозяин дома, — проскрипел Кричер.

— Дома, — Гарри небрежно бросил на руки домовому эльфу форменную мантию, снял ботинки. — Моя жена дома?

— Жена хозяина дома, — Кричер аккуратно повесил мантию на вешалку. — Она не будет ужинать.

— Почему? — Поттер уже прошел в гостиную и все понял.

Джинни снова напилась. Она сидела на полу у камина и, обхватив колени и раскачиваясь из стороны в сторону, смотрела на огонь.

— Давно она так? — Гарри быстро вышел в коридор и закрыл за собой дверь.

— Жена хозяина стала пить, едва проснулась, — Кричер покосился на дверь с нескрываемой неприязнью. — Кричер сидел с молодыми хозяевами в детской. Кричер подал им завтрак и обед наверх.

— Правильно, — Гарри быстро взлетел вверх по лестнице. — Джеймс и Ал в порядке?

Кричер поднял на него сморщенное лицо, и Гарри увидел, как подбородок старого эльфа задрожал от обиды.

— Я не это имел в виду, — почему-то смутился он. — Они иногда бывают…

— Молодые хозяева не шалили, — чопорно поджав губы, ответил Кричер.

Гарри стало неловко. Хотя это всего лишь домовой эльф. Но кошмары связали их плотно, как преступников в одной банде. И Кричер знал про Падму. Гарри был уверен, что старый эльф будет молчать. Но он знал, и этого было достаточно.

— Папа! — Джеймс сбежал по лестнице, захлопывая на ходу большую книжку с картинками. — А мама все время сидит внизу. Кричер говорит, что она больна.

— Так и есть, — он снова врет ребенку.

Угораздило же Джинни напиться именно сейчас. Почему все сразу? Почему? Гарри сжал кулаки и шагнул назад. Она в гостиной. Короткий взмах палочки, и все закончится. Кричер будет молчать. Не потому что ему прикажут. Он не любит Джинни, никогда ее не любил. Кричер поможет спрятать тело. А дети… Он уже начал им врать. Это будет последняя ложь. Комната поплыла перед глазами, словно он нырнул под волну и забыл закрыть глаза.

— Па-ап? — Джеймс дернул его за брючину. — Пап, мы тебя чем-то расстроили?

— Нет, — сипло выдохнул Гарри, переводя дыхание. — Просто на работе папа узнал нехорошие новости.

Он только что едва не убил свою жену! Свою жену, мать Джеймса и Альбуса. Если бы не Джеймс, Джинни бы уже лежала мертвая на ковре перед камином. Мертвая. Он чуть не стал убийцей.

— Тебе надо снова уйти, чтобы подумать? — Джеймс запрокинул голову, вглядываясь Гарри в лицо.

— Нет, — Поттер подхватил сына на руки и уткнулся лицом в его мягкие непослушные волосы. — Я и дома подумать могу. У одной юной леди случилась беда. Ей негде жить. И она совсем одна. И мне нужно до утра найти для этой юной леди дом.

— Пусть поживет у нас, — Джеймс обнял Гарри за шею. — У нас много комнат. Я отдам ей свою книгу, чтобы ей не было скучно.

— Книгу? — из детской выглянул Альбус. — Кому?

— Одной девочке, — Джеймс завозился у Гарри на руках. — Она осталась одна.

Ал серьезно кивнул и скрылся в детской.

— Видишь, Ал против, — Гарри гнал от себя противное чувство облегчения — это не он отказал, это дети.

— Вот, — Альбус снова выглянул в коридор, держа на вытянутых руках своего любимого зачарованного кота. — Это девочке. Пусть живет у нас.

— Кто у нас пусть живет? — от визгливого голоса Джинни у Гарри снова все поплыло перед глазами и начало стучать в висках. — Твоя девка?

— Джин, иди к себе, — Гарри осторожно опустил Джеймса на пол. — Мы обсудим все с утра.

— Не-е-ет, — Джинни, шатаясь, начала взбираться по лестнице. — Сей-час. Ты мне все объяснишь сейчас.

— Не при детях, — Гарри сам удивился своему спокойствию.

— Ты стесняешься? — пьяно расхохоталась она. — Пусть знают, что их отец…

— Еще одно слово, и ты пожалеешь, — рука сама потянулась к палочке.

— Все, — Джинни наконец-то добралась до верхней ступеньки и отпустила перила. — Молчу, молчу. Кого ты намерен притащить в наш дом?

— В мой дом, — холодно поправил ее Гарри. — Мисс Селвин. Ее мать сейчас в Сент-Мунго.

— Это Пожирательское отродье! — взвизгнула Джинни, покачнулась и едва не упала. — В мой дом?! К моим детям?!

— В мой дом, — Гарри равнодушно смотрел на женщину, которая была его женой. — К моим детям.

Сейчас она вызывала в нем только омерзение. Пьяная, с размазанной по лицу косметикой, с дурным запахом изо рта. А когда-то он хотел ее. Настолько, что она родила ему двоих детей. Теперь он не понимал, как он мог хотеть это.

— Ах, ты! — Джинни бросилась ему в лицо, согнув пальцы, как когти.

За спиной тихо вскрикнул Джеймс. Кричер появился буквально из-под ног. Он только прищелкнул пальцами, и Джинни зашлась в кашле, раздирая на груди халат. Еще один щелчок, и она замерла, балансируя на самом краю ступеньки.

— Молодым хозяевам лучше не видеть того, как их мать упадет с лестницы, — тихо и зло произнес домовой эльф, и Гарри поразился злобе, которая сверкнула в его глазах.

— Джеймс, Альбус, идите к себе, — коротко и отрывисто бросил он.

— А мама? — Джеймс взял Ала за руку.

— Мама больна, — Гарри мягко толкнул его в сторону детской. — Кричер сейчас придет уложить вас спать. А я присмотрю за мамой.

Джеймс, не отводя от Джинни остановившегося взгляда широко распахнутых глаз, медленно потянул Ала в детскую. Когда за ними закрылась дверь, Гарри медленно выдохнул сквозь сжатые зубы. Ну, все. Палочка сама легла в ладонь. Короткий взмах, и двери детской засветились от невербального Квиетуса. Еще один взмах, и Джинни взвыла, балансируя на краю ступеньки.

— Хозяину не стоит марать руки, — эльф дернул его за рукав. — Кричер сделает все сам.

— Это моя жена, — еще один взмах, и еще один крик. — Наказывать ее — мое право.

— Как скажет хозяин, — Кричер наклонил голову, соглашаясь.

Удары невидимого хлыста сыпались один за другим. Джинни выла, ее рыжие волосы разметались сосульками по плечам, на белой коже вспухали багровые полосы. Гарри бил, и бил, и бил. Остановился он только тогда, когда в ноздри ударил запах свежей крови.

— Отпусти ее, — скомандовал он, опуская руку.

Кричер снова щелкнул пальцами, и Джинни мешком осела на пол, кусая руки, чтобы заглушить рыдания.

— У тебя есть неделя для того, чтобы убраться отсюда вон, — на Гарри навалилась страшная усталость. — Ровно неделя. Ты можешь взять только личные вещи. Кричер проследит, чтобы ты не захватила ничего лишнего.

— Неделя? — Джинни подняла голову. — Ты меня выгоняешь?

— Да, — слово упало, как засов на двери в Азкабане.

Вот и все. Семь лет брака оборвались, как дешевая нитка. Семь лет совместной жизни.

— А ты? — Джинни подползла и обхватила его ноги.

— Я пока поживу у Рона, — Гарри подавил желание брезгливо отодвинуться.

— Ты... — Джинни вцепилась в его брюки и заскулила. — Я же люблю тебя. Я не смогу одна. Я не отдам тебя этой девке. Ты не можешь так уйти. Я просто не смогу…