Наваждения

Глава 17

И хотя надежда, что это именно он, тайно теплилась в ней, Гермиона все равно немного обомлела, увидев на пороге своей гостиной Северуса Снейпа собственной персоной.

— Ой, профессор Снейп, это вы, — забормотала она растерянно и вдруг вспомнила про свою любопытную болтливую соседку, которая могла очень некстати появиться в комнате. — Подождите, не уходите, я сейчас! — И она захлопнула дверь прямо перед его носом.

Потом девушка быстро кинула в сторону портрета заклинание, от которого полотно заволокло серой дымной пеленой, придирчиво осмотрела гостиную на предмет разбросанных в ней вещей и наконец снова открыла дверь.

Северус Снейп нервно отбивал костяшками пальцев барабанную дробь по дверному косяку и довольным от неожиданной задержки явно не выглядел. Он и так, черт побери, с трудом решился прийти сюда, а эта девчонка сопливая держит его у порога, как какого-то надоедливого школьного поклонника.

— Профессор, как хорошо, что это вы! — искренне улыбающаяся Гермиона, одной фразой развеяв все его сомнения, схватила мужчину за руку и втащила в комнату.

— Мисс Грейнджер, кого вы тут прятали? — холодно процедил Снейп, изо всех сил стараясь казаться суровым. — Нового любовника?

— Не думаю, что моему старому любовнику это бы понравилось, — засмеялась Гермиона, чувствуя, как от нахлынувшего вмиг счастья сердце пытается выпрыгнуть из груди.

— Вы абсолютно правы, — невозмутимо кивнул Снейп, останавливаясь посреди комнаты и оглядываясь вокруг. — Что бы вы тут ни прятали, об этом вы точно позабыли, — и он брезгливо указал на постеры с красавчиком-блондином, покорившем нарисованное сердце Жюстины своими белозубой улыбкой и мускулистым торсом. — Не думал, что вы таким увлекаетесь. Хм-м-м, несколько неожиданно. Кто это?

— Какой-то магловский актер. Я не помню, как его зовут, — улыбнулась Гермиона, наблюдая за тем, как Снейп с нескрываемым отвращением разглядывает полураздетого парня. — Его Жюстина обожает. Я для нее эти постеры покупаю.

— Кто такая Жюстина? — бесстрастно спросил Снейп, на фоне слащавого красавчика выглядевший слишком мрачным, слишком опасным, слишком подавляющим. Все в нем было слишком, и Гермиона почувствовала, как приятной предвкушающей тяжестью налился низ живота, как затвердели соски и увлажнились трусики.

— Моя… моя соседка, — Гермиона с трудом оторвала взгляд от его темной фигуры и кивнула на серый квадрат на противоположной стене. — Это портрет. — И, увидев, как бровь Снейпа удивленно поползла вверх, поспешила объяснить: — Ну, вроде как профессор Дамблдор в вашем кабинете.

— Впервые слышу, чтобы портрет висел в личной комнате преподавателя, — в замешательстве пробормотал Снейп. — Очень странное нововведение. Она вам не мешает?

— О нет, нисколечко, — заверила его Гермиона, впрочем, несколько покривив душой: все-таки Жюстина не всегда была самой приятной соседкой. Но за вчерашний ее промах, намеренный или нет, сдвинувший наконец отношения со Снейпом с мертвой точки, Гермиона многое готова была ей простить. — Она немного странная, но забавная.

— Хм-м-м, ну ладно, — хмыкнул Снейп и снова повернулся к постерам блондина. — Он на Элмерза похож.

— Правда? — неподдельно удивилась Гермиона, внимательнее вглядываясь в загорелое красивое лицо. — Да, действительно, надо же.

Некоторое время они в неловком молчании рассматривали постеры, и, когда Снейп уже начал ощущать себя до невозможности глупо, Гермиона приблизилась к нему и снова взяла его за руку.

— Я буду называть тебя Северусом, — объявила она нахально и уверенно потянула мужчину в сторону спальни.

— Не помню, чтобы давал вам на это свое разрешение, — проворчал Снейп, но в его голосе отчетливо слышалось удовольствие от происходящего.

— Кажется, что-то такое прозвучало, когда я вчера раздевала тебя, — не моргнув глазом соврала Гермиона.

— Неужели? — дернул тонкие губы в усмешке Снейп.

— Ну, я могу снова тебя раздеть. — Руки Гермионы дерзко поползли по его сюртуку вверх, к пуговицам. — Возможно, тогда ты вспомнишь.

— Приемлемый вариант, — согласился Снейп, в свою очередь развязывая поясок ее халата и позволяя ей увести себя в спальню.

На кровать они упали уже полностью раздетые, возбужденные, дрожащие, нетерпеливо ласкающие друг друга, и на этот раз Снейп позволил ей быть сверху, хотя и побрюзжал для приличия, что «кое-кому не терпится все попробовать».

— О да, — многообещающе мурлыкнула Гермиона, руками упираясь в широкие плечи и с видимым усилием опускаясь на его напряженный восставший член. — Знаешь, сколько различных поз в той самой книжке? Мы обязательно их все перепробуем.

— Ничего не имею против, — прошипел Снейп сквозь сжатые зубы, вцепившись руками в женские бедра и помогая ей двигаться. — Но ты не забывай, что я на двадцать лет старше и не во все стороны смогу гнуться.

— Хорошо, — покладисто кивнула Гермиона, наклоняясь и слегка прикусывая его за ухо. — Мы будем выбирать те позы, в которых гнуться придется мне.

— Умная девочка. Быстро учишься, — одобрил Снейп, захватывая жадным ртом маячивший перед лицом съежившийся розовый сосок.

А потом стало не до разговоров. В душном, почти вязком от запаха секса воздухе, заполнившем комнату, остались только прерывистые вздохи, сладкие стоны и непристойные шлепающие звуки, издаваемые разгоряченными голыми телами.

И когда до пика наслаждения оставалось всего ничего, каких-то пара движений, Снейп все-таки перевернул ее на спину, и Гермиона даже не возражала…

— Еще вчера ты собирался меня уволить, — Гермиона с трудом ворочала языком после вывернувшего ее наизнанку оргазма, но не говорить не могла. Рядом с этим мужчиной ее охватывало такое трепетное волнение, что слова, любые, о чем угодно, так и рвались наружу, и удержать их в себе не получалось. Будь у нее силы стоять на ногах, она наверняка еще и подпрыгивала бы на месте от распиравшего ее возбуждения.

— Собирался, — устало зевнул Снейп, погладив кудрявую головку, беспокойно ерзавшую на его груди. — Но ночью ты предоставила очень убедительные доводы все-таки этого не делать.

Гермиона забросила ноги на его бедра, обвивая мужчину всем своим телом, потом тихонько хихикнула.

— Кошмар, — притворно возмутилась она. — Как низко я пала — решаю проблемы на работе через постель. Мой бывший начальник хотя бы повышение мне предлагал за такое, а тут…

— И правда безобразие, — очень серьезно согласился с ней Снейп. — Ну хочешь, я назначу тебя деканом Гриффиндора? Вряд ли Минерва будет против.

— Ну нет! — теперь уже неподдельно вздрогнула Гермиона. — Пока там учится Пембертон, ни за что! Да и вообще… — она вдруг виновато замолчала, прикусила губу и спрятала лицо на его груди.

— Не твое это, — закончил за нее Снейп, целуя ее взъерошенную макушку. — Ни работа декана, ни преподавание в общем.

— Ты тоже так думаешь? — задумчиво протянула Гермиона, немного смущенная из-за того, что ее тайные мысли о дальнейшей карьере учителя настолько очевидны.

Гермионе всегда легко давалась учеба, она обожала слушать лекции и писать длиннющие эссе, шелест страниц непрочитанной еще книги приводил в трепет, и теперь, будучи учителем, девушка искренне не понимала, как другие люди могут не любить всего этого. Неужели дурацкие полеты на метле могут сравниться с ровными стройными рядами библиотечных стеллажей с книгами, в которых таится так много всего интересного? К сожалению, многие, да чего уж там, почти все ее ученики действительно между полем для квиддича и библиотекой почти всегда выбирали первое, и Гермиону очень огорчал этот факт. Вдалбливать в явно незаинтересованных учеников очевидно ненужные им знания оказалось не так уж весело, как представлялась поначалу, и, если уж совсем честно, она частенько теперь задумывалась о смене курса в своей карьере. И если бы не влюбленность в директора, который неожиданно оказался солидарен с ней в вопросе преподавания, она бы наверняка уже объявила о своем намерении покинуть школу следующим летом.

— Разумеется, думаю, — фыркнул Снейп. — Видела бы ты свое лицо, когда твои ученики несут откровенную чушь о каких-нибудь гриндиллоу. Кажется, что ты никак не можешь решить, что же лучше сделать: обнять этого недоумка и заплакать или все-таки приложить его Круцио.

— Неправда все это! — воскликнула уязвленная Гермиона, приподнявшись на локте и слегка шлепнув мужчину по плечу. — Нормальное у меня лицо. И вообще, я у тебя шесть лет училась, ты бы свое лицо видел! Вот ты точно не задумывался о том, что предпочесть: жалость или Круцио!

— Так я и не отрицаю, — усмехнулся Снейп, снова укладывая ее к себе на грудь. — Терпеть не мог преподавать. Как вспомню, так вздрогну. Эти тупые ученики, взорванные котлы, бесконечные повторения одного и того же, проверки скучных домашних работ… А кое-кто еще и умудрялся написать в два раза больше заданного, — проворчал он, впрочем, беззлобно, и слегка ущипнул ее за сосок. — Да, проверять твои эссе — это было хуже всего.

— Ты специально это говоришь, — нахмурилась Гермиона. — Другие учителя почему-то не жаловались.

— Да Минерва бы им глотки перегрызла, попробуй они хоть слово против тебя сказать.

— Хм-м-м, неожиданно, хотя, не скрою, очень приятно, — улыбнулась Гермиона, которая давно догадывалась, что в свое время была любимицей декана Гриффиндора. — Что, неужели проверять мои работы было даже хуже поведения Гарри на уроках?

— Хуже, — насмешливо сверкнул черными глазами Снейп. — Поттеру хоть можно было заслуженный «тролль» влепить и отработку потом назначить, а с тобой бы этот номер не прошел. Да и за что отработку? За то, что я чуть было не заснул над твоим скучнейшим эссе?

— Скучнейшим? — Гермиона от возмущения аж села в постели, и Снейп незамедлительно этим воспользовался: провел ладонью по мягкой округлости груди, погладил изгиб узкой талии, спустился вниз и нырнул одним пальцем в теплую влажную глубину влагалища. — Да я вечерами просто пропадала в библиотеке, чтобы впечатлить тебя! Тогда еще как учителя, конечно, — поспешно добавила она, чувствуя, как от возбуждающих поглаживаний его пальца начинает сбиваться дыхание, а последние рациональные мысли уносятся прочь.

— Зря, — равнодушно пожал плечами Снейп, добавляя второй палец. — Тогда тебе не удалось меня впечатлить. Но зато сейчас… — И он быстро пошевелил пальцами, создав приятную вибрацию, от чего Гермиона откинула голову назад и тяжело задышала. — Сейчас мне нравится твое усердие. Так что считай, что почти искупила свою вину за нудные часы над твоими пергаментами. Почти, но не полностью.

Гермиона негромко рассмеялась, думая о том, как удивительно порой складывается жизнь. Могла ли она тогда, усердно выполняя домашнее задание от самого строгого своего учителя, представить, что всего каких-то пару лет спустя окажется в его постели. Нет, конечно, тогда и подумать о таком было бы страшно и возможно даже наказуемо. Особенно если вспомнить исключительное мастерство Снейпа в легиллименции.

— Бедный, замученный учениками профессор! — ехидно протянула Гермиона и вдруг, озаренная шальной мыслью, предложила с озорной усмешкой: — Ну хочешь, назначь мне отработку сейчас? Тем более, что я заслужила.